Твоя далекая звезда - Галина Владимировна Бахмайер

То, что он меня забывает, не удивляло, об этой своей фишке я знала и так. Удивляло то, что Чарли вообще вспоминал о моем существовании! Ну да, иногда он мимолетно флиртовал со мной при встрече. Но он вел себя так же и с другими, просто я ничего не замечала дальше своего носа. Пол говорил, что Уокер постоянно наблюдает за мной. Знать бы еще, зачем Чарли это нужно. Наверняка не за тем, чтобы личико запомнить.

Уокер вдруг порывисто обнял меня, крепко прижав к груди. Почему-то мне пришло в голову, что так обнимаются, прощаясь. Вот и прекрасно. Мысленно простившись с ним, я упрямо отстранилась, встала и сухо сказала:

– Тебе лучше уйти.

Определенно, этот мужчина прежде никогда не слышал слова «нет». Моя подчеркнутая серьезность нисколько не смутила его.

– Джелайна, что случилось? Я тебя чем-то обидел?

– Нет, просто уже поздно. Я провожу…

Я подала Чарли его футболку, но он тут же вскочил и схватил меня за руку.

– Я знаю, где дверь, – произнес он. – В чем дело? Что не так?

Он попытался снова обнять меня, но я отступила назад.

– Спасибо за урок, мистер Уокер. Все было очень познавательно. Спокойной ночи.

Чарли помрачнел. Нет, внешне он оставался бесстрастным, но в глазах все глубже разверзалась пропасть.

– Ах вот как, – промолвил он. – Пришла сюда только тренироваться?

– Вот именно, – заявила я. Даже если бы я и решила сейчас передумать, отступать было поздно. – Работать, а не развлекаться.

Но Чарли уже снова сменил тактику. Нервно улыбнувшись, он мягко спросил:

– Джелайна, дорогая, зачем ты так со мной?

Моя защита вмиг дала трещину. Нет, надо как-то выгонять его, причем срочно.

– Ты уж извини, что вынуждаю тебя нарушить приятную традицию, – как можно желчнее сказала я, – но сделать исключение все-таки придется. Уходи.

Глаза Уокера потемнели, как небо перед грозой.

– Да что за глупые детские комплексы?! – взорвался он. – Что за проблемы на пустом месте?!

Мне стало так обидно! Что он о себе возомнил, зараза такая?! Еще и недоволен!

– Да, на пустом месте! – вспыхнула я. – Уж тебе-то никогда не узнать, каково это – стать пустым местом!

– Джелайна, я же не слепой и не идиот! – воскликнул он, хватая меня за плечи. – В чем дело?

– Я не горю желанием побыть очередной игрушкой на час, а потом возглавить твой фан-клуб, – отталкивая его, процедила я. – И не ори на меня! Играй с остальными, они ради тебя на все готовы. Или дома женой командуй.

Чарли словно ударили. Даже лицо вмиг заострилось. Господи, да что я такого сказала?

– Бред какой-то получается, – опускаясь на кровать, пробормотал он. – Даже наш психолог не разберется.

Попятившись от него, я дрожащим голосом произнесла:

– Знаешь, Чарли, я, конечно, не специалист и могу ошибаться, но, по-моему, твои проблемы куда глубже моих.

Он посмотрел на меня долгим странным взглядом, и вдруг резко встал и ушел, грохнув дверью так, что в окне задрожали стекла. Я присела на край кровати, меня всю колотило.

Нет, не ошибаюсь. Определенно гораздо глубже.

Глава 9

Пуля

Синие предрассветные сумерки застали меня сидящей на подоконнике. Свернувшись клубочком, я смотрела на медленно светлеющее небо над темными крышами и размышляла, как быть. У ребят стажировки с Уокером длились не больше суток, возможно, и мы сегодня вернемся домой. А этот день я как-нибудь переживу. Правда, Чарли может решить задержаться и повторить попытку. Готова спорить на что угодно, ему еще никогда не отказывали. А тут – на тебе… И кто отказал? Какая-то пигалица! У него, наверное, даже в голове не укладывается, как такое возможно.

За ночь в моей душе поочередно сменились обида, злость, разочарование, сожаление, отвращение к себе, раздражение и снова обида. Теперь, к счастью, преобладало воинственное злорадство, и оно помогло мне немного восстановить душевное равновесие. А что такого, в сущности, случилось? Я ничего не приобрела и ничего не потеряла. К черту все и всех. Надо снова отрастить старую броню и жить дальше.

В дверь постучали. Кому это еще не спится в такую рань?

– Войдите! – не меняя позы, откликнулась я.

Ха! Уокер, мать его… Жаворонок чертов… Судя по лицу, тоже не спал. Какая прелесть.

Я снова отвернулась к окну. Злорадство ширилось и крепчало.

– Почему ты не заперла на ночь дверь? – требовательно спросил Чарли.

– И тебе доброе утро, – безо всякого выражения отозвалась я.

– Доброе утро, – сдержанно повторил он. – Джелайна, в этом городе явно неспокойно. Надо было запереться.

Неспокойно? Да по сравнению с моей душой здесь просто райская идиллия!

– Я забыла.

– Впредь, пожалуйста, не забывай, хорошо?

– Как скажешь.

Чарли явно хотел что-то добавить, но вместо этого недовольно вздохнул и направился к двери. Интересно, он что, приперся затемно только для того, чтобы проверить, заперла ли я дверь?

– Жду тебя через пять минут в холле, – обронил он, выходя. Значит, все-таки разминка. Ну и в чем разница между мной и Энн?

Гостиница стояла на самой окраине города, рядом раскинулся речной пляж. Туда-то Уокер и повел меня. После бессонной ночи три часа изматывающей тренировки в полной боевой выкладке прошли как три дня на каторге. Чарли казался невозмутимым, но на его лице не было и следа всегдашней доброжелательности, к которой я уже успела привыкнуть. Обиделся… Хотя чему тут удивляться? Если он практически так же вел себя с Энн, которая сама на него вешалась, то игнорировать меня ему сам бог велел. Он гонял меня так, что будь на его месте Билл, я бы уже забастовала, потом бы долго ворчала и швырялась в него ракушками. Но сдаваться Уокеру я не собиралась. Злорадство было заодно со мной, напоминая, что он тоже не выспался и ему тоже несладко. И пусть я не обладала железной подготовкой ветерана, но зато была чуть моложе. Разница в три года, конечно, с любой точки зрения являлась смехотворной, но меня все-таки немного утешала эта иллюзия уравновешивания. О том, что Чарли вполне привычно не спать всю ночь, да при этом еще и сполна выкладываться на секс, а потом запросто выходить на утомительную тренировку, я старалась не думать. Крыть было нечем.

Все-таки я правильно сделала, что прогнала его вчера. Я – не Энн, и, проведя с ним ночь, сейчас бы плакала от обиды из-за его беспощадности и безразличия. А так у меня и правда начал вырабатываться иммунитет. Неужели перегорела? От злости, что ли?