Асгардец из Ванахейма - Герр Штайн

— А как называется мой? — держа в вертикальном положении свой двуручный цзянь, поинтересовалась Хуа, чьё выражение лица при взгляде на свой клинок было просто умилительным. Такая трогательная осторожность! Словно её новый клинок может развалиться от одного неосторожного движения.

— Пламенное Знамение. Во время ковки он дольше всего не хотел остывать. — охотно пояснил монарх. — Такое случается крайне редко, и мы полагаем, что это несёт какое-то знамение для тебя. — продолжил он более задумчивым тоном, рассматривая клинок моей соученицы. — По этой же причине его цвет несколько необычен, да…

— Понятно. — коротко кивнула голубоглазая, тоже задумавшись о чём-то с серьёзным лицом.

— …Прерывая затянувшееся молчание… — начал Мастер, когда мы уже минуту бесперебойно пялились на своё оружие, а король ушёл в свои мысли. — Выражу благодарность за оружие для моих учеников. — и тут к ошеломлению буквально всех, старик поклонился почти по пояс.

— Это… Ученики и впрямь так много для тебя значат?.. — ошеломлённо выдохнул четырёхметровый мужик.

— Даже больше, чем для гнома-кузнеца его приемник. — с просачивающейся в голос гордостью ответил Мастер, скрестив руки на груди.

— В этом я сомневаюсь… Но… Понимаю. Я даже должен извиниться за мысли о тебе. За некоторые. Ты чуть лучше, чем я полагал. — с трудом, но всё-таки вымолвил король, получив одобрительные взгляды от гномов вокруг, суртуровски усталых после непрерывной работы, в которую они вкладывали свои души.

— Кгхм. То-то же! — по наставнику было видно, что он тоже не ожидал такой реакции от знакомого. — Тогда мы пойдём. Вам необходимо отдохнуть после работы — а нам привести себя в порядок. — окинул он рукой взмокших и потных нас. — Если соизволите когда-нибудь принять приглашение на пир в Асгарде, я тоже там появлюсь.

— Невиданная щедрость, старый хитрец. Но я запомню. — прикрыл глаза король. — Ступайте, и прославьте нашу работу. — последнее было обращено уже к нам.

Вогнав клинки в ножны, где раньше покоились старые версии, я согласно кивнул. Обязательно прославлю. О таким шедевре должны знать все. Задачи, которые я поставил себе в начале жизни асгардца потихоньку реализуются. Крайне медленно по людским меркам, но зато надёжно.

Сначала нужно правильно экипироваться, а уже потов соваться в передряги. Это нерушимое правило любого приключения. И что-то мне подсказывает, что последние не заставят себя долго ждать.

Глава № 8. Фестиваль, демон, близняшки

Деревня пылала.

Горели здания, заборы, земля…

Когда-то красивые здания были уже наполовину пожраты неумолимым пламенем, перед которым были все равны, и смертные, и Боги.

Те самые боги, что сейчас лежали у его ног, будучи растерзанными его клинком.

Ему часто говорили, что ваны и асы — страшные противники, по праву считающиеся правителями Девяти Миров. Но что он увидел, когда прибыл в их мир? Расслабленных и спокойных глупцов, слабаков, незаслуженно имеющих столь великую славу.

Никто, ни дети, ни женщины, ни даже мужчины не смогли противостоять ему. И это могучие Боги, которыми правит Великий Один?

Теперь это вызывает лишь приглушенный глухим стальным шлемом смех.

Они ничуть не лучше зверей Муспельхейма, что терзали его тело и саму душу. Довольно сильны, но до чего же тупы и ленивы. Клинок поражал их с невообразимой легкостью, словно перед ним был неподвижный кусок мяса, а не божественная плоть.

Достойны ли эти слабаки вообще именоваться Богами? Может быть, этих Богов и вовсе не существует, а это ложь и обман? Даже великий Суртур, прародитель всего рода огненных демонов не считает себя Божеством. Лишь королём своего мира, что ненавистен облачённым в доспехи разорителю этой деревни.

Значит… Значит ему следует показать всем, доказать всем, что это всё лишь гнусный обман. Он покажет им всем фальшивую суть Богов, заставив себя уважать и почитать. И этот мерзопакостно зелёный и мирный мир подойдёт для этого идеально.

Его сожжение послужит примером, Его наказанием для лжецов и обманщиков.

И тогда все будут говорить о нём.

О Гримнире Пламени, величайшем из величайших.

* * *

Винлин.

Фестиваль… Как много в этом слове для какого-нибудь азиата. И как выяснилось для ванов — тоже.

Праздник середины осени, сиречь урожая, среди жителей Ванахейма также проводится. Сейчас благодаря техномагии урожай можно собирать когда угодно и продовольственного кризиса не предвидится примерно никогда, но традиции остаются традициями-с.

Празднику почти полсотни тысяч лет, и зародился он ещё в те времена, когда технологии ванов были на уровне средневековых людей, а магия была ещё предельно самобытной и вместе с тем слишком таинственной для изучения большинством.

Раньше мы не были на таких по велению Мастера, который говорил не отвлекаться на всякие глупости.

— Но сейчас ведь что-то изменилось? — спросил я, сидя неподалёку от старика.

— Да. Ваши тела уже закончили формироваться и дальнейшее формирование необходимых мышц вряд-ли возможно. При любом количестве тренировок мышцы почти не будут расти. Ваша физиология отличается от таковой у чистокровных асов. Вы должны уже были заметить, что у нас громил два на два метра почти нет. — продолжая смотреть на незавершённую картину, рисованием которых он с десяток лет назад заинтересовался, пояснил белобородый.

— Получается, ваны ближе к альвам? — задумчиво склонил голову я, припоминая ту розоволосую валькирию, которая на фоне той или иной асиньи выглядела более хрупко.

— Глупости не говори! — фыркнул Мастер, вообще не любящий длинноухих альфхеймцев. Да и вообще, проще сказать кто нравится этому престарелому расисту. Водится за ним такой грешок, да. — Мы не тоненькие тростинки, как они! Просто сбалансированно развиты, без кучи неизящных мышц.

— Как скажете. — приподнял руки я, откидываясь на пол из позы лотоса. — А вообще скажите честно, настоящая причина ведь — наше с Хуа сведение?

— Ну да. — беззаботно признался старикашка. — Меня заколебало ждать, пока вы решитесь. Разговариваете, ходите вместе повсюду… Но никаких решительных действий не предпринимаете. Тьфу на эти глупые брачные танцы. В этом моменте асы правы — если тебе нравится женщина — пойди и скажи, получи ответ. Даже если он будет отрицательным, ты узнаешь по какой причине. Конечно, если эта баба не тупая дура, не могущая замотивировать того, кому она нравится. — взмахнул кисточкой ван, дорисовывая гору. Пейзажи у него выходили и впрямь зачётные.

На счёт же слов… Ну, в чём-то он прав. Но только на счёт последней сотни лет. Раньше я банально не мог воспринимать Хуа как женщину. Мало того, что внешне она была почти ребёнком, так мы и выросли рядом. И воспринималась она мною больше как… Как сестра, несмотря на