Джо 5 - Харитон Байконурович Мамбурин

class="p1">— Даже больше того, — вкрадчиво улыбнулся я, решив добить скотину до талого, — Если ты не попробуешь меня обмануть еще раз, если принесешь честное количество сокровищ, то я дам тебе в три раза больше зелий. А потом мы с тобой расстанемся друзьями, Хадузабраз. Ровно до момента, пока ты не решишь купить у меня еще. За золото и серебро, конечно же. Не волнуйся, цена будет… как для друзей. А вот потом, если оно наступит, мы станем с тобой хорошими друзьями, поэтому я смогу отпускать тебе товар на веру. За долю малую. Смекаешь?

В мире все находится в равновесии, стремится к нему. Поэтому мы все и благоденствуем, умея выправлять собственные огрехи и компенсировать недостатки. Страшные учатся готовить и прокачивают чуткость, умные аккумулируют богатство и власть, хитрые строят козни и свой имидж… в общем, всё идёт своим чередом. Дракон с подбитым глазом, пялящийся на меня через забор, был необыкновенным неудачником, откровенным слабаком, той еще сволочью, но, при этом, живым и умным.

— Демон… — прохрипела рептилья башка, пялясь на меня с откровенным ужасом.

— Ты стоишь у меня за забором, избитый и ограбленный собственной матерью вместо того, чтобы лежать на грудах золота посреди собственного огромного домена, дракон, — жестоко улыбнулся я, аккуратно ставя чашечку из-под кофе на поднос и вновь поглаживая Игоря, — я предлагаю тебе еще один шанс. Но теперь, если попробуешь меня обмануть — твои собственные собратья раздерут тебя на мелкие клочки.

Безобразу было некуда деваться, его натура сожрала бы его целиком и выплюнула косточки, отклони он такое предложение. Он это знал, я это знал, он знал, что я это знаю, а я знал, что он сечет фишку. Чешуйчатые яйца мелкого пакостника теперь были плотно зажаты в моих руках, более того, он сам прилетел их сюда вложить, а теперь лишь болезненно сознавал крепость хватки. Это ничего, это пройдет. Успех пожирает личность, разлагает её, совращает и извращает. Достаточно лишь небольшой дозы успеха для неудачника, достаточно одной дозы веры в себя, как бывший лузер, радостно повизгивая, отринет всё из своей прошлой жизни, целиком отдаваясь жизни новой, успешной, гордой и богатой.

Он будет на седьмом небе от счастья, думал я, обговаривая с драконом нюансы нашего «сотрудничества», он будет смело шагать в светлеющее будущее… а затем, в какой-то момент, потеряет осторожность. Забудет горькие уроки, уже преподанные ему жизнью и судьбой. Тогда, в этот момент падения, в миг краха всех надежд, чаяний и устремлений, я и получу свою месть!

…ибо никто не смеет кидать Джо с помощью вызова своей мамочки! Никто!

Тем временем из-за моего высокого забора внезапно раздался голос, принадлежащий одной очень своеобразной курице. Громкий, воодушевленный, полный задора, он прокричал:

— Кум! Друг мой! Ты видишь эту прекрасную, сочную, зеленую задницу⁈ Видишь⁈

— Я бы на твоем месте бежал бы, — тут же поделился я ценным советом с Безобразом.

— Не могу… — рассеянно ответил тот, обдумывая ранее услышанные предложения, — Мне крылья от усталости свело… — затем, обернувшись своей башкой на длинной шее, Хадузабраз осмотрел новоприбывших, а потом, повернувшись ко мне, умудрился презрительно оттопырить губу, — От кого бежать? От большой коровы с птицей на горбу? Это же обед!

— Сейчас станет ясно, — я оскалился, услышав шум взрываемой копытом почвы, — Кто для кого обед, а кто для кого сексуальная пятиминутка…

— Вперед, мой дорогой! — тем временем раздался боевой клич Шакалота, после которого за частоколом воцарилось лютое безобразие. Длилось оно недолго, вплоть до второй молнии, попавшей молодому дракону в здоровый глаз, после чего все Липавки на протяжении часа смогли наблюдать, как вокруг деревни их дорогой племенной бык вовсю гоняет зеленого дракона, периодически поджаривая его молниями. Как я понял механику этого взаимодействия, электричество вызывало судороги в сведенных крыльях ящерки, от чего та, драпая на всех четырех костях, испытывала дополнительные ощущения. Тем не менее, когда падение себя как личности уже было не за горами, а Кум уже почти овладел ситуацией, Безобраз умудрился совершить рывок из последних сил, расправил крылья с громогласным возгласом боли… и отбыл, унося своё чудом спасенное целомудрие в вышние дали. Ему вслед раздавались раздосадованные крики двух осиротевших животных, так и не получивших удовлетворение.

Хмыкнув, я пошёл домой, творить еще какие-нибудь не слишком хорошие, но определенно великие дела. Не здесь, конечно же, а в пустыне.

Караван как раз приблизился к одному из городов султаната, где нам предстояло провести несколько дней на отдыхе. Верблюдам надо было отпиться, людям выдохнуть, а суккубам и эльфийкам дополнительно поучиться, так как мы ехали, всё-таки, не чаи гонять, а дружить с принцем весьма деспотичной династии. Нам нужно было проникнуться местной культурой.

Она, эта самая культура, оказалась хоть и экзотичной, но ни разу не гламурной. Нигде не ходили раздетые женщины с паранджой на лице, а ходили замотанные с головы до ног. Мужики, в смысле не боевые и не пустынные, а горожане, мало чем отличались от женщин, они тоже носили белые ночные рубашки и платок на голове. Народ, быстро понявший, что зашедший в город караван не собирается распаковываться и продавать товары, моментально потерял к нам интерес, зажив собственной безмятежной жизнью, в принципе сильно напоминающей Липавки. То есть никто никому на улицах морды не бил, пьяными не спал, фейерверков не запускал, а лишь скучно влачил собственный быт под палящим солнцем.

Наталис налупилась сомнительных сладостей вслед суицидально настроенной суккубе, в результате обе слегли с пищевым отравлением, а затем целые сутки бегали жаловаться местному унитазу. Все бы неплохо, только и остальные суккубы напились местного верблюжьего кумыса, который оказал на их искусственные организмы похожее воздействие, поэтому наше крыло гостиницы на некоторое время лишилось всяческого эротизма, но зато приобрело социальные навыки в планах поддержки, сочувствия и конкурентной борьбы за доступ в туалет. Поставив себе «пятерку» за навыки тимбилдинга, я продолжил обучать тех, кто был в состоянии слушать и слышать.

Конечно, здесь не могло обойтись без инцидентов. Слухи о караван-баши с запада, путешествующем в окружении эльфийки и одиннадцати божественных гурий тут же распространились по городу, заинтересовав многих. Эти люди принесли свой интерес к порогу моего временного дома и начали им шкрябать по двери и косякам. Зря они это делали, потому что на шум выползали хоть красивые, но очень больные и невыспавшиеся женщины, которые в ответ на легкий флирт сильно били закованными в железо кулаками мягкую