" Всехние" дети детского дома. - Наталья Алексеевна Добровольская

Такая позиция очень не понравилась директору школы, который стал на Мартышина давить. Но тот не отступался, вышел серьезный конфликт. Похоже, все шло к увольнению учителя из школы, и тогда он решил написать Сталину письмо, чем показал себя еще раз достаточно решительным человеком.

Содержание письма нам не известно, но зато известно, что Сталин с ним ознакомился, а затем написал ответ. Не будем приводить его полностью, оно сохранилось и с ним можно ознакомиться, но суть его была такова: "Требовать построже от Василия и не бояться фальшивых, шантажистских угроз капризника насчет “самоубийства”. Будете иметь в этом мою поддержку. К сожалению, сам я не имею возможности возиться с Василием. Но обещаю время от времени брать его за шиворот".

Василий получил серьезную трепку от Сталина и был наказан: последовавшие вскоре зимние каникулы провел дома за изучением истории, а потом еще и пересдавал предмет. (случай действительный, цитата из письма подлинная). Позже он стал меньше шалить и больше уделять внимания учебе, но, время от времени, все же срывался.

Иосиф Виссарионович надеялся, что повзрослев, Василий станет серьезнее и спокойнее, но и тут его ожидания не сбылись. За год до описываемых событий Василий поступил курсантом в знаменитую Качинскую авиашколу, выпустившую много известных летчиков. Казалось бы, военная дисциплина, нагрузки как в учебе, так и в летной практике, должны были привести парня в чувство.

Но и здесь преподаватели отмечали юношу как нерадивого ученика, который отлынивает от занятий по теории, хотя на практике проявляет себя как талантливый летчик с сильным характером.

И тут случилось происшествие, которое привело Василия Сталина прямо в Кремль, к отцу, о чем и пойдет речь дальше.

Николай Николаевич, пришедший по делу, хотел было зайти в кабинет, однако, услышав, как Сталин распекает своего нерадивого сыночка, остановился около входа, не решаясь прерывать разговор. Но рассерженный отец обратился к нему:

- Заходите и послушайте, Николай Николаевич, что пишут в летной характеристике этого молодого человека: " Василий Сталин имел ряд нарушений в начале обучения: опоздания в учебно-летное отделение, выход на поле небритым, пререкания со старшиной группы". (цитата подлинная).

- Мало того, что его поначалу поселили в школе отдельно от остальных курсантов, то есть не в казарму, а в гостиницу, так называемый "домик для гостей". Питание готовили в столовой для командиров, охраняли несколько телохранителей, которые его ни в чем не ограничивали. В отличие от других воспитанников авиашколы наш вояка имел возможность свободно передвигаться и часто выезжал в Севастополь.

- Так вот что он еще удумал, вместе с начальником авиационной школы по фамилии Иванов они начали гонять на мотоциклах наперегонки, в результате чего этот субчик упал на повороте и сильно побился, попал в лазарет. И, решившись перестраховаться, администрация школы отправила Василия в Москву, сообщив официально обо всем происшедшем. Конечно, и начальник школы тоже хорош, но выводы будут сделаны по обоим гонщикам.

- Так что вот так, с сегодняшнего дня о привилегиях ты забываешь и будешь жить, как и все остальные курсанты. Тебя осмотрят врачи, полечат, если надо, а после ты возвращаешься в училище и переселяешься в казарму, встаешь на котловое довольствие вместе с остальными, и ведешь себя скромно и спокойно. Понял? - голос Сталина был холоден и сух.

- Понял, - голос сына был тих, ему было стыдно, что его распекают перед незнакомым человеком, как маленького.

- А вы что-то хотели спросить? - обратился Сталин к мужчине, уже игнорируя сына, который все еще оставался в комнате.

- Да у нас проблема образовалась. Вы знаете, что к нам в страну еще в тридцать седьмом голу было перевезено очень много детей испанских коммунистов. Большинство из них отправлены в детские дома в разных городах, и вроде все устроилось, но появились жалобы на переполненность этих заведений, тесноту и неустроенность. Группа испанских детей детей из Москвы написала нам письмо с просьбой о переводе их в другое место, но только всех вместе, а их около пятнадцати человек.

- Ну так в чем дело? Разве этим не Наркомпрос должен заниматься? Что вас смущает?

- А как вы посмотрите на то, что мы этих детей переведен в детдом к нашей общей знакомой? - с нажимом сказал мужчина, намекая на Надежду.

Сталин намек понял и одобрил, это позволяло убить несколько зайцев - усилить надзор над Надеждой, объясняя его приглядом за детьми, и улучшить содержание детей, выполнив их просьбу, да и наполняемость Дома Ляминых была пока небольшой и позволяла принять еще детей.

- Отлично, так и поступайте. Да, там наверняка понадобится помощь при переезде и расселении, вот и прихватите Василия, пусть посмотрит, как дети живут, да и поможет, чем надо, по мере возможности.

Василий недовольно скривился, но с отцом спорить не стал, да и побился он, честно говоря, ни так и сильно, просто поцарапался боком, когда упал с мотоцикла.

Так утром он и очутился вместе с Николаем Николаевичем во дворе детского дома в Сокольниках. Автобус уже подъехал, и испанские дети разного возраста вышли на полянку перед входом, привлекая интерес старожилов детского дома.

Стоял шум, гам, слышалась русская и испанская речь, кто-то уже лазил по детскому городку, малыши же облюбовали качели и горки, все сновали и быстро перемещались, как мурашики в разворошенном муравейнике, короче, растерянность Анны Ивановны, которая беспомощно стояла посреди всего этого круговорота детей, вполне можно было понять.

Володя и Тракторина старались сдержать хотя бы своих ребятишек, но у них пока не очень хорошо выходило, всем тоже было интересно и хотелось познакомиться с новичками.

Но надо было узнать, сколько всего прибывших, нужны ли дополнительные кровати в спальни, где вещи детей, что готовить на обед, но пока никаких взрослых сопровождающих видно не было, чтобы все это уточнить. Позже оказалось, что воспитатели задержались, оформляя официальные бумаги.

В толпе испанских детей выделялся и более взрослый смуглый высокий парень в военной форме. Это был Рубен Ибаррури, сын знаменитой Долорес Ибаррури, одной из основателей Коммунистической партии Испании, активной участницы республиканского движения в годы Гражданской войны.

Он с матерью и сестрой уже с тридцать пятого года жил в СССР, но потом Рубен во время Гражданской войны в Испании вернулся на Родину, чтобы воевать в составе испанских интернациональных бригад.

После поражения республиканского правительства, парень был вынужден возвратиться в