Волокита - Артём Соболь

— Пять ударов, — кивает мне полковник.

— Виноват, признаю. Готов понести наказание.

— Штаны спускаем! Все!

Спускаем. Начинает директор с Тимирязева. Бьёт по отечески, с оттягом. На пятом ударе, Тимирязев сдаётся и начинает выть. Однако стоит. А вот барон Рябинин, после первого же удара падает и вереща катается по полу. Умоляет не трогать, говорит что всё понял.

Не спасает. Полковник вызывает офицеров-воспитателей. Которые поднимают Рябинина, укладывают мордой на стол. После чего директор всё же проводит экзекуцию.

Когда дело доходит до Жигунова, главный забияка, задира и альфач класса, падает в обморок. Что помогает так себе. Свои тридцать ударов, он всё же получает. Не особо сильных, однако задница светиться начинает.

И тут дело доходит до меня. Три удара, хоть и с трудом но выдерживаю. А вот остальные... Не кричу, даже не дёргаюсь. Однако покричать от боли очень хочется.

— А теперь слушаем меня, щенки, — закончив обращается к нам директор. — Мне плевать кто вы такие, из какого клана и кто ваши родители. Мне плевать на заслуги ваших родственников. В моей школе, вы будете жить так, как я скажу. Жигунов, ты у меня давно напрашиваешься. Пороть тебя буду с особым удовольствием. Все сводны. Волокита, задержись.

Вытирая слёзы и шмыгая носами, ученики выходят. Директор садится за свой стол. Внимательно смотрит на меня. Вздыхает и достав из ящика стола бланк быстро заполняет его. Ставит печать и протягивает бланк мне.

— Ваше...

— Иди домой, отлежись денёк. Не спорь, я вижу тебе плохо. Сотрясение на лицо. По-другому нельзя было?

— По-другому никак. Человеческий язык они не понимают.

— Я всё думал, когда же тебе надоест унижаться. Честно признаюсь, не ожидал. Я уж думал Борис Всеславович меня разыгрывает.

— Вы знакомы?

— С Медведевым? Да, давно. Воевали вместе. Он мне звонил, просил присмотреть за тобой. Говорил что ты не тот что раньше. Теперь я и сам это вижу. Да и присматривать за тобой, как я вижу больше не надо. Иди, но послезавтра на занятия.

— Благодарю, господин полковник. Разрешите идти?

— Идите, — улыбается директор. — Домой. И да... Молодец, Слава.

Вот как. А Медведев... Моё уважение. Моё уважение...

Выхожу в коридор. Не подавая вида что сейчас сдохну, упаду и от сотрясения заблюю всё вокруг, улыбаясь иду в класс. Захожу, улыбаясь беру рюкзак.

— Слава, — подбегают сёстры Волокушины. — Ты как?

— У меня всё хорошо. Мне нечем вас порадовать.

— Зачем ты так? — качает головой Люба. — Мы же со всей душой...

— Со всей душой сожалели о том что я не сдох? Тише шептаться надо. А не на всю столовую! Вам самим не стыдно? Красивые девушки, умные. А своему жениху смерти желаете.

— Мы... — начинает Света.

— Вы мне после такого как в глаза смотреть собираетесь? Через два года, у нас свадьба. Потом мы будем жить вместе. В одну постель спать ложиться. И что, вы мне вместо доброй ночи,

смерти желать будете? Ох, я так и вижу нашу спальню. У кровати урны. Вы целуете меня перед сном, а потом рот полощете и в урны сплёвываете. А как детей будем заводить? И ведь это надо будет сделать. Вы что, детей ненавидеть начнёте? Потому что они от меня?

— Нет... Мы ошибались..