Сотня. Смутное время - Эльхан Аскеров

– Полезная штука. С ним, ежели случится, и языка спеленать можно, – кивнул парень, поглаживая кожаную рукоять.

– Чего сделать? – удивился Михей.

– Так это. Пленного для чего берут? Чтобы узнать, что враг замышляет. Сиречь для разговору. А разговор, он языком ведётся. Вот и получается, для краткости, язык. Говорун, значит, – пустился Матвей в объяснения, мысленно матеря себя последними словами.

– Ишь ты как! Ловко, – с улыбкой оценил десятник.

Полусотня выехала на холм, и командир, полусотенный с занятной фамилией Стремя, привстав в седле, громко скомандовал:

– Рысью, марш! Гойда, казаки!

Колонна перешла на рысь, а следом за ней покатило пять телег обоза, запряжённые парами крепких меринов. Буян, весело фыркнув, двинулся широким, размашистым аллюром, сразу начав обгонять остальных.

– Уймись, дурной. Успеется, – ласково проворчал Матвей, чуть натягивая повод и похлопывая жеребца по шее.

– Ох, и доброго коня тебе Гриша добыл, – одобрительно усмехнулся Михей, поравнявшись с парнем. – Матвей, а ты инструмент кузнечный взял?

– А как же? Помню, что иного кузнеца в полусотне нет, – пожал парень плечами. – Потому и пришлось заводного коня брать. Там и для кузнечных дел инструмент, и для пластунских справа всякая.

– От то добре, – улыбнулся десятник, явно обрадовавшись. – А то мы со старшинами уж головы сломали, думая, кого кем назначить. Ну не было прежде, чтоб один человек и кузнецом, и пластуном, и просто воем был.

– Един в трёх лицах, – рассмеялся Матвей, не удержавшись от лёгкого хулиганства.

– Да уж. Вроде и не положено над подобным смеяться, а всё одно шутка выходит, – понимающе усмехнулся десятник.

Полусотня ходко двигалась по тракту в сторону Армавира. Но в город казаки не вошли. Обойдя его по краю, бойцы двинулись узким просёлком в сторону поселения с занятным названием Псебай. Матвей, пытаясь мысленно представить карту местных поселений, кое-как сообразил, что это уже будут предгорья и дальше дорога будет только на Теберду или Тырныауз. Крайние в тех местах поселения. Дальше возможны только мелкие аулы, названия которых знают, пожалуй, только сами их жители.

Но как оказалось, всё было несколько сложнее. Сбор казачьих войск был назначен на берегу истока речки Баксан. Точнее, у одного из её истоков. Не широкий, но бурный поток стекал с гор и уходил в долину. Широкий луг оказался отличной базой для кавалерии. На его краю казаки разбили лагерь и тут же рядом организовали выпас. Высокая трава хоть и пожухла, но на корм коням вполне подходила. Вроде того же сена. К тому же, коням регулярно скармливали прихваченный с собой овёс.

Матвей, помня о своих обязанностях кузнеца, с ходу озадачил станичников осмотром коней, требуя проверить у всех скакунов подковы. Убедившись, что лошади у всех перенесли дорогу хорошо, парень нашёл десятника Михея и, отозвав его в сторону, тихо спросил:

– Дядька Михей, мы отсель ещё куда пойдём, или горцы тут пройти должны?

– Это ты к чему такое спрашиваешь? – не понял десятник.

– К тому, что нам бы знать надо, что дальше будет.

– Поясни, сделай милость, – качнул десятник роскошным русым чубом.

– Ну, ежели ещё куда пойдём, то тогда и ладно. А ежели тут горцев встречать станем, то не мешало бы по тропе в горы пробежаться, посмотреть, что да как.

– Ага, вона ты про что, – сообразил Михей. – Нет, встречать их мы не тут будем. Вот подойдут ещё станичники, тогда и двинемся. Там, – он махнул в нужную сторону рукой, – верстах в десяти, спуск с перевала будет. Там их ждать и станем.

– Странно это всё как-то, – помолчав, задумчиво протянул Матвей. – Тут же всегда терцы заправляли. А вдруг нас дёрнули. Это сколько ж тогда горцев в набег собралось, ежели местные сами управиться не могут?

– Верно мыслишь, – одобрил десятник. – Тут ведь вот чего. Горцы, они хоть и живут кланами, а иногда в такой набег всем гуртом ходят. Бывало уж такое. Да только, сам видишь, с гор так просто не спуститься. И потому надумали они сразу в нескольких местах ударить. Потому терцам помощь наша и понадобилась. Османы их крепко мутят. Всё неймётся им.

– Думаю, тут не столько османы, сколько британцы веселятся, – всё так же задумчиво проворчал Матвей, вспоминая кое-какие эпизоды из курса истории.

– А им-то это к чему? – удивился Михей.

– Не нравится, что Россия их колонией не стала. Всё норовят под себя нас подмять. Вот и гадят где только могут.

– Это ты с чего такое удумал? – не поверил десятник.

– На ярмарке газеты читал, да с умными людьми поговорить успел. И есть у меня мысль, что только одним набегом это не закончится.

– А чего ещё-то?

– Думаю, через турок британцы и степняков начнут на пакости подбивать. В общем, дядька Михей. Ты присматривай, и ежели среди горцев какого непонятного приметишь, сразу мне его показывай.

– И что ты делать станешь? – подобрался десятник.

– Попробую подранить, чтобы удрать не смог. Живым будем брать, – решительно заявил парень, твёрдо глядя десятнику в глаза.

– Эко ты удумал, – растерянно протянул Михей. – А ежели затопчут в драке?

– Ну, значит не судьба. Да только те лазутчики, как клопы, никаким ядом не выведешь. Живучие, сволочи, – зло усмехнулся парень.

– Ты это, Матвей, не горячись, – помолчав, осторожно посоветовал Михей.

– Давай прежде самого боя дождёмся. Может, и не станут они нападать.

– Может, и не станут, – покладисто кивнул парень. – Да только, ежели горцы собрались, отступить им норов не позволит. Не для того собирались. Сам знаешь, у них коль в набеге не был, то и не вой вовсе. Так что не удержат они молодых.

– Верно. Есть у них такое. Что степняки, что горцы, одним миром мазаны, – задумчиво кивнул десятник. – Добре, услышал я тебя. Отдыхай покуда, – свернул он разговор.

Ещё через день к стоянке вышла вторая полусотня, и подъесаулы, быстро разобравшись, кто будет старшим, велели готовиться к утреннему выходу. И ранним утром, едва попив чаю, сотня снялась в дорогу. К месту возможного выхода казаки подъехали через три часа. Гнать коней по дорогам предгорий никому и в голову не пришло. Не те места, чтобы дурную лихость показывать. Караванная тропа с перевала выкатывалась на широкую каменистую проплешину, которая упиралась в кромку густого леса.

Подъесаулы, быстро выбрав место для бивака, тут же назначили секреты и удалились совещаться, а Матвей, в очередной раз заставив казаков проверить у коней подковы, отправился осматривать место возможной стычки. Его требования у казаков никакого возражения не вызывали. Более того, ему как кузнецу это вменялось в обязанность. Другой вопрос, что сам хозяин не уследил за своей животиной, и та захромала. Тут уж по шапке получать