Ковен сломленных - Айви Эшер

Кто-то кашляет, и я улыбаюсь в губы Нокса. Он издает раздраженный звук, отстраняется и рычит через плечо:

– Подожди своей очереди! – Он снова прижимается к моим бедрам и целует меня.

Смешки отражаются от стен комнаты, кто-то издает довольный звук.

– Я не знал точно, как буду себя чувствовать, наблюдая, как она проводит время с кем-то другим, но на самом деле это чертовски сексуально, – слышу голос Торреза.

– Так и есть, – соглашается Райкер. – Я, например, никогда не думал, что смогу нормально относиться к групповому сексу вне церемонии связи, но в наблюдении определенно есть своя привлекательность.

Вокруг меня раздаются одобрительные шепотки, и я, фыркнув Ноксу в рот, отталкиваю его.

– Вы гребаные чудики, – заявляю я и сажусь, игнорируя возражения мулата.

– Тебе это нравится, Боксерша. Ты притворяешься, что тебя пугает групповой секс, но мы все знаем, что ты в деле. Ты никого здесь не обманешь.

Я изумленно смотрю на Бастьена.

– Меня пугает групповой секс. Вас шесть, а я одна, и я просто не могу понять, как все устроено.

– Семь, – выпаливает Сабин, и все головы поворачиваются к нему. – Судя по тому, что происходит с ее магией, думаю, ламия может быть счастливчиком под номером семь. Либо это так, либо с ним произойдет то же, что и с ковеном Эноха, – объясняет он.

– Твою ж мать, Боксерша, еще, что ли, один? – скулит Бастьен.

Я издаю раздраженный стон.

– Мы с моей магией уже немного поговорили и пришли к выводу, что ей нужно пройти реабилитацию. Как выяснилось, она жадна до впечатлений.

– Жадная вагина, жадная магия… ребята, похоже нас трахнули, – бросает Торрез.

– Недостаточно часто это происходит, если она продолжает подбирать себе партнеров, – ворчит Нокс, и я со злостью смотрю на него.

– Нам нужно довериться магии. Если Сиа окажется счастливчиком под номером семь, значит, все предопределено, – говорит Сабин.

– Согласен, – добавляют Райкер и Вален.

– Я не собираюсь добавлять еще партнеров. Достаточно.

– Никакого количества не бывает достаточно, – усмехается Нокс, и я закатываю глаза.

– Я не это имела в виду, и ты это знаешь.

Поворачиваюсь к остальным. Я совершенно сбита с толку тем, что они обсуждают количество так, словно это не имеет большого значения. Не обращай на нас внимания, мы просто решаем, нужно ли тебе отметить еще одного партнера. Подумаешь, ничего особенного.

– Почему вы так спокойны? Вы все взбесились, когда Энох и его ковен появились на нашем горизонте. А тут моя магия Стража подействовала на какого-то случайного парня – на ламию, – и вы все не говорите и слова против.

– Потому что Энох, Каллан, Нэш, и Бэкет не ощущаются как твои Избранные, – оправдывается Вален.

– О, а ламия, о котором никто из нас ни хрена не знает, ощущается? – взвиваюсь я.

– Кажется, твоя магия думает, что да, – объясняет Сабин.

– Я не контролирую свою магию, и на нее не мешало бы надеть пояс верности, – отвечаю ему, и по комнате разносится смех.

– Итак, если вы, ребята, все согласны с тем, что выбираю не я, а моя магия, то почему вы все отвергаете возможность того, что она отметила Каллана, Нэша, Бэкета и Эноха?

– Это другое, – качает головой Райкер. – Мы чувствуем это, и ты тоже. Ты с самого начала говорила, что они не ощущаются Избранными для тебя. Что-то изменилось?

– Нет, – не раздумывая, отвечаю я.

– Что ты чувствуешь к Сиа? – спрашивает Сабин.

– Не знаю. Я не думала об этом. Вообще-то я была занята тем, что искала способ убить Адриэля, – язвлю я.

– Тогда почему ты покормила его? – пытается разобраться Райкер.

– В той ситуации я бы сделала это и с любым другим. Его пытали, и ему нужна была помощь. Это не имеет никакого отношения к тому, о чем мы говорим.

– Насядем? – спрашивает Бастьен, и остальные парни ворчат.

– Что? – растерянно спрашиваю я.

– Мы поспорили. Я предположил, что тебе понравились его глаза. Нокс сказал, что мускулы, Райкер выбрал губы, а Вален спорить отказался. Сабин сказал что-то про таинственный вид, а Торрез – что ты ни в чем не признаешься, пока на тебя не насядут. Так что, я думаю, технически он победил, поскольку это мы и делаем прямо сейчас – наседаем на тебя.

