Моя Академия 4 - Евгений Син

Марина рассказывает рецепты как банальность и не понимает, почему мы не можем сразу же их правильно воспринять. Для неё подобная микрочувствительность к каждому ингредиенту абсолютно естественна.

Мимо нашего стола проходит Пилюлькин.

— Замечательные объяснения, всё правильно говорите, но не переживайте так сильно, — обращается к Марине целитель. — Вспомните, вы тоже начинали не сразу с вершин. Вас долго обучали. Считайте, что сегодня ваши соратники как дети четырёх-пяти лет. Скоро они всё почувствуют правильно… или нет, — говорит он и проходит дальше.

Понимаю, что Пилюлькин всех неплохо контролирует. Он понимает, что ошибки могут случиться — и это нормально. Целитель смотрит, чтобы не случилось чего-либо совсем неприятного — опять же, около нашего стола он оказывается именно тогда, когда Марк почти соединил взрывоопасные элементы.

А вот я неожиданно начинаю видеть второй уровень ингредиентов. Их дух. Чутье подсказывает, что внутренняя часть элементов тоже входит во взаимодействие. И результат совмещения может оказаться сильнее материального.

Ребята эту тонкую материю не видят. Но у лучших зелий, что мы получаем, внутренняя часть смешана и изменена полнее.

Интересно, видит ли Пилюлькин этот слой ингредиентов? Кажется, тоже нет. Но точно чувствует.

Нужна практика.

А вот занятия по артефакторике ведет сам директор. Несмотря на то что ему совершенно неинтересны простейшие манипуляции, сама тема создания амулетов явно важна для директора.

Генрих Олегович ведёт занятия с большим удовольствием. Первокурсники слушают каждое слово. Но не в этом дело — именно на его занятиях случайно осознаю довольно забавный факт.

— Сейчас мы будем тренировать глиф для обогрева воздуха, — сообщает директор всем присутствующим. — Позже сможете его встроить, но это потом.

Аудитория замирает в ожидании. Сидим за отдельными столами в своих группах. Перед каждым лежит специальный амулет-заготовка.

— Приступаем к практике, — даёт отмашку директор.

Глифы простые и очень похожи на те, что мы изучали раньше.

— У вас должно получиться восемь символов и три перехода, — говорит Генрих Олегович. — Если глиф осыпался, значит, вы сделали ошибку.

На этот раз используем специальный инструмент для прописи глифов. Он больше напоминает кривую ручку для гравировки. Держать удобно. Ручка удачно ложится на указательный и большой палец.

Пока мы прописываем цепочку, не замечаю, как увлекаюсь и заканчиваю все восемь символов на одном дыхании. Только потом замечаю, что абсолютно все мои сокурсники прописать цепочку сначала и до конца не могут. Либо магия, либо концентрация заканчиваются раньше времени.

— Да что такое, — бурчит под нос Аглая, в очередной раз роняя глиф. — Два символа, и на этом всё.

— Посмотри на Синегорского, — шепчет Марина. — У него тоже всего два. Просто он их удерживает.

Остальные ребята и правда плохо контролируют свою силу, причем все — включая некоторых известных родовых. В основном они пишут по одному глифу. Им приходится срочно прерываться, чтобы вернуть концентрацию и продолжить работать со следующей группой символов.

Каждый удерживает внимание на своей работе. Кроме директора, никто не замечает, что я закончил все восемь символов. Генрих Олегович смотрит с интересом, но к столу не подходит и ничего не говорит.

— У меня три, — сообщает Аглая. — Вот бы к вечеру закончить.

— Лучше не отвлекайся, — советую. — Можешь помогать своими же мыслями. Постарайся не слышать звуки в аудитории и не видеть, что происходит рядом.

— Я и так ничего не вижу и не слышу, — огрызается девчонка, но к совету прислушивается.

За столом повисает сконцентрированное напряжение. Все выводят одинаковую канву символов. А я решаю усложнить себе задачу. Что, если написать две связки друг за другом? Беру следующую амулет-заготовку.

Мимо стола проходит директор. На стол передо мной ложится длинный лист бумаги с абсолютно другой рунической вязью — более изощренной. Навскидку она состоит примерно из шестнадцати символов. Пожимаю плечами. А что, интересный вызов. Беру инструмент в руку и прикидываю примерный масштаб, чтобы полностью разместить эту вязь. Желательно не прерываясь.

Вижу, что у всех в моей команде нарисовано всего по три символа. Остальные группы тоже недалеко ушли. Майя дорисовывает четвертый.

Никого не отвлекаю и принимаюсь за работу. Директор наблюдает за всеми разом, но иногда чувствую на себе внимательный взгляд. Удивительно, что мне с первого раза удается запомнить неизвестную и непривычно длинную вязь. Похоже, наследие менталиста работает в полную силу. Просто до сих пор не осознаю всех возможностей, которые мне теперь открывает разум.

— Всё, я больше не могу, — слышу голос Игоря. — Это бесполезно. У нас не хватает магии.

Никто ему не отвечает. Отвлечься — значит потерять контроль. Если символы осыпятся, придется начинать с самого начала.

Представляю в сознании всю вязь из шестнадцати символов. Более того — она выуживает новые воспоминания. У менталистов есть особенная техника для визуализации текстов. Она помогает мысленно вращать перед собой незнакомые слова или символы. Пользоваться техникой непривычно, но в то же время весьма удобно.

Размечаю взглядом место под каждый глиф. С помощью техники ставлю рисунок вязи прямо перед собой, чтобы не особо напрягаться с запоминанием. Приступаю к работе.

С магией или концентрацией проблем не испытываю. Шестнадцать символов вывожу примерно за то же время, что и предыдущие восемь. Обычно за это же время пишу полстраницы заметок на лекциях.

Символы в основном мне не знакомы, но при этом просты. Получается перенести их без помарок и с первого раза. Заканчиваю и смотрю по сторонам. Большая часть студентов до сих пор не закончила первую часть задания.

Шесть символов у Аглаи. Остальные заканчивают пятый. Думаю, вторая часть задания от директора предназначалась только мне.

— Я всё, — слышу тихий голос Майи.

Генрих Олегович подходит к её столу, чтобы проверить. Кидает взгляд на меня и коротко кивает. После девчонки подойдет ко мне. Переворачиваю вторую заготовку необработанной стороной вверх и откидываюсь на спинку стула.

Своей очереди жду довольно долго. Генрих Олегович сначала проверяет каждого, кто закончил со своим первым настоящим амулетом. Ребята друг за другом поднимают руки. Заканчивают с заданием примерно в одно время. Директор скользит по рядам, проверяя, как нарисованы элементы.

Давления в фоне от него не чувствую, Генрих Олегович маскирует свою мощь, наверное, чтобы не вредить студентам.

Олеся и Марина одновременно откладывают заготовки и поднимают руки. Остается только Марк. Парень увлечен символами и абсолютно никуда не спешит.

— Занятие окончено! — объявляет директор. — Все, кто справился с вязью, могут быть свободны. Остальных сейчас проверю.

Ученики покидают аудиторию и сначала проходят мимо нашего столика, потом минуют стол директора. Некоторые ребята оставляют свои заготовки. Медленнее всех идет Игорь. У него на руках высоченная стопка книг и заготовки всей его группы.