Игра 2059. Книга 4 - Павел Михайлович Пуничев

не нащупал что-то упругое и весьма объёмистое. Как смог расчистил свою находку, просветил сканером ещё раз, удостоверяясь, что это именно она, постоял чуть-чуть согнутым, в очередной раз пытаясь сдержать позывы рвоты, потянул понятный орган на себя. По форме и размеров он был похож на надутую овечью шкуру, и как у той, в ней были отростки, уходящие вглубь тела. Активировал потрошитель, отсекая одну из трубок подальше от раздутого органа. Из неё тут же потекла густая, остро пахнущая, ярко-жёлтая жидкость. Пришлось, предотвращая это, завязать на трубке пару тугих узлов.

Также поступил с остальными трубками, получив в итоге бурдюк, килограммов пятнадцати весом заполненный непонятно чем. Теперь главный вопрос, как с ним теперь отсюда выбираться? Видимо в брод. Всё равно уже перепачкался в шишках с ног до головы. Просканировал всё ещё раз, и, ничего не обнаружив, поспешил на выход.

Получилось даже быстрее чем я хотел, поскользнулся на кишках и как с горки съехал в наполненный потрохами бассейн. Погрузился туда по нос, затрепыхался, вставая на ноги, но и так жижи было по грудь, сквозь которую было пробираться гораздо труднее, чем сквозь воду. К тому же я поднял в воздух миллион мух, до этого пиршествующих на разлитой вкуснятине.

— Я тут подумала, наверное, я сегодняшний сеанс отменю, — донеслось до меня сверху, — так соскучилась по подружке, переночую с ней.

— Офень смефно, — стараясь не открывать рта, пробурчал я, — вефефку фкинь.

Хорошо хоть, что я догадался привязать к Тузику найденный на стройке кусок верёвки, догадываясь, что именно таким будет результат моего забега за трофеями. Верёвка обвилась вокруг моего запястья, загудели гусеницы Тузика, чуть не вырвав мне плечо из сустава меня потащило к берегу. Озверевшие мухи облепили меня со всех сторон, закружились вокруг, так и норовя залезть в рот или глаза.

Твою же… Даже выругаться нельзя, если не хочешь тут же получить внутрь организма десяток другой весьма вонючих калорий. Я, конечно, ещё не завтракал, но был не настолько голоден, чтобы начинать его прямо сейчас.

— Господи, какой кошмар, — стоило мне показаться над краем ямы, запричитала девушка, — тебя будто из говновозки облило. Надеюсь, эта штука того стоила.

— Не знаю, — честно признался я, тьфу ты, зараза, залезла всё-таки, — сканер только название показывает, — проворчал я, сплёвывая остатки пережёванной мухи, феромоновая железа, называется. Остальная информация закрыта. Видимо, сегодня придётся поднять владение сканерами. Если будет чем поднимать. Тузик, Смог, давайте за мной у меня для вас будет задание.

Надо сказать, что обратно за ручку мы не шли. Я шел, смачно чавкая полными ботинками, оставляя за собой след совсем не из хлебных крошек. Девушка хоть и держалась рядом, но где-то на границе, где сфера моей ментальный защиты ещё действовала, а исходящее от меня амбре уже не сбивало с ног. Я её не винил. Меня самого уже шатало от вони. Однако, говорил я намеренно бодрым голосом.

— Как тебе наша романтическая прогулка? Наверное, слегка более ароматная, чем ты ожидала. Но я сделал это специально, чтобы, когда ты будешь слушать мои или чьи-то чужие разговоры о приключениях во внешнем мире, у тебя была перед глазами более реалистичная фактура, объём так сказать и даже реальный аромат.

— А почему ты думаешь, что я сама не стану тем рассказчиком? Чтобы ты там не думал, мне понравилось, за последнее время я ещё никогда не чувствовала себя такой живой.

— Понравилось говоришь? Может тогда обнимемся?

— Пожалуй нет. Ты вон со своим бурдюком так жадно обнимаешься, не хочу быть разлучницей и вставать между вами.

За разговорами мы дошли до ворот, где я непроизвольно присвистнул. Толстый листовой металл и мощные уголки наверху ворот были смяты и даже кое где порваны, будто на них сверху наступил двадцатиметроый каменный великан, а вот цепи, которыми были скреплены створки выдержали, оставшись непреодолимой преградой для проходящих здесь монстров. Для них, но не для нас. Дисковая пила Тузика раскрутилась, взвизгнула, врубаясь в толстые звенья. Во все стороны полетели искры и цепь лопнула.

— Давай, — помогая мне раздвигать створки сказала Анна, — иди к помывочной, я тебе туда горячей воды принесу. И новую форму, эту быстро не отстирать.

— Очуметь, Пророк, — поднявший маску сварщика Булава, глянул на меня расширенными глазами, — ты что с утра пораньше в деревенский сортир провалился? Ты же знаешь: вокруг тебя стадо мух вьётся?

— Спасибо, я в курсе, и это был не сортир, а кишочки того, что тебя вчера в грудину пробило.

— До сих пор болит, — потёр он грудь, — пару рёбер от удара треснуло. Вы с шефом молодцы, что его вальнули. Он мне все рассказал, когда я очнулся. Но если ты не против, твою мужественную руку пока жать не буду.

— Обидно, конечно, но переживу как-нибудь. Вот тебе пациент, работайте, Зубра припаши, пусть не филонит. И не забудь про клетку.

— Сделаю, мелкую рабицу уже нашёл, сейчас аккумуляторы прицепим и займусь.

Даже не знаю почему, но все встреченные как-то странно кривились и, бросая глупые шуточки, старались обойти меня подальше стороной и только жующий кашу майор остался оптимистичным.

— Фига себе ты удобрился, но, чтобы ты знал, такие штуки только для растений полезны, ты из-за них точно не вырастешь, да и корешок твой вряд ли подрастёт.

— Ничего вы не понимаете. Простая маска для мягкости и упругости кожи. Это как шоколадное обёртывание… Только из дерьма.

Чёрт, если мне по пути встретиться ещё один человек, у меня уже не хватит новых мыслей, чтобы отшучиваться. Придётся пойти по второму кругу, повторяя уже использованные шуточки.

Не пришлось. Нет, прямо около помывочной, человек мне встретился, вот только шутить он не собирался.

— Сука, сдрисни отсюда, от тебя говном несёт. Блевану сейчас.

Возмущаться я не стал, отошёл подальше, присев на обломок кирпичной стены, давая большую скидку на то, кто это говорил. Это был парень с позывным Боец, единственный выживший кроме нас с Зубром в том инциденте с Хомяком. Ему тогда поломало череп, и еще два дня он пролежал в коме. Каждый день ему вкачивали максимальную дозу наноботов и это сработало. Кости срослись, правда кривовато, от чего лицо осталось слегка перекошенным. Мне вполне было понятно его настроение и на свой счёт принимать его слова я не стал.

— Не переживай, Зубру тогда тоже половину зубов выбили,