Обратный отсчет: Распад - Токацин

— Эй, амбал! — «исследователь» шара отступил ещё на шаг и потёр запястье. — Ты же стоял в двери. Когда успел подойти⁈

— Совсем шуток не понимает, — пробормотал тот, кто трогал сфалт, отходя от Гедимина подальше и прижимая ладонь к боку. Ремонтник удивлённо мигнул. «Он что, ушибся? В скафандре, от лёгкого толчка? Да ну, небось, притворяется. Zaa hasu!»

— А я предупреждал, — ровным голосом проговорил Ренгер, на секунду оторвавшись от работы. Он снова перебрался за свой стол и развернул лабораторию — на стенде стоял вычищенный хитино-металлический экзоскелет гима, и сармат замазывал щербины и пробоины в нём каким-то пластичным составом. Чужаки покосились на него, но промолчали.

— Нет, когда он успел до вас добраться-то? — недоумевал третий чужак, глядя на товарищей. — Я не видел…

Гедимин подобрал со стола сфалт и, сердито щурясь, пошёл к двери. «Пойду в туннель. Всё равно работать не дадут…»

Не успел он включить все защитные экраны перед первым выстрелом, как в коридоре, ведущем на поверхность, послышался лязг, и замигали сигнальные светодиоды — кто-то, не обратив внимания на знак «не входить», спустился в туннель. Гедимин, не оглядываясь, продолжил проверку экранов — кроме первого знака на двери, была ещё предупреждающая подсветка на повороте, и её замечали даже самые невнимательные.

— Ещё один на тренировку? — услышал он за спиной незнакомый голос. — С чем ты?.. Чудное у тебя оружие. И как, стреляет?

Гедимин, стиснув зубы, развернулся к чужаку. Этот сармат тоже был из «Лоривега». «Слишком много чужаков тут сегодня,» — угрюмо подумал ремонтник. «И вот здесь он точно лишний.»

— Иди отсюда, — буркнул он, снимая с плеча сфалт и разворачиваясь к мишени — горке строительного мусора в дальнем конце туннеля. Механизм автоматической замены сопел был давно готов, но толком проверить его не удавалось. «Сначала узкий поток, потом — распыление. На третьем разряде выслать короткую струю. Если получится — поменять экраны и повторить,» — проговорил про себя Гедимин, ожидая, когда чужак включит голову и выйдет из туннеля.

— Чего это? — хмыкнул сармат, подходя к огневой черте и снимая с плеча плазмомёт. — Тут нам двоим хватит места. У меня плазма, и у тебя плазма — что не так?

Гедимин молча вдавил переключатель в корпус, выпуская сопло распылителя, и выжал «досуха» два аккумулятора. Туннель вспыхнул. На секунду пространство от стены до стены превратилось в огненную воронку, а затем раскалённый газ, не найдя выхода, волной накрыл сарматов. Гедимин, глядя на трепещущее, вздувающееся пузырями защитное поле, успел заметить, как второй сармат пролетел мимо и растянулся у стены, прикрывая респиратор двумя руками. «Он что, без экрана вылез?» — мелькнуло в мозгу, и ремонтник, похолодев, резко развернулся к упавшему. «Что с лицом⁈»

Туннель заволокло гарью — остатки испарившейся мишени оседали на всё подряд, сгущались в хлопья и липли к скафандру. Вентиляция свистела, выкачивая «испорченный» воздух и нагнетая внутрь кислород. Гедимин, прикрывая респиратор ладонью, склонился над лежащим сарматом, но тот уже зашевелился и попытался сесть. Из-под лицевого щитка на ремонтника смотрели два огромных зрачка, растянутых на всю радужку.

— Говорил же — уйди! — Гедимин отодвинулся, с тревогой глядя на вялые трепыхания сармата. Руки и ноги у него вроде бы работали, но встать он смог далеко не с первого раза, даже опираясь на ремонтника. Из-под респиратора доносилось шумное дыхание, зрачки понемногу сужались, — Гедимин никак не мог понять, ранен чужак или нет.

— Идём, — буркнул он, подбирая чужой плазмомёт. Корпус оружия ещё был горячим, блестящие части покрылись микроскопическими выбоинами. Гедимин покосился на свой скафандр, потом — на броню чужака, — чужие щитки местами вздулись, местами налипли друг на друга. «И всего-то доли секунды…» — сармат незаметно тронул участок, где из-под чёрного слоя проступил серебристый, и недовольно сощурился. «Никакой прочности у этих скафандров. Кто их делал⁈»

Когда сарматы добрались до штаба, чужак окончательно пришёл в себя и подал голос. Что он сказал, Гедимин не понял, — из респиратора лился поток приглушённых слов на непонятном языке. Он перестал бормотать, только войдя в штаб — сразу на пороге, взглянув на ошарашенных сородичей, повернулся к Гедимину и ткнул пальцем в его сфалт.

— Видели, как это стреляет⁈

…Два командира переглянулись. Ренгер, так и не вставший из-за своего стола, поморщился и выразительно покосился на часы.

— О чём тут вообще говорить? Один сармат решил, что предупреждающие знаки висят для красоты. Другой — что первый, видимо, не дурак и знает, что делает. Теперь один поедет на работу в облезлом скафандре, а второму уже десять минут жуют мозги. Если завтра ещё один умник докопается до Гедимина и огребёт, — я от себя добавлю. Что за игры в чужом штабе⁈

Ликвидатор из «Лоривега» перевёл взгляд на свои сапоги.

— Резонно, — нехотя пробормотал он. — Поговорю с сарматами. Ничего плохого они не делали, но, если ваш техник считает себя задетым…

Он выразительно пожал плечами. Гедимин смотрел на него, угрюмо щурясь. Сармат-чужак отделался испугом и ушибленной спиной, скафандр он был готов починить, если вежливо попросят, испытания сфалта прошли успешно, — если бы ещё не косые взгляды изо всех углов и странное выражение на лице Скегги…

— Полтора часа до выезда, — командир местных ликвидаторов посмотрел на часы. — Твой сармат ещё успеет напылить себе обшивку. Или пусть идёт так — серьёзных повреждений нет, работе не помешает.

Гедимин подобрал сфалт и бочком направился к двери. Командиры, кажется, оставили его в покое — надо было этим пользоваться.

…Над временной посадочной полосой стоял такий грохот, что Гедимин не слышал собственных мыслей, — гидромолоты выстроились по периметру нового промышленного района. К длинным рядам пробитых скважин стягивались гусеничные глайдеры с вереницами прицепов — городскую стену, разобранную на части, переносили на три километра севернее. Вепуат, несколько секунд пронаблюдав за стройкой, повернулся к Гедимину и жестом позвал его с собой. Они пересекли все красные полосы свежих расчисток, прежде чем шум утих настолько, что можно