Грёзы о будущем - Дмитрий Филичкин

Тот покачал головой и зашёл в ванную, после чего открыл шкафчик и достал таблетки. Девушка вышла в комнату и села на край кровати, поправлять волосы.

Павел был так любезен и как джентльмен уступил ей кровать, а сам расположился на диване. Ди предлагала ему как вариант пол, но он ответил ей, что раз она так любезна, то может сама на нём расположиться, а ему уступит кровать, но Дана оказалась не столь великодушна. О себе тоже надо подумать.

– Что-то нашёл по этому парню в маске? Может он где-то ещё засветился?

– Не-а! – крикнул Павел. Его голос эхом раздавался из ванной. – Ничего! Всё глухо!

Сделав своё дело он вернулся, закрыв дверь и сел в кресло у компьютера.

– Никакой информации. Мегаком тоже, как в рот воды набрали. Похоже, последний случай заставил пощекотать их нервы. Они точно, что-нибудь предпримут.

– И допустят ошибку.

– Ага, щас. Если нам повезло, что все свидетели мертвы, записи с камер уничтожены и нас никто не увидел, это ещё не означает, что всё так и спланировано. Мы вообще, по хорошему, должны лежать на том складе, вместе с остальными. Ты это понимаешь?

– Но нам ведь повезло, – Ди убрала волосы в хвост, – пусть мы и ничего и не нашли, но и Мегаком остался с носом. Ты видел этих людей? Их оружие? Это даже не наёмники, это бандиты. По документам это самый обычный, ничем не примечательный, склад. Но они рискнули устроить на нём засаду, в то время как на них самих нападает ОСА. Почему тогда один их них дал нам уйти?

Павел задумался.

– Решил использовать как приманку или попытка выйти на нас?

– Может быть, – Ди потянулась и упала на кровать, – но не хочу об этом сейчас думать, вот здоровый сон был бы отличным занятием, учитывая, что от Марка всё равно нет новостей.

– Ты всегда такая ленивая задница?

– Насчёт первого, не знаю. Насчёт второго…

Ди хитро улыбнулась, поднялась и скинула полотенце.

– Можешь сам полюбоваться.

Моргунов ошалел от такой наглости, быстро отвернулся и прикрыл глаза. Но Ди заметила, как щёки бугая покраснели.

– Ты что творишь женщина!? – возмутился он.

– Переодеваюсь, – девушка направилась к шкафчику с одеждой, а проходя мимо него, виляла бёдрами, – никогда голых девушек не видел?

– Видел. И побольше твоего, но тут мне не на что смотреть! Соблюдай хоть какие-то рамки приличия!

Она шлёпнула себя по ягодице.

– Это не про меня.

Тот покачал головой.

– Господи боже… оденься ты уже в конце концов!

– Не будь неженкой, – Ди нацепила на себя черную футболку и шорты. – И кому ты пойдёшь жаловаться, ми-лы-й? Дядюшке Соколу или Папочке Маккормаку? И что ты им скажешь?

– Что я надрал тебе зад!

Девушка подошла, наклонилась и шепнула ему на ушко:

– А я им отвечу, что мне это даже понравилось.

Тот махнул свободной рукой.

– Уйди от меня.

– Ладно-ладно, ковбой. Оделась я.

Ди упала обратно на кровать и подложила подушку под голову. Моргунов поднялся и качая головой направился в ванну.

– Пойду, повязку сменю.

Ди же улыбнувшись ему напоследок, закрыла глаза и решила немного отдохнуть. Ничего так не помогает иногда, как хороший дневной сон…

Тем временем...

Окрестности Москвы.

В день похорон, стояла ужасная погода.

Шёл дождь, на улице прохладно, несмотря на день, но небо затянули пунцовые тучи извергавшие из себя ледяной поток вниз.

Николай оказался одним из первых, кто бросил горсть земли на гроб своего друга.

Он всё шутил с ним, учитывая их образ жизни, что они могут не вернуться домой. Вот только реальность была куда суровее. Не вернулся только Лев.

Его тело доставили несколько дней назад, всё подстроили так, будто он погиб в уличной перестрелке, оказался между двух огней.

Тело доставили в морг, на опознание и сообщили его жене. Алиса была убита горем, когда увидела хладное тело своего мужа. Всё в ранениях.

Девушка подтвердила, что это он. Сейчас на похоронах больше всех рыдала именно она. Её обвинительный взгляд для Николая, ощущался хуже любых ножей впивавшихся в кожу по молодости.

Он быстро ретировался и ожидал под зонтом в стороне, пока Мария успокаивала её вместе с остальными родственниками.

У них так и не было детей, но родители Льва относились к Алисе как к дочери. А теперь, когда их единственного сына не стало, общее горе сплотило их. И больше всего убивало Николая их взгляды. Обвиняющие, осуждающие. Они буквально кричали:

«Это ты его убил! Ты! Убийца! Убийца! Убийца!»

Как будто ему легче. Для него, Лев, был не просто другом. Он был его лучшим другом, с которым он прошёл огонь и воду. И если это испытание, многие могли пройти, то испытание медными трубами, могли пройти не все. А Лев был таким человеком. Верный, преданный своему делу, исполнительный. Но при этом он всегда мог пошутить, дать леща или с просто выпить пива и посмеяться от души. Он был целым миром.

А теперь его нет. Больше не пошутит, не протянет бутылку холодного пива, с ним не посидишь, не поболтаешь, он не приедет на выходные повидать крестницу. Его больше нет.

Когда Николай впервые увидел его труп, он впал в ступор. От ужаса и осознания, что Льва убили. Из-за ран его похоронили сразу в закрытом гробу, даже не дав толком родственникам с ним попрощаться.

Николаю чертовски захотелось закурить. Причём сразу выкурить всю пачку сигарет и ему было всё равно, что на это скажет Мария.

Мужчина достал из кармана кулон, что носил Лев. В нём находилась фотография Алисы, но не только её. Он даже не знал, что его друг хранит их старую армейскую фотографию, где они стояли вместе со всеми пацанами из его бригады.

Никого больше не осталось.

Он закрыл кулон и убрал в карман. Фотографию Алисы он отдал ей и сказал, что Лев всегда хранил её под сердцем. Конечно, это не вернёт ей мужа, но ей хотя ей стало чуть легче, от мысли, что он любил её до самого конца. Покрайне мере, ему самому хотелось в это верить.