Жнец. Книга девятая - Макс Дарт

— Только то, что мой брат ищет негодяев, за это ответственных, — уверенность в своих словах предала Эллис храбрости, отчего она перестала заикаться. — Однако никаких успехов добиться ему еще не удалось. Но это только пока! — выпрямив спину, заявила девушка, чуть ли не уткнувшись своим лбом в мой нос, после чего вспомнила, в какой ситуации она находится, и отстранилась.

Звучно выдохнул с облегчением. Девушка мне не врала, о чем красноречиво говорила ее душа. Помимо этого, низкий рост Эллис был обусловлен тем, что ей было лет четырнадцать-пятнадцать. И ей чертовски повезло, что брат не вводил ее в курс своих темных делишек. Об этом же свидетельствовало то, что среди обороняющихся не было обнаружено ни одного иномирца.

— Почему ты спрашиваешь об этом? — набравшись смелости, спросила Эллис. — Джон уверен, что за этим стоите ты и твой Род. Пытаешься через меня выведать то, что есть на тебя у моего брата?

Глядя в глаза девушки, я безудержно расхохотался. На мой смех прибежал один из бойцов, находящихся в поместье. Гвардеец, ранее не успевший встретиться с сестрой его господина, сразу же направил на меня свое оружие, а затем лишился головы от четкого удара появившейся рядом с ним Чайи. Такими темпами эта серверная скоро братской могилой станет.

Тем временем я отсмеялся и прокашлялся, чтобы затем холодным тоном сообщить:

— Если хочешь избежать лишних смертей, прикажи своим людям сложить оружие, — выхватив из рук Эллис рацию, я поднес ее к лицу девушки и нажал на кнопку, ответственную за передачу сообщения.

Миссурийская смотрела на меня взглядом, наполненным ненависти. Вместе с тем он выражал непоколебимую волю, отчего девушка отрицательно покачала головой.

Разочарованно выдохнув, сам произнес в микрофон устройства связи:

— Господа-защитники, говорит граф Новиков Александр Петрович, — глядя прямо в глаза девушки, говорил я. — Сестра вашего господина сейчас находится передо мной, стоя в одной пижаме. Хочу отметить, что от смерти она всего лишь в одном шаге, господа, — лукавил я, что не помешало девушке испугаться еще сильнее. — Но! Вы можете спасти близкого человека вашего господина. Даю вам слово, что ни она, ни слуги и никто другой не пострадают, если вы сложите оружие и выйдете на открытое пространство с поднятыми руками, — помня об основной цели, ради которой вообще развязан вооруженный конфликт, я добавил: — Исключением станут лишь те, кто каким-либо образом связан с похищением граждан Российской империи и последующей их продажей иномирным вторженцам, — отжав кнопку, продолжал улыбаться, глядя в глаза Эллис, страх в которых сменился неверием.

— Что ты такое говоришь? — шепотом, едва слышно, спросила девушка.

— Твой брат перешел все границы дозволенного, начав сотрудничать с иномирцами, — решил прояснить ситуацию для Эллис. — К сожалению, у властей в данный момент нет ни времени, ни желания на то, чтобы разбираться с таким недоразумением, как похищение их граждан. Вот я и решил взять на себя такие обязательства.

— Что ты несешь, ублюдок⁈ — впервые по щекам девушки покатились слезы.

Эллис не зарыдала от опасности, угрожающей ее жизни, зато знание того, что ее брат, которого она, безусловно, любит и чтит, оказался нечистым на руку, довело ее до истерического состояния.

Тем временем от ответа меня остановил громкий топот, спешащих к нам гвардейцев Миссурийских с первого этажа, которые решили пойти на выручку сестре своего господина.

— Я разберусь, — коротко сказала Чайя, выйдя на мгновение из Тени рядом с нами.

Спустя мгновение шум от топота сменился выстрелами, которые разносились по всему поместью, а недолго погодя к ним добавились крики, наполненные болью.

— Ты сдашься, чтобы сохранить жизни своих людей и в будущем узнать правду, — поднял я руку с рацией, — или позволишь всем умереть, сражаясь за предателя не просто Российской империи, но и всего мира? — поднял вторую руку, в которой был зажат кинжал, выкованный из лунной стали.

Эллис, слушая крики людей, спешащих ей на помощь, напряженно бегала взглядом между рацией и клинком. В какой-то момент она дернулась руками к кинжалу, чтобы в последний момент передумать и выхватить из моих рук устройство для связи.

— Сдавайтесь! — захлебываясь слезами, прокричала в микрофон девчонка. — Прошу, сдавайтесь… Не надо сегодня умирать…

Отжав кнопку, девушка выронила из своих рук рацию, а затем бессильно рухнула на колени, глядя в одну точку перед собой опустошенным взглядом.

— Правильное решение, — похвалил я ее, подхватывая рацию с пола. — Ты даже не представляешь, насколько…

Шум на коридоре тем временем стих, символизируя то, что бойцы Миссурийских решили последовать указанию Эллис.

* * *

— Саня, етить-колотить, как это понимать⁈ — ревел на меня Зубинин, выйдя из портала. — Что значит все противники решили сдаться? Их здесь больше сотни, а вас — два десятка!

— Зуб, чего ты на меня орешь? Я твой господин, если ты забыл, — с улыбкой до ушей отвечал здоровяку. — Я не всезнающий, так что не мог предсказать того, что нам так повезет. Как говорится, надейся на лучшее, а готовься к худшему.

— Все равно, я считаю, что господину лететь впереди паровоза, неправильно как-то, — менее боевито заключил командир гвардии, осматривая помещение. — А это кто такая? — спросил Антон, заметив сидящую в углу с поникшим видом Эллис. — Я думал всех пленников будут переправлять «туда», — кивком головы мужчина указал на замок в моем Рифте.

— Сестра Джона Миссурийского, Эллис. Именно благодаря ее решимости удалось избежать лишнего кровопролития, — объяснял я Зубинину. — Я тут покумекал немного, так выяснилось, что никто из находящихся на территории поместья людей не в курсе темных делишек графа. Следовательно, у них есть еще одна база, где собраны самые сливки. И эту самую базу нам предстоит отыскать в первую очередь, потому как Эллис с этим помогать нам, увы, отказывается.

— Так пусть Кей с ней побеседует, — неопределенно взмахнув рукой, предложил Зуб. — Времени мало у нас, Саня. Император вмешается — и пиши пропало.

— Девчонка и так подавлена, так что после вмешательства Кей, скорее всего, вовсе превратится в тело без души. Поверь, я знаю, о чем говорю.

— У нас война, а на ней все средства хороши, — стоял на своем Зубинин.

— Не обобщай врага,