Великая Депрессия - Андрей Корнеев

более того мои поступки были с точки зрения бизнеса крайне не логичны, но главное я оказывался святее папа Римского. Даже серьезные детективные агентства зачастую обходились джентльменским рукопожатием. Компьютеров сейчас нет, банковской карточкой никто не расплачивается за отсутствием в обороте последних. Если даже пришел серьезный дядя нанимать детективов у него есть свои возможности спросить с агентства, а несерьезный на серьезную контору или денег не имеет или «гавкать» не станет не по статусу. Потому налоги зачастую платили по принципу «сколько не жалко», всячески пытаясь от них отпетлять. Фактически я делал тоже самое, но просто не самым обычным способом.

Каждый месяц у меня выходило 25–26 дел, причем дела шли скажем так по нарастающей. Если в первые полтора месяца чаще искали песиков и котиков, дескать моя контора еще не набрала популярности, но уже со следующих полтора месяца чаще искали детишек и неверных мужей. В последний же четвертый месяц мы, как детективное агентство «Джон мщу за всех», только и делали, что искали неверных мужей и доказательства якобы их верности, ибо неверность сложнее. Ну типа фотки нужны, все такое, измены. Когда же муж верным оказался, ну типа баба-жена сама дура. Отчет, что дескать фактов измены не обнаружено. И крайне редко в поисках измены мы отвлекались на поиски ребенка. Потому я считай всю неделю, да плюс Вика работали ручками и писали-писали у нас этими отчетами, заявлениями и всякой ерундистикой по типу «оплаты» за результат расследования забивался стол, забирал отчеты домой и снова писали. Учитывая, что 1927 подходил к концу и на дворе стоял октябрь месяц…

Сначала были написаны самые «дорогие» по баблу отчеты за январь 1928 года. Затем более дешевые за декабрь 1927, третий месяц как не трудно догадаться был ноябрь и еще «дешевле» в плане выгоды детективного агентства и уже под конец недели были заполнены отчеты за текущий месяц, так сказать самые бедные. Повторяю банковского чека я Вике не вручал, расчет исключительно наличными, типа к нам приходят клиентки и тащат налик за расследования, наоборот открыл счет конторы и туда собираюсь складывать прибыль. Понятно в ожидании Великой Депрессии просто держать средства достаточные для официального счета «фирмы», а остальное налик, только налик.

И хотя подходящего, да даже неподходящего, никакого дела не было, лично я изнывал от скуки. Понятное дело мог бы вернуться к делу о младенце, поискать мать, но оно мне надо? Дело закрыто деньги получены все довольны. Встречаться с Эдиком и тем более вставать на его пути совершенно не хотелось. Ибо в играх, кто круче я проигрывал, учитывая мой уровень подготовки мог победить только «тупой силой», нет не вступить в бокс, он явно физически сильнее. Вот пуле по хрен на его силу. Подкараулить, можно у его же дома, оптические прицелы уже существуют, а снайперов-киллеров нет. Пуля в тело и пока! Можно подойти, даже нужно и контрольный в голову. Скорее всего даже от полиции скроюсь выходы на криминал есть, сделаю новый документы и ищи меня. Только нужно ли мне убивать Эдика? Он реально по-людски поступил принес денег, а что угрожал. Так я его понимаю. Может Берни-малыш, бы не понял. Вот только у меня самого когда-то была дочка, ну или будет. Реально прострелил бы башку, кто к нам лезет. Тем более он нашел любимую женщину, хороший дом, хорошая жена, куча денег, дочка рядом, да и Мэри достаточно молода и безумно красива, еще наклепают детишек. Живи и радуйся! Ну и тут придурок Берни, конечно я его раздражаю и я его услышал. Так что на хрен мамашу, своя шкура дороже.

* * *

Звякнул колокольчик на нашей двери, я поднял взгляд на посетителя и несмотря на то, что у меня опыт партизанской войны, первое желание было залезть под мышку и извлечь ствол. Причем посетитель был обычный джентельмен, надо сказать очень хорошо одетый мужчина, дорого, богато, не в костюм из магазина готового платья. Вот только его движения — это движения хищника перед прыжком. Взгляд… Говорят у меня взгляд мальчика-убийцы, а вот у него взгляд даже не мужчины, тигра, аллигатора, зверя!

— Исчезни. — Приказал о Викке. И она будто по волшебству испарилась из офиса. Нет, не растворилась в воздухе, вполне себе через дверь, но так быстро и тихо, будто и вправду «исчезла».

— Берни, если я не ошибаюсь? — Спросил меня человек от которого бросало в дрожь и когда он только лишь вошел в помещение только одно желание выпрыгнуть в окно, пусть у тебя и 120 этаж, ибо шансов выжить больше, чем с ним в одной комнате. Наверное будь во мне только старый я, сейчас бы пустил «петуха» в голосе, но характер «волчонка» ИРА, закаленного в боях с «псами» ЕЕ Величества, заставлял хвататься за «ствол» и бороться до конца.

— Бернард. — Я протянул руку незнакомцу.

— Дайт. — Представился он и пожал руку. Действительно «стремительный», он даже букву глотал произнося имя на американский манер, так и сказал Дайт, а не Дайти.

— Присаживайтесь мистер Дайти, чай? Кофе?

— Ха. Теперь верю, что ты волк ИРА, зашел смотрю сидит, какой-то мальчишка. Думаю ты знаешь, кто я такой?

— Лично не имел чести быть знаком, но уверен правая рука главы «профсоюза», зачем пугать девочку? Не понимаю.

— Верно, про тебя я тоже немного знаю «волчонок» ИРА, затем «волк», грузчик, работал, как он думал на Мэдока, пока тот не пропал. Ничего не упускаю?

— Если только помощь матери нашей церкви в богоугодном деле нахождения младенца.

— Кофе. — Коротко и резко бросил он, если бы не годы тренировок Берни, я бы или упал под стол и зажал уши, или зная навыки мальчишки выхватил ствол и палил, но тело имело свои рефлексы, потому даже не сморгнул.

— Хороший выбор, мы не английские собаки. — Достал две кружки, что были в наборе и налил из термоса. Это в 21 веке можно сказать «по нищебродски», сейчас это новинка и далеко не для всех…

— Берни ты был в ИРА, потому лишних слов, на тему, что будет сказано в этих стенах не должно быть на улицах я не говорю. У меня есть брат, натура утонченная, художник. — Он это произнес не с каким-то презрением, которое можно ожидать от хищника с огромным личным кладбищем за спиной, а с гордостью.

— Он встретил красавицу-невесту и вот, когда все было готово к свадьбе она сбежала.

— Прелестную, как сама любовь. — Пошутил я, но Дайт не оценил шутки или не читал Дюма. А