Торрез улыбается, и они с Бастьеном обмениваются рукопожатиями.

– Ну и что ты выиграл? – сердито спрашиваю я. Неужели они считают это забавным?

– Право обнимать тебя по ночам в течение недели.

Хлопаю себя ладонью по лбу и качаю головой.

– Я думала, вы за полигамию.

– Твоя магия все время пытается пробудить что-то особенное. Не думаю, что мы вольны выбирать, включая тебя, Боксерша, – поддразнивает Бастьен.

– Тем не менее я могу провести с ней ночь, потому что не играл в ваши дурацкие игры, – предупреждает брата Вален.

– Душнила, – фыркает Нокс, и Вален показывает ему средний палец:

– Нет, я самый умный. Следующие семь дней тебе будет холодно, а я буду в очереди, чтобы дважды на этой неделе обнять Винну. Я же не спорил.

У меня по коже бегут мурашки, и я стараюсь не закричать: «Пора вздремнуть». Торрез хихикает, и когда я смотрю на него, он постукивает себя по носу.

Попалась!

Мой Волк поправляет явно твердеющий член в штанах, и я облизываю губы, наблюдая за ним. Мне не стыдно. Возможно, они правы, и я не так уж против групповухи. Интересно, сколько оргазмов может пережить женское тело?

– Она снова думает о сексе? – спрашивает Нокс у Торреза.

– О да, и в этой комнате столько страсти, что я буду возбужден до конца дня, – сообщает ему Торрез.

– Может, вы все перестанете меня отвлекать? – вмешиваюсь я. – Мы здесь не для того, чтобы обсуждать групповой секс, новых партнеров, вечеринки в обнимку или эрекцию, которая длится весь день. Мы здесь для того, чтобы продолжить обсуждать планы нападения на Адриэля. И мы будем обсуждать их, пока вы все не поймете, что тот план, который предложен, – лучший и, возможно, единственно возможный.

– Он не единственный, – настаивает Сабин, и я раздраженно выдыхаю:

– Хорошо, какая альтернатива?

Терпеливо жду, когда кто-нибудь ответит, но все молчат.

– Что, если мы попросим Сиа действовать изнутри, а мы будем атаковать снаружи? В принципе, это тот же план, только без тебя в главной роли, – наконец говорит Сабин. – По крайней мере, мы избежим дополнительной опасности, из которой, возможно, не сможем тебя вытащить.

– Звучит прекрасно, но если я буду там, это будет полезным отвлекающим маневром. Сиа сказал, что организовать ламий довольно сложно. Думаю, будет еще сложней, когда он будет один этим заниматься. Вы все знаете, что мы не можем просто взять и напасть извне. Насколько я понимаю, попытка была, но каким-то образом Адриэль одержал верх. Вы, ребята, здесь, чтобы спасти Лахлана и Кигана. Я – чтобы убить Адриэля. Это лучший способ добиться того, чего хочет каждый из нас.

– Не нравится мне это, Киллерша. Ты сказала, что нам нужно держаться вместе. Если мы разделимся, мы станем легкой добычей, – пытается убедить меня Нокс.

– Я нужна Адриэлю живой. Ему нужны мои способности. Он будет сосредоточен на том, чтобы взять то, что он хочет, и это сделает его уязвимым в других местах. Он не собирается убивать меня, и, возможно, мне придется какое-то время разбираться с ним в одиночку, но мы все связаны, – указываю на каждого из них. – Я могу говорить с вами, передавать информацию, могу помочь вам точно настроить атаку. Это действительно лучший вариант.

– Ты ведешь себя так, будто смерть – это худшее, что он может с тобой сделать, – говорит Вален. – Мы не знаем, какова его тактика. Ты предполагаешь, что он не будет торопиться, пытаясь расположить тебя к себе, но что, если он просто попытается отнять у тебя магию? Что мы должны делать, если это произойдет? Ты останешься там одна, без поддержки, без защиты.

Делаю глубокий вдох, обдумывая его слова. Мой взгляд останавливается на карих глазах Валена, и я жалею, что не могу прогнать беспокойство, которое вижу в них.

– Ты прав, мы не знаем, как со мной будут обращаться, когда я окажусь в руках Адриэля. Но я точно знаю, что, пока он жив, за мной никогда не перестанут охотиться. Мы никогда не будем в безопасности. Я знаю, что