Восхождение Мага пространства - Андрей Яростный

Максим фыркнул, прервав мои размышления.

— Это просто формальности, — отмахнулся он от моего замечания. — Немного бумажной возни, и дело сделано. Уже вижу, как госпожа Дубравина давится от злости, когда мы возвращаем ей заём.

— Наверное, — согласился я, но без его энтузиазма. — Но когда речь заходит о деньгах, простые вещи имеют удивительное свойство неожиданно обрастать сложностями. Как грибами после дождя. Давай сначала поговорим с банкиром Туманской и разберёмся хотя бы с этой частью проблемы.

Максим принял предложение с восторгом. Точнее, он едва сдерживал ликование. Его лицо буквально светилось, словно мы только что нашли драгоценное сокровище, а не просто получили вексель на погашение долга. Он явно предвкушал момент, когда долг перестанет нависать над его головой подобно топору палача, готовому вот-вот опуститься.

Пока мы нанимали извозчика, я заметил, как Максим бросил на меня озадаченный взгляд, словно пытаясь разгадать нового человека, поселившегося в знакомом теле.

— Значит, тебе больше не нужно выполнять договорённость с Тристаном? — спросил он с надеждой.

Я понял его мысль, но покачал головой.

— Я не собираюсь возвращаться к прежней бессмысленной жизни, — твёрдо сказал я. — Да, деньги Туманской покроют наш долг. Но что дальше? Тристан дал мне шанс заработать приличную сумму за короткое время. И кто знает, к каким возможностям это может привести в будущем. Мне осточертело быть бесполезным дворянчиком, проедающим чужие деньги.

Последняя фраза вырвалась неожиданно для меня самого — видимо, часть личности Владислава всё ещё проявляла себя. Но я не стал её сдерживать. Она отражала правду.

К тому времени мы уже устроились в экипаже и назвали извозчику адрес. Приятно наконец было укрыться от дождя, хотя бы на время поездки. Влажная одежда неприятно липла к коже, но это были мелочи по сравнению с дисфункциональными энергоканалами, которые мучили меня ещё недавно.

Я внимательно посмотрел на Максима. Я знал его совсем недолго, и хотя его поступки были благородными, ясно различал все его недостатки — наивность, отсутствие целеустремлённости, склонность к праздности. Пережиток воспитания, где дворянина учили больше проматывать деньги, чем их зарабатывать. Я намеревался помочь ему улучшить положение, но только если он готов действовать сам.

— А ты что планируешь? — спросил прямо, без обиняков. — Продолжишь жить за счёт тех, у кого денег больше, или найдёшь другой путь?

Как всегда, он даже не попытался скрыть эмоций. На его лице отразился явный стыд за свою несостоятельность. Краска залила щёки почти под цвет рыжих волос.

— Только если не смогу с этим справиться самостоятельно, — вздохнул он. — Просто не знаю, с чего начать.

Я кивнул.

— Что ж, это начало, — признал я. — По крайней мере, ты честен с собой. Это ценное качество.

* * *

Встреча с банкиром прошла на удивление гладко. Он принял вексель без единого вопроса, окинув меня оценивающим взглядом, явно привычным к молодым дворянам в сомнительных долговых ситуациях. Единственное, о чём он поинтересовался: как мы желаем получить деньги.

Мы выбрали банковскую расписку на сумму займа — три с половиной тысячи червонцев, а оставшуюся тысячу взяли наличными. Он также выписал квитанцию на кольцо, которое я оставил в залог.

Вес мешочков с монетами заставил меня уважительно хмыкнуть. Тысяча червонцев это были не шутки. Даже мешок с пятью сотнями оттягивал руку, словно кирпич. С такими раздутыми кошелями мы превратились бы в ходячую приманку для каждого вора в городе. Даже если бы нашлись идиоты, готовые напасть на дворянина.

На мой взгляд, заводить собственного банкира пока преждевременно. Особенно учитывая моё шаткое положение в обществе. Я вполне мог хранить львиную долю денег в укромном уголке квартиры, благо, опыт пространственного мага подсказывал множество вариантов незаметных тайников.

Но не все эти деньги принадлежали мне. И тут началось самое интересное. Максим, узнав о моём намерении разделить остаток, попытался опротестовать решение, утверждая, что большая часть займа, взятого у госпожи Дубравиной, не имела отношения к моему выкупу. Его лицо исказилось от внутренней борьбы. Он явно хотел денег, но совесть не позволяла принять мою щедрость.

Мой ответ прозвучал без обиняков:

— Я взял на себя ответственность не только за свою часть займа, — напомнил я ему. — Я добавил своё имя и репутацию к полной сумме. Или ты предлагаешь мне стать таким же ненадёжным должником, как и ты до этого?

Он знал, что я прав, но всё равно пытался отказаться, настаивая с возмущением в голосе, что я не должен расплачиваться за его ошибки.

Я оставался непреклонен, точнее продемонстрировал показное упрямство с нотками раздражения, чтобы он не чувствовал себя обязанным в будущем.

В итоге мы разделили остаток поровну — по пятьсот червонцев каждому, хотя часть этого остатка составляла цена за труп демона.

Честно говоря, я понимал, что мог проявить гораздо большую жадность при разделе. Большинство дворян на моём месте забрали бы всё, покровительственно бросив младшему родственнику пару монет. Однако щедрость к союзникам всегда окупается. Максим, возможно, не блистал выдающимися способностями, но союзником оставался верным. Улучшить его доверие к себе через такую малость — выгодная инвестиция. В моём прошлом мире я убедился, что правильно подобранная команда сторонников часто становится решающим фактором успеха.

К тому же ему требовались деньги. Я не хотел, чтобы он переживал об этом в мире, где за каждым углом поджидают опасности и интриги. Финансовое отчаяние делает людей уязвимыми для взяток и предательства, а это могло обернуться бедой для нас обоих.

В конце концов, он принял предложенный мною раздел. Иного выбора я ему не оставил — разве что уйти из банкирской конторы, оставив свою долю на столе. А таким идиотом Максим не был.

Неохотно он привязал тяжёлый мешочек с монетами к поясу, а затем одарил меня широкой ухмылкой, которая постепенно превратилась в искреннюю улыбку.

— Это больше денег, чем у меня было разом с тех пор, как я начал жить сам по себе, — признался он. — Целое состояние.

— Это только начало, — улыбнувшись, пообещал я ему. — Скоро пять сотен покажутся тебе мелочью...

Глава 14