Доктор Крюк 4 - Виктор Гросов

смехом, стуком посуды. Стражники, забыв обо всем на свете, наперебой тянулись к бочке, подставляя свои емкости. Многие уже пили прямо на месте, громко причмокивая и обмениваясь впечатлениями о качестве напитка. Дисциплина рухнула в одно мгновение. Именно этого я и ждал.

Пока всеобщее внимание было приковано к рому, я незаметно отделился от толпы и скользнул к низкому зданию с решетчатыми окнами, где держали арестантов. Охранник, который должен был стоять у входа, тоже присоединился к пьющим у бочки. Дверь была заперта лишь на простой засов снаружи. Я быстро отодвинул его и шагнул в полутемный коридор.

Воздух здесь был еще тяжелее, пахло сыростью и отчаянием. Я быстро прошел мимо нескольких камер, заглядывая в тускло освещенные окошки. И вот, в одной из последних камер я увидел пленников. Филипп и Марго сидели на соломенной подстилке в углу, выглядели они измученными. Услышав мои шаги, они подняли головы. Увидев меня, Марго вскрикнула, Филипп вскочил на ноги, в его глазах мелькнуло недоверие, сменившееся изумлением.

— Капитан? Вы… живы? — прошептал Филипп.

— Жив, — коротко ответил я, возясь с простым замком на решетчатой двери. Он поддался на удивление легко. Еще бы, против лома нет приема. — Потом объясню. Быстрее, у нас мало времени!

Я распахнул дверь. Марго бросилась ко мне, но я остановил ее жестом.

— Нет времени на объятия. Слушайте внимательно. Во дворе стоит пустая бочка из-под рома. Вы должны залезть в нее. Оба. Тихо и быстро. Поняли?

Они ошеломленно переглянулись.

— В бочку? — переспросила Марго.

— Да. Это единственный шанс выбраться отсюда. Быстрее!

Они не стали спорить. Видимо, отчаяние сделало их послушными. Я вывел их в коридор и поспешил обратно ко входу. Во дворе продолжалась вакханалия. Стражники уже изрядно набрались, горланили песни, некоторые пытались танцевать. Флетчер сидел на перевернутом ведре, его лицо было пунцовым, глаза осоловели. Морган и Стив продолжали «руководить процессом», следя, чтобы никто не обращал внимания на происходящее у тюремного корпуса.

К счастью, вечерний полумрак, разгоняемый факелами, удачно прикрывал бочку.

Я махнул рукой Филиппу и Марго, указывая на бочку, стоящую у стены. Они поняли меня и, стараясь двигаться как можно незаметнее, проскользнули к ней. Бочка была достаточно большой. Сначала в нее с трудом влезла Марго, затем Филипп, которому пришлось скрючиться в три погибели. Я быстро накинул сверху крышку и закрепил ее деревянной чекой, которая была предусмотрена конструкцией.

— Готово, — шепнул я Моргану, подойдя к нему.

— Отлично, капитан, — он ухмыльнулся, кивнув на пьяную толпу. — Публика дошла до кондиции. Можно уходить.

Я подошел к Флетчеру, который клевал носом, уронив голову на грудь.

— Господин надзиратель! Огромное спасибо за гостеприимство! Ром, как я вижу, пришелся по вкусу! Позвольте нам откланяться и забрать нашу бочку?

Флетчер с трудом поднял голову, мутным взглядом обвел двор.

— А? Бочку? А, да… забирай, забирай свою бочку, торговец… — пробормотал он невнятно. — И передавай… ик!.. губернатору… мой пламенный… привет! Хороший… ик!.. мужик!

Я кивнул Моргану и Стиву. Мы втроем подошли к бочке. Она была тяжелой, но уже не так, как с сокровищами. Мы осторожно покатили ее к воротам. Пьяные стражники почти не обращали на нас внимания, занятые дележом остатков рома и собственными развлечениями.

Телега стояла у самых ворот. Оставалось погрузить бочку и уехать. Мы почти добрались до выхода из двора. Сердце колотилось — неужели получилось? Этот безумный план сработал!

И тут за спиной раздался голос Флетчера, на удивление громкий и почти трезвый:

— Эй, торговец!.. Погоди-ка!..

Глава 11

Сердце, только что немного успокоившееся, снова сделало кульбит и зашлось в груди частым, тревожным стуком. Голос Флетчера был лишен пьяной невнятицы. Черт возьми! Неужели этот боров протрезвел так быстро? Или крепкий ямайский ром, смешанный с пятью тысячами дублонов взятки, оказался недостаточно убойной смесью для его закаленного организма?

Я медленно обернулся, стараясь придать лицу выражение легкого недоумения и готовности услужить. Морган и Стив замерли у телеги.

— Да, господин надзиратель? — спросил я как можно спокойнее. — Вы что-то хотели? Мы уже собирались откланяться, чтобы не мешать вашему… э-э… заслуженному отдыху.

Флетчер подошел ближе. Его маленькие глазки буравили меня, пытаясь проникнуть за личину простоватого торговца. Краснота с лица никуда не делась, но взгляд стал осмысленным и цепким. Пьяный гомон стражников во дворе казался теперь далеким, нереальным фоном.

— Погоди-ка ты с отдыхом, торговец, — пробасил он, останавливаясь в паре шагов. Он обвел взглядом нашу компанию, телегу, и снова уставился на бочку. — Странно все это… Уж больно странно. Губернатор вдруг расщедрился на золото, на целый бочонок рому… А теперь ты так торопишься утащить эту бочку. Пустую, говоришь? А чего так спешить? Что в ней такого особенного, а?

Очухался! Он учуял неладное. Интуиция старого тюремщика, или просто пьяная подозрительность обострилась? Неважно. Промедление было смерти подобно. Если он прикажет осмотреть бочку — все пропало. Филипп, Марго, мы сами — все окажемся в его лапах, и тогда уже никакое золото не поможет.

Я понизил голос до доверительного, почти заговорщицкого шепота, так, чтобы слышал только он.

— Да ничего особенного, господин надзиратель, — я чуть покосился по сторонам, словно опасаясь чужих ушей. — Кроме одного пустяка… Видите ли, этот ром — контрабандный. Отборнейший напиток, который был добыт нашими доблестными военными у пиратов-французов. А вы же понимаете, что такая вместительная бочка — это улика. А нам же не нужны дипломатические проблемы, верно? Кто мы, маленькие людишки для них?

Я сделал паузу и указал пальцем вверх. Флетчер ненароком посмотрел вверх.

— А французы ставят на свой товар метку какую-то, — я неопределенно махнул рукой в сторону бочки, — снизу, что ли… Не для посторонних глаз, понимаете? Дела важные, государственные, может быть… Я человек маленький, господин надзиратель. И знаете, не хотелось бы мне… да и вам, я думаю, тоже… гнева Его Превосходительства на себя навлекать, если я из-за какой-то бочки создам проблемы с соседями. Он этого не любит. Совсем не любит.

Я посмотрел на Флетчера, стараясь передать ему часть своего вымышленного страха перед губернаторским гневом. Намек был прозрачен: если что-то пойдет не так из-за его любопытства, достанется не только мне, но и ему, допустившему задержку. И пять тысяч дублонов в кармане вряд ли спасут от серьезных неприятностей.

Флетчер нахмурился. Его взгляд метнулся от