Путь в Зону. Том 1-6 - Алексей Сергеевич Абвов

Она уже смогла убедиться — любая попытка удержать меня, когда решение уже принято, совершенно бесполезна. И лучше смириться, приняв неизбежное, чем долго переживать попусту. Знаю, некоторые мужики ломаются, не в силах перечить собственным женам или сожительницам. А те постепенно прогибают и ломают их ещё больше, со временем превращая в жалких тряпок, которые уже и самим женщинам становятся противны. Начинаются нервотрёпки, измены и прочие 'радости' разрушающихся отношений. Такой вот забавный парадокс — женщины сами неосознанно губят мужчин, а мужчины, кто по любви, кто по глупости, а кто и по слабости характера потворствуют им в этом. Признаться — я и сам некогда прошел через подобное, поумнев слишком поздно. 'И опыт, сын ошибок трудных…' — остаётся лишь процитировать слова великого поэта, оглядываясь назад в прошлое.

Резко разбежаться, прыжок, с одновременным телекинетическим толчком. Внизу промелькивают три линии проволочных заграждений, очищенное от растительности голое и ровное минное поле, ещё три линии заграждений и отделяющая Зону от пока ещё чистой территории контрольно-следовая полоса. Возможно, Зона когда-то расширится, поглотив и все эти инженерные заграждения, в которые вбухано много государственных средств. Я перебежал через реку по воде, затем долго искал место, где можно хорошенько разбежаться и незаметно перемахнуть внешний периметр по воздуху. Это самый простой и быстрый для меня вариант. Пропустив патруль на пылящей по грунтовой дороге машине с внешней стороны, принялся действовать. И вот я уже гуляю на воле. Здесь, за границей Зоны открываются ограниченные лишь редкими перелесками ветрозащитных лесопосадок огромные распаханные поля. Урожай давно сжат и почву подготовили к севу озимых. Видно далеко, буквально на километры. Зона и мой дом остался где-то там, за ограждениями и рекой. Признаться — чувствую себя крайне неуютно, как будто попал в пустыню. Ни тебе аномалий, ни привычного разнотравья вкупе с запустением, 'вздохов Зоны' опять же нет. Синее небо с одиноко ползущим кучевым облачком, тёплое осеннее солнышко, робкое стрекотание цикады, казалось бы — жизнь прекрасна, но для меня тут сухо и пресно, глухо и плоско. Как будто краски природы резко потеряли насыщенность, а перспектива объём. Странные впечатления. Уже полностью сроднился с Зоной и даже не представляю, как жить без неё. Проверил ментальную связь с Ларисой, она прекрасно меня слышит, я её тоже. Раскинутое ментальное чутьё улавливает близкое присутствие мышей. Телекинез тоже в норме. Можно двигаться дальше, заложив изрядный крюк и выйти к блокпосту с чистой территории, откуда вряд ли сейчас ждут угрозу.

И действительно, на том самом хорошо знакомом мне по прошлым посещениям блокпосту царило слабое шевеление. Притаившись в придорожных кустах, стал терпеливо наблюдать. За забором лениво прохаживались вооруженные 'Калашами' солдатики. Неожиданно подъехала по дороге пара старых укатанных в хлам пассажирских 'Газелей' или чего-то им подобного, из-за налипшей пыли и рекламных наклеек на бортах я толком и не разобрал. Из них высыпала толпа одетых в разномастный камуфляж и охотничье-рыбацкие тряпки мужиков. У всех рюкзаки, один другого больше, кое-кто щеголял пристёгнутыми к рюкзакам характерными матерчатыми кофрами для ружей. Охотнички, блин, нашли место. Потоптавшись около машин, народ расплатился с водителями и направился к открытой внешней проходной блокпоста. Громко рыкнув раздолбанными моторами, укатанные маршрутки дружно выплюнули облачка сизого дыма и резво рванули в обратный путь, окатив меня поднятой дорожной пылью. Снова ленивая суета. Приехавшие мужики вошли в административное здание, задержавшись там примерно на полчаса, затем прошли внутренний КПП, явно направляясь дальше в Зону. До деревни новичков и бункера Сидоровича тут около пяти километров по дороге с сохранившимся асфальтом. За пару часов точно дойдут, если куда-то сдуру не влетят. И больше никаких следов активности вояк или кого-то ещё. Ментальное чутьё доносит со стороны блокпоста вполне обычные для наблюдаемой обстановки эмоции. Поля и перелески вокруг я осмотрел. Там никого и никаких следов, кроме сельскохозяйственных работ. Так кто же нас обстреливал и откуда прилетал вертолёт? Загадка. Возможно, стреляли откуда-то издалека, но тогда в чём вообще был смысл того обстрела? Разворошить осиное гнездо, дабы разозлённые осы набросились на тех, кто им просто подвернётся? На тех же солдатиков с блокпоста? Странное дело. Стоит поговорить с местными обитателями, глядишь, расскажут что. Покрутил головой, выбираясь на дорогу, открыто направившись прямо к проходной.

— Ещё один? — Подавив зевок, дежуривший на воротах молодой солдатик, окинул мою фигуру в почти таком же, как и у прошедших ранее охотников прикиде, ленивым взглядом. — Зайдёшь к прапорщику Рощуку в седьмой кабинет, — он кивнул в сторону административного здания. — Зарегистрируешься у него, получишь учётную карточку собирателя. Без неё тебя не пропустят дальше и не выпустят обратно. Там же с ним можешь договориться и на счёт всего остального. Всё проходи, — он махнул мне рукой, дабы я тут долго не задерживался.

Пожав плечами, направился по выданному маршруту.

— Ты хорошо подумал, сунувшись в это проклятое всеми богами и демонами заодно гиблое место? — Очень своеобразно поприветствовал меня прапорщик Рощук, когда я нагло ввалился в его кабинет лишь с одним массивным старым столом и наваленной кипой бумаг сверху него.

Старый деревянный шкаф с папками, пара стульев для посетителей, на подоконнике открытого нараспашку окна пристроился колоритный колючий кактус в керамическом горшке. Прапорщик оказался круглолицым чисто выбритым загоревшим дочерна крепышом лет тридцати. На правой руке едва просматривается вытатуированный якорь, выдающий его былую принадлежность к водоплавающему племени. Говорил с характерным малоросским акцентом. То ли одессит, то ли откуда-то из тех краёв, связавших жизнь с морем. Однако судьба теперь его закинула сюда, на границу Зоны. Судя по брызжущим от него эмоциям, ему категорически не нравилось его нынешнее занятие, но ему приказали и он выполняет в меру сил и стараний, пытаясь отговорить потенциальных самоубийц от того самого самоубийства.

— Да меня как-то не спрашивали, — я меланхолично пожал плечами, пристраиваясь на ближайший стул.

— Тоже нужда заставляет? — Усмехнулся прапорщик. — Вот тебе мой совет, парень… — а выглядел я до сих пор весьма молодо, — найди-ка себе лучше другое занятие. Из тех, кто проходит внутренний КПП, назад возвращается едва ли каждый пятый. А уж с прибытком, так и вовсе считанные единицы. Всех остальных там ждёт только смерть, порой страшная и мучительная, — искренне пытался он меня отговорить. — Но если ты готов рискнуть всем, что у тебя есть и жизнью заодно, давай документ, оформлю очередного 'сталкера', - крайнее слово заметно выделялось на фоне остальных и сопровождалось презрительной ухмылкой.

— Этот подойдёт? — Я положил перед ним свою карточку проводника Зоны с красной полосой.

Прапорщик уставился на неё,