Выжить, чтобы умереть - Сергей Станиславович Юрьев

Да. Надо же спасти отца, надо же сделать попытку вернуть ему трон, надо же заставить бунтовщиков пожалеть о том, что они сделали. В конце концов, надо понять, почему все произошло так, а не иначе. А еще добраться до тех, кто затеял эту страшную игру, и найти причину отсутствия справедливости в этом жалком мире!

Так что, в принципе, есть для чего жить, но для начала нужно перейти эту лужайку.

Самое легкое задание… Сам бы и шел…

Коротышка, словно прочитав ее мысли, скользящей походкой двинулся по мокрой траве. Казалось, он вовсе не выбирает безопасного пути, делая уверенные и твердые шаги, даже не очень-то глядя под ноги. Конечно, он уже, наверное, не раз истязал здесь и маленьких девочек, и тупых качков. Конечно, он выучил назубок каждый шаг.

Чатул дошел до тропы, повернулся к ней лицом и как-то странно улыбнулся – то ли надменно, то ли подбадривающее. Впрочем, едва ли стоит ждать от него подвоха – он лишь делает свою работу, и, вероятно, от результата будет зависеть размер премиальных… Если он вообще человек – этот Чатул Мау. Карлик? Мутант? Уродец…

– Иди ко мне или оставайся там навсегда… – Эти слова стремительно вторглись в ее сознание, хотя отчетливо было видно, что сухие, растрескавшиеся губы учителя оставались неподвижными, лишь кончики их слегка дернулись вверх, выдавая злорадную ухмылку.

– Кто ты? – мысленно задала она вопрос, глядя в его кошачьи глаза, и сделала первый шаг.

– Я не знаю, кто я. Не помню. Да мне это и неинтересно…

– С памятью проблемы? – Она сделала шаг и замерла, стоя на одной ноге.

– Да, с памятью у меня большие проблемы. – На этот раз Чатул говорил вслух, но его почему-то было слышно удивительно хорошо – как будто он стоял рядом, а не в двух сотнях шагов. – К сожалению, я не умею забывать. Шагай, девочка! Не бойся.

– Я и не боюсь, – ответила она, собираясь поставить вторую ступню на соседнюю кочку, но неожиданно разглядела, как крохотная голубая молния испепелила бегущего по стеблю муравья.

Анна решила не смотреть под ноги. Зачем пытаться разглядеть то, что скрыто под травой, если все читается на лице мерзкого старикашки, этого господина всезнайки. Вот дрогнуло дряблое веко – значит, под тем местом, куда она только что собиралась ступить, скрыта ловушка. Кончики губ опустились – можно смело делать следующий шаг. А теперь они напряженно сжались, как будто он удерживает себя от подсказки. Выражение его лица менялось почти неуловимо, но с каждым шагом ей становилось все легче читать знаки, скрытые за каждым движением век, губ, каждого искажения сетки глубоких морщин, покрывающих его лоб. И вот, когда оставалось сделать не более дюжины шагов, он вдруг скривил рот в самодовольной улыбке и отвернулся, продемонстрировав ей блестящую коричневую пятнистую лысину, окруженную венчиком всклокоченных седых волос.

Будь что будет… Анна, не глядя под ноги, побежала вперед, но не прямо туда, где стоял Чатул, а приняв немного влево. Что-то подсказывало ей: прямой путь – не самый верный, да и старикашка не раз говорил, что расположение ловушек постоянно меняется, а значит, не стоило идти по его следам. Она услышала за спиной грохот обвала, удары грома и угрожающее шипение, потом до нее донесся запах гари, но было ясно, что оглядываться бессмысленно и опасно, что сейчас все зависит исключительно от везения и проворности. Она поскользнулась в последний момент, когда уже почти вышла на границу опасной зоны. Едва ощутив, что все угрозы позади, принцесса оглянулась, чтобы посмотреть, что же там грохотало и шипела, но в тот же миг поскользнулась на мокрой траве, свалилась в лужу и чуть не потеряла сознание. Чатул не пришел ей на помощь. Даже трость свою не протянул, чтобы помочь ей подняться, хотя и стоял всего в нескольких шагах. Пришлось выбираться самой, меся руками и ногами рыжую вязкую глину. Платье незачем жалеть – все равно выкидывать. Учитель уже неспешно уходил по тропе, ведущей на ближайший холм. Оглянувшись напоследок, принцесса обнаружила, что на последнем отрезке пути, который она проделала по лужайке, осталось немало следов: трава местами выгорела, и теперь от черных проплешин поднимался удушливый сизый дым, а в шаге от того места, откуда она начала «финишный рывок», зияла воронка метровой глубины. Вот тебе и тренировочка… «Каждый шаг может стать условно последним»… Вот тебе и «условно»…

– Я же могла погибнуть! – крикнула она в след уходящему старикашке.

– Нет, – отозвался тот, даже не оглянувшись. – Покалечиться – возможно, ноги лишиться – пожалуйста. А погибнуть – нет. Все рассчитано.

– Значит, я и без ноги вас устраиваю? – Она догнала его и схватила за рукав.

– Без ноги? Зачем же без ноги… У Корпорации есть технология регенерации конечностей. Буквально за сутки. И не только конечностей, но и внутренних органов. Кроме мозга.

– Мозг? Внутренний орган?

– Все, что находится внутри, является внутренним. Разве не так? – Чатул явно издевался, и в ту же секунду Анна почувствовала, как обычная неприязнь к этому странному существу готова перерасти в ненависть. Да, она сейчас ненавидела учителя сильнее, чем когда-то Тейла. Впрочем, тот мертв. Он свое получил…

Принцесса сделала шаг назад, выхватила из-под ног ошметок глины с травой, швырнула его в лицо своему мучителю и, даже не посмотрев, удалось ли ей попасть в цель, двинулась вверх по склону, желая лишь одного – скорее раствориться в тумане, который клубится над головой. Чатул не стал ее преследовать. И нечего надеяться, что здесь можно скрыться. Наверняка на этой планете нет укромных мест – просматривается все, каждая кочка, каждый куст, даже если он скрыт туманом. В любой момент ее могут схватить. Но это вряд ли… Никто не будет ее хватать, хотя бы потому, что бежать здесь некуда. Мудрые похитители знают: пройдет совсем немного времени, и она, замерзшая и продрогшая, начнет сама искать дорогу обратно – к башне, где апартаменты, устланные коврами, где горячая мраморная ванна и завтрак в постель. Конечно-конечно… Она вернется, как только пройдет приступ праведного гнева, но не ради ванны, ковров и перин на гагачьем пуху. Лабиринт – так Лабиринт. Победа или смерть! Хуже все равно уже не будет. Жизнь продолжается, а значит, что-то еще можно исправить. Склон, по которому она поднималась, неожиданно кончился, и на пути обнаружилась стена непроходимых зарослей. Туман теперь стелился под ногами, а на краю леса стояла беседка, освещенная изнутри игривыми огоньками множества разноцветных лампочек. Только теперь она почувствовала, насколько ей холодно. Так заболеть недолго. Хотя