Ковен возрожденных - Айви Эшер

Дерьмо, он же наверняка голоден!

Мысленно ругаю себя за то, что не подумала о потребностях Сиа до того, как мы поспешно ушли этим утром. Мои другие Избранные съели все, что было на пяти или шести тарелках, которые нам принесли. А, да. Они заказали еще и как раз принялись унимать добавку, когда появилась Сурин. Прошлой ночью мы все спали как убитые и проснулись зверски голодными. Переход через барьер, непонятная отключка моих Избранных, потом драка – вся моя команда билась на износ.

Сама я не могла есть, у меня сводило желудок, но я гребаная эгоистка, потому что не подумал о Сорике и Сиа.

Отвлекаюсь от шоу в центре зала и задумчиво смотрю на Сориэла. Интересно, а он пьет кровь? Словно почувствовав на себе мой взгляд, Сориэл поворачивается ко мне. Я не отвожу взгляда. Изучаю его лицо, пытаясь найти в глазах то же безумие, что было у его брата. И… Я застигнута врасплох, когда его губы растягиваются в доброй улыбке. Хмурюсь в замешательстве и пытаюсь понять, что значит его улыбка. Золотисто-красные глаза становятся печальными, и я изо всех сил пытаюсь понять почему.

В зале раздается пение, и я перевожу озадаченный взгляд с Сориэла на Стражей и кубок. Они что-то бормочут вместе, но я не могу разобрать слов.

– Как думаешь, кого из нас выберут для участия в Турнире Трех Волшебников? – спрашивает Райкер, чем смешит нас.

– Надеюсь, не меня, – шепотом отвечает Сабин. – Я не умею летать на метле и точно не сражусь с драконом, – с невозмутимым лицом признается он, но в его зеленых глазах искрится веселье.

– Что? Ты не умеешь летать на метле? – с притворным удивлением спрашивает Торрез. – Даже я умею. Ну, теперь ты точно будешь лишен карты волшебника, – объявляет он так, словно это само собой разумеющееся.

Качаю головой, глядя на них, и опасаюсь только одного – что моя улыбка перерастет в неподобающий месту смех.

Внутри чаши загорается свет, и из нее вылетает розовый светящийся шар. Он устремляется вверх и зависает под потолком.

– Основываясь на отсутствии паники или криков: «Он вырвался на свободу», так и должно быть, да? – уточняет Вален, и для меня это еще одно испытание.

Пение-бормотание продолжается, появляется еще один розовый шар, но на этот раз он делает круг над тронами и вылетает в окно.

Сурин и Таув выглядят скучающими, похоже, их совсем не впечатляет световое шоу.

Еще два шара проходят сквозь стены, пение не прекращается.

Когда показывается еще один розовый шар, мне уже не так интересно, куда он полетит. Однако напрасно я отнеслась к этому с иронией – шар молнией летит в нашу сторону. Кто-то из парней выкрикивает предупреждение, но уже слишком поздно. Розовый шар врезается в Сабина, прежде чем тот успевает увернуться. Сабин задыхается и хватается за грудь. Я в панике тянусь к нему. Призываю свою Целительную магию и вливаю в него. Ищу у него рану или что-то, что нужно срочно залечить или исправить, но ничего не нахожу.

Наконец Сабин делает глубокий вдох и смотрит на меня сверху вниз с таким же потрясением и страхом, которые, должно быть, отражаются и на моем лице.

– Все хорошо. Кажется, я цел, – успокаивает он нас, потирая грудь.

Моя безумная паника сменяется бешенством. Я призываю короткий меч и делаю шаг к Стражам в серых хламидах. Очевидно, еще не все знают, что происходит, когда нападают на моих любимых. Пора внести ясность.

– Страж, нет! – останавливает меня Таув и создает барьер, защищающий его людей.

Я обращаю злость на него.

– Какого хрена это было? – требую ответа, и с каждым произнесенным словом шагаю к подиуму.

Он поднимает руки, призывая меня послушать его.

– Так избирается Трибунал. Невозможно узнать заранее, кого выберет магический источник. Твой Отмече… Избранный был выбран, только и всего.

Я останавливаюсь, пытаюсь осознать его слова.

– Что?

Взгляд Таува смягчается.

– Источник выбирает того, кто, по его мнению, лучше всего подходит для решаемой задачи. Так работает Свет. Тот, кого выбрали, обязан исполнить долг. Вообще-то я удивлен, что он выбрал одного из вас, но источник сделал свой выбор, и его нельзя изменить.

По-прежнему со злостью дырявлю его глазами.

– Даю тебе слово, Страж, что до вынесения решения Трибунала вам никто не навредит, – обещает Таув.

– Что ж, было бы приятно узнать это до того, как ваш бомбический шар попал в моего Избранного, – взрываюсь я. – В следующий раз проявите к нам уважение и расскажите, что происходит. Или я не проявлю уважения и приму ответные меры, когда вы прикоснетесь к тому, что принадлежит мне! – угрожаю я, указывая на него коротким мечом.

– Прими наши извинения, Страж, – вмешивается Сориэл, и я еще мгновение смотрю на всех четверых, прежде чем убрать меч и вернуться к своим парням.

Встречаюсь взглядом с Сабином, и он слегка улыбается мне и ободряюще кивает.

– Значит, теперь Сабин будет решать нашу судьбу? – уточняет Райкер, удивленный положением дел.

– Нет, Сабин один из пяти, кто примет решение о том, что должно произойти с Сурин, ее Отмеченными и с вами, – поправляет Таув.

– И как это работает? – интересуется Сабин, потирая грудь, куда только что попал шар.

– Пять членов Трибунала займутся установлением фактов. Вы будете опрашивать фигурантов, а затем, принимая во внимание законы Тиерита, решите, следует ли выполнить приказ Суверена или нет.

– И мне позволено принимать в этом участие, даже если судят меня?

– Ситуация нестандартная, согласен, но, как я уже сказал, источник выбирает, и его выбор нельзя оспорить. Тебя выбрали, и поэтому ты будешь принимать решение в составе Трибунала на благо Тиерита, Стражей и Отмеченных.

– То есть как в суде? – спрашиваю я, чтобы убедиться, что я все правильно понимаю.

– В каком-то смысле, – отвечает Сориэл. – Пять членов Трибунала принимают окончательное решение. Но вам – то есть представителю от вас – разрешается присутствовать на обсуждениях. Представитель может задавать вопросы, и он должен предоставлять информацию Трибуналу, чтобы помочь принять решение.

– Скоро придут другие члены Трибунала, – объявляет Таув. – Они разместятся в отдельном зале и немедленно приступят к выполнению своих обязанностей. У вас есть представитель, которого вы бы хотели привлечь к участию в разбирательстве?

Моей первой реакцией было назвать себя, но я останавливаюсь и поворачиваюсь к парням, чтобы узнать, что они думают.

– Кто-то из вас подрабатывал юристом? – беззаботно спрашиваю я, хотя мои чувства совершенно