Тепла хватит на всех 3 - Сергей Котов

«Это вкусно», — мысленно ответил я.

«Знаю. Не спеши. Ешь. Наслаждайся».

И я ел, оглядываясь вокруг, будто впервые видел интерьер корабельной столовой. Пластиковые столики, прикрученные к полу здоровенными болтами. Наверно, это особый пластик. Космический. Сверхпрочный. Потому что для космоса всё должно быть сверхпрочным: столики, столовые приборы, люки, переборки, люди, компьютеры.

Чувствовал ли я себя сверхпрочным?

Я ладонь и посмотрел на свою руку. Застарелые мозоли от тренировок. Вены. Мелкие шрамы. Неожиданно мягкая сероватая кожа. После путешествия по всему миру у меня даже появился загар, но теперь он снова сошёл на нет. А тут ещё и специального пигмента добавил Вася, чтобы я сильнее походил на местных.

— Сколько ещё? — вслух спросил я, чувствуя, как отстранённо звучит мой голос.

— Четыре часа относительного времени, — через динамики ответил Вася.

Я вздохнул.

«Потерпи немного», — с сочувствием добавил он мысленно.

И я терпел. А что мне оставалось делать?

Наверно, похожим образом чувствуют себя деревья. Полусон, когда лишь чувствуешь, что вроде живой, но не понимаешь совершенно, что это и зачем.

Когда «Север-2» снова пересёк границу нашего мира, это продолжалось ещё несколько минут, и было особенно мучительно. А потом, наконец, отпустило — несколькими рывками, когда привычные эмоции и краски возвращались в мир.

Я рухнул на колени. Мне хотелось целовать палубу, как моряк целует долгожданный берег.

«Тейдан? Тейдан, как ты?» — беспокоился Вася.

— Меня Женя зовут, — ответил я. Но тут же засомневался в своём ответе: имя «Тейдан» уже успело стать мне родным. Именно под ним меня знала Лаймиэ. А я ведь за всё это время на той стороне так ни разу её и не вспомнил.

— Женя так Женя, — охотно согласился Вася, снова включив динамики. — Как ты?

— Отвратительно, — честно признался я, понимаясь. — Никогда, никогда больше этой пакостью не воспользуюсь!

— Понимаю, — вздохнул Вася.

— Не думаю, — возразил я.

— Если было настолько невыносимо — можно ведь было прервать… — сказал он. — Дал бы команду, твой иммунитет расщепил бы составляющие. Быстро.

Я промолчал. В том состоянии мне это даже в голову не пришло. Ловушка изменённого мышления.

— Я думал, ты во что бы то ни стало хочешь эксперимент завершить, — продолжал Вася.

И правда — эксперимент! Как бы я себя чувствовал внутри капсулы, такой же, как на первом «Севере»? После этого всего?

Да, блин… а если подумать о дороге обратно?

— Вася, — сказал я.

— Что?

— Не уверен, что смог бы ещё раз добровольно с собой такое проделать. Даже если очень хотел бы вернуться домой.

«Нельзя исключать то, что Максим и Диана исчезли совершенно добровольно», — добавил я мысленно.

«Да. Сергеич думал об этом, — ответил Вася. — Но на эксперименте настаивать не стал».

«И правильно сделал».

«Это действительно настолько плохо?»

«Да, Вася. Ужасно. В разы хуже, чем если бы я просто держал себя, как раньше», — ответил я.

«Возможно, надо будет пересматривать всю программу подготовки. Лёгкого решения нет».

«Нужно будет. Обязательно. Химия — это не выход», — ответил я.

Я поднялся с палубы. Глубоко вздохнул. Потом пошёл в сторону каюты. Надо бы переодеться и потренироваться. Мышцы требовали нагрузки после всего пережитого.

А потом мне в голову пришла одна мысль.

«Вася?» — обратился я.

«Да?»

«А как ты сам переживаешь переход? У тебя ведь структура личности человека, так? Значит, время ты воспринимаешь примерно так же?»

«Нет, Женя. По-другому. Иначе не смог бы управлять переходом. Я могу мыслить в четырёхмерном пространстве».

«Ясно».

Имитированная сила тяжести на борту «Севера-2» с момента запуска вращения подстроилась под реалии О-деа. В этот раз повышенная гравитация воспринималась гораздо легче. Собственно, я почти и не заметил, что тело стало тяжелее, а оно само будто бы даже обрадовалось этому.

Вспомнил о новых реалиях я только в спортзале, когда не смог с первого раза взять рабочий вес.

Отработав как следует тренировку, я вроде бы окончательно пришёл в себя.

«Понятно теперь, почему Сергеич так настаивал на том, что должен лететь именно я. И никак иначе», — произнёс я мысленно, обращаясь в Васе.

Я вышел в главный коридор и направился обратно в свою каюту.

«Конечно, — ответил Вася. — Я думал, ты давно понял. Если что, ты сможешь уговорить их попробовать вернуться обратно. И обучишь тому способу, который используешь сам».

Элементарный вывод, почему он раньше не пришёл мне в голову?

«Потому что ты с настороженностью относишься к любой химии, — неожиданно ответил Вася. — Ты просто заблокировал эту цепочку рассуждений».

«Знаешь что, — сказал я мысленно после секундного размышления. — Если ты видишь, что я себя таким образом ограничиваю — говори сразу. Ладно?»

«Договорились!»

— Должна же быть от тебя хоть какая-то польза, — пробормотал я, открывая дверь каюты.

Вася сделал вид, что не заметил эту реплику.

Я дал организму успокоиться после тренировки, почитал книжку, посмотрел записи зондов с О-деа. Растения на планете были в основном чёрными или тёмно-фиолетовыми. Иной спектр излучения солнца сказывался. Из-за этого здешние пасторальные сельские пейзажи на Улдрун-Ваар выглядели мрачновато: бархатные чёрные поля кхарн-гри, здешнего аналога пшеницы, кудрявый лес, тоже чёрный, с фиолетовыми вкраплениями. Плюс глубокое, тёмно-фиолетовое небо.

«Интересное местечко… — думал я, — Вась, сколько там день продолжается? Пять часов, да?»

«У западного побережья Улдрун-Ваар, где мы собираемся садиться, шесть часов и две минуты. Разгар лета», — ответил Вася.

«А температура?»

Если покопаться в памяти, я мог бы и сам вспомнить. Но мне просто хотелось общения.

«Днём до плюс двадцати семи по Цельсию, — ответил Вася. — Двадцать по местной шкале. Кстати, у них на материке тоже принято отсчёт температуры начинать с точки замерзания воды, так что ноль у нас совпадает».

«Как долетим — сразу садимся?» — спросил я.

«Не знаю, — ответил Вася. — