Всегда вдвоём - Максим Владимов

— час выучить не можем! В итоге, глядя на Тогира — уже чуть ли не в слезах — я решительно отменил старую стратегию, и верёвку мы взяли самую толстую, почти канат, а тренироваться стали без собственно прыжка, только разбег. Шаг, второй, подпрыгнули на месте! Раз, два, прыг! И в таком режиме у нас уже что-то стало получаться, слава богу.

Тут двери открылась, и в зал ввалилась Рыжая. С бутербродами! И вся такая... с мороза, в снежинках, румяная, рыжая — не могу! Не могу сердиться. Тем более — бутерброды, правда, Тогир, пока мы обнимались, каким-то неведомым образом сточил половину. Вот 50 кил веса, от силы, а ест — как не в себя! Двумя руками пихает, что ли?! Ладно.

После перерывчика уже решили пойти дальше, и прыгать не в воздух, а хоть на ближнюю базу. И сразу облом! У Тогира не получается прыжок. Что-то перемыкает в мозгах, он остаётся на месте, я улетаю на базу один. Нитка, понятно, рвётся. Попробовали без нитки и меня — всё работает как надо. Парень чуть не плачет уже, я на взводе — а мне ведь с генералом встречаться ещё этим чёртовым!

Тут Лина слезла с моего козырного мешка, скинула свитер, подскочила:

— А ну-ка дай я попробую! — и Тогира так обеими руками назад — швырь! Пацан чуть не грохнулся. Его и так-то жалко было, а тут ещё такое... Утешать пришлось! Бутербродами кормить! И времени — обед уже почти, надо заканчивать.

Но решили всё же попробовать на дурачка, вдруг что-то само получится? Хотя, я уже и не надеялся, конечно — мы с парнем час целый только учились хоть приблизительно в ногу попадать, а тут с листа...

А тут — с листа.

Мы с Линой улетели в синхронный прыжок с первого же раза. И даже нитка осталась целой, вот.

На Тогира — смотреть страшно, пацан аж чёрный с лица. Мда. Завязывать надо с такими тренировками, похоже, а то добром это не кончится... Потеряем пацана!

-*-*-

На обед идти Тогир отказался — вроде как бутербродами наелся, и я, честно говоря, даже какое-то облегчение испытал: уж очень трудно на него смотреть было по дороге из зала. Слишком сильно он переживает... Рассказал в столовке Сергею, тот поцокал языком, а потом вскочил и сбежал куда-то... а, вот, Потапченко выцепил и с ним шепчется о чём-то. Вернулся за стол, шумно плюхнулся:

— Всё будет норм. Сейчас там его в порядок приведут.

Сидим, едим, но ему явно не терпится:

— Слушай, а зачем это всё? Ну тренировка такая странная. И — у вас же получилось? — я кивнул. — А что?!

— Да я сам не знаю. Вертится вот в голове что-то, но ничего определённо сказать не могу. Надо будет ещё попрыгать, с Линой, может, зацепится что-то конкретное.

Тут я, конечно, слукавил: новое точно есть. Ниточка-то между нами — однозначно выходит из моего переносимого радиуса, что уж говорить про Рыжую! И ведь целой она осталась, а это значит что? Пропутешествовала с нами вместе, где мы там скрываемся в прыжке! И никак не изменилась! То есть, похоже, мы вдвоём можем больше, чем я один? А это серьёзно.

Правда, надо ещё работать. И информацией этой я светить не готов, так что, нам бы как-то самим...

— Даже жалко, что я с вами сейчас никак пойти не могу — покумекал бы тоже, три головы, как говорится... Но мне придётся ехать этих визитёров встречать да сюда проводить, — разочарованно протянул Сергей.

А я — так вот как раз наоборот, возрадовался в душе. Это именно то, что нам надо!

К счастью, после обеда Рыжая уже не спорила и никаких дел не изобретала, так что, мы тут же рванули в зал — закреплять успех.

-*-*-

Первые полчаса мы просто прыгали — торопливо, даже судорожно, стремясь нахапать как можно больше повторений, чтоб наработать максимально возможную синхронность. И когда мы перешли уже на самый толстый канат, и даже с ним сделали три прыжка подряд вообще без рывков, я, нервно сглотнув, предложил:

— Солнце! Намного лучше уже не будет. Надо пробовать за руку!

Но Рыжая отнеслась к этому эксперименту как-то совершенно легкомысленно: она просто схватила меня за руку, крикнула: "Ближняя!", — и тут же начала отсчёт. Нахалка. Но, надо отдать ей должное — всё получилось как по нотам, чисто, гладко и без проблем.

А ещё — что-то я опять такое ощутил, непонятное. Как-то вот опять легко мне. И кажется... что получится. Всё получится, чего ни пожелай.

Попрыгали мы таким вот образом, и Лина — опять первой! — предложила:

— А давай попробуем домой! — и снова заряжает счёт, ещё до того, как я успел что-то сказать! А "домой" она ведь не может, это дальше её рекордного прыжка! Но чего уж тут, как-то ей воспрепятствовать я всё равно бы не успел, и мы ушли. Домой.

И вот стоим мы такие в квартире, обнимаемся — а меня аж трясёт!

И киса моя, так осторожно, снизу вверх:

— Саша-а... А давай попробуем... далеко? Вместе? в квартиру, в Бруклин?

А с другой стороны: когда и пробовать, если не сейчас?

За руку взять, покрепче, счёт: раз, два, шаг — есть! Тихо, пусто, пыльно. Но — несомненный Нью-Йорк, Линина квартира.

Ой-ой, что же это будет теперь...

Главное, чтоб Тогиру никто не проболтался. Да и