Цейтнот - Роман Папсуев

Его телохранители, которые все это время оставались рядом с ним, атакуя нашу сферу издали, ринулись вперед, присоединившись к остальным Фигурам. Мой план сработал.

– Костя, Барри, переходите на патроны! – закричал я, а сам прекратил атаковать, стараясь сэкономить силы.

Барри выполнил мой приказ беспрекословно, но Костик выстрелил еще два раза из гранатомета, отбросив от сферы с десяток Белых, и лишь после этого воспользовался винтовкой, переключившись на автоматический режим стрельбы. Теперь, когда Белый Король не прикрывал свое стремительно редеющее войско, пули с легкостью прошивали защитные поля Коней и Слонов, дробили их гниющие тела, отрывали конечности, сносили головы.

Вскоре возле купола остались лишь девять Тур, которым пули, к сожалению, не причиняли никакого вреда. Костя, видимо, просто так, на всякий случай, несколько раз выстрелил в них и опустил автомат. Теперь моя очередь. Но сначала нужно еще немного вымотать Белого Короля.

– Стрельните-ка пару раз по скелету, – сказал я своим помощникам.

Нет, разумеется, ни патроны, ни гранаты Белому не страшны, по нему хоть из пушки пали. Но я надеялся, что, обороняясь, он еще больше устанет, и тогда мне удастся без особого труда его одолеть. Кроме того, я хотел отвлечь его, чтобы расправиться с оставшимися Белыми Фигурами.

Защитный кокон Белого действительно выдержал удары пуль и гранат. Более того, негодяй так грамотно распределил энергию, что вскоре пули и осколки стали рикошетить, ударяясь в нашу сферу, и Соня закричала:

– Хватит стрелять! Я не удержу защиту!

– Потерпи совсем немного! – крикнул я в ответ и, развернувшись, выпустил накопленный поток энергии в Тур.

Сила отшвырнула их к стенам, две Туры ударились об изумрудный купол Ключа и растворились в яркой вспышке, другим повезло меньше, и они некоторое время горели живьем, не в силах противостоять моему напору. Когда все было кончено, я сделал знак рукой Косте и Барри, и они, прекратив стрельбу по Белому Королю, опустили автоматы.

– Встаньте около алтаря и ни в коем случае не выходите за пределы купола, – сказал я помощникам. – Это приказ.

Говоря последнюю фразу, я смотрел на Костика. Он, взмокший и красный, хмуро кивнул.

Что ж, пришло время для финального акта. Я вышел за пределы круга и направился ко дворцу. Скелет стоял на месте и скалился. Впрочем, он всегда скалился, потому что лица у него не наблюдалось, а голый череп, знаете ли, весьма скуп на мимику.

– Ты проиграешь, Король, – вдруг сказал он, заставив меня от неожиданности остановиться.

– Ба, да ты разговариваешь! – усмехнулся я, усиливая фронтальную защиту. – А как тебе это удается? Ты же скелет.

– Судьба этой Доски решается не здесь, Король. Ты можешь убить меня, но это ничего не изменит.

– Знаешь, – сказал я, подходя к лестнице, – я так часто слушал речи про свою скорую гибель, про судьбу этой Доски, про мир и благоденствие, которое вы несете людям, что, поверь, научился не обращать внимания на ваши пустые обещания и глупые угрозы. Поэтому… как тебя зовут, кстати?

– Меня нарекли Мэлут, – ответил скелет. – Я один из четырех великих Королей, которые возглавляют Прорывы во славу Бело…

– Да-да, – невежливо перебил я, поднимаясь по лестнице. – Так вот, Мэлут, на твоем месте я бы не стал тратить время на болтовню. Я, к слову сказать, совсем недавно надеялся, что мы проведем этот Прорыв в молчании. Думал, что вы, Белые, поумнели и пощадите мои уши. Так что давай ты во славу Белого Игрока сдохнешь молча?

Скелет выбросил вперед руку так быстро, что я даже не заметил этого молниеносного движения. Энергия, вырвавшаяся из костлявой кисти, ударила в мой кокон, заставив меня заскрипеть зубами от боли.

Похоже, у Белого осталось слишком много сил, если он бьет так щедро. Ничего, у меня-то их все равно больше. Я атаковал, выпустив лишь часть накопленной энергии, решил не тратить Силу попусту. Мой удар не пробил его кокон, но скелет отступил и тут же ответил мощным выпадом, который я, впрочем, отбил без особого труда.

Мы обменивались ударами, медленно перемещаясь по площадке возле входа во дворец. Казалось, что от нашей энергии воздух загустел и сейчас загорится. Мы атаковали и парировали, нападали и оборонялись. Некоторые удары достигали цели, некоторые гасли в защите, некоторые рикошетили и оставляли на мраморной поверхности стен дворца глубокие дымящиеся выбоины.

Мы сражались неторопливо, без эмоций. Я не испытывал к Белому никакой ненависти, воспринимая его всего лишь как вражескую Фигуру, которая должна умереть, чтобы выжил я и мои помощники. Я просто работал.

Силы Белого иссякали, я видел это по угасающему свечению вокруг его костлявого тела, по замедляющимся движениям, чувствовал это по тому, как слабеют его удары.

Но в какой-то момент, когда я уже решил, что пора заканчивать Партию, мне в голову пришла мысль – а как я, собственно, собираюсь его убить? Обычно вражеский Король – из плоти и крови, и, чтобы уничтожить его, я должен вырвать из его груди сердце. Но откуда сердце у скелета? Конечно, просторный плащ скрывал его тело, и я не мог посмотреть, что там у него в грудной клетке, но почему-то мне казалось, что внутренностей у Мэлута нет.

И что мне делать? Я отбил очередной удар Белого и спросил:

– Слушай, Мэлут, а у тебя сердце есть? Как мне тебя убить?

Скелет защелкал челюстями и вновь атаковал. И чего я ждал? Что он мне расскажет про зайца, утку, яйцо и иголку? Отбивая вялые выпады врага, я решил рассуждать логически. В конце концов, какая разница – вырвать сердце или убить каким-нибудь другим способом? В Правилах сказано, что необходимо уничтожить вражеского Короля, тогда Прорыв будет считаться завершенным и Партия будет выиграна. Про сердце не сказано ничего, просто так уж повелось, что обычно я лишал Белых Королей жизни именно таким образом.

Что ж, тогда будем убивать его как-нибудь по-другому. Если понадобится, размельчим в муку.

Белый отступал во дворец, он уже находился в здании, продолжая осыпать меня короткими, слабыми ударами. Решив, что хватит возиться с ослабевшим противником, я атаковал в полную силу.

Мэлута отбросило метров на десять, он упал, и силой удара его проволокло по полу прямо к трону возле Хранилища. Я не спеша двинулся к нему, когда моя интуиция буквально завопила, предупреждая об опасности.

Они атаковали с двух сторон. Два незамысловатых, но сильных удара бросили меня на пол. Во время поединка я использовал лишь фронтальную защиту, не подозревая, что на меня могут напасть с флангов. Непростительная глупость.

Кто-то сказал, что дураки учатся на своих ошибках, а умные – на чужих. Что ж, выходит, я дурак. Корчась на полу от боли, я флегматично подумал, что это еще один урок, который я запомню на всю оставшуюся жизнь. А, судя по обрушившимся на меня новым ударам, жить мне на этой Доске осталось недолго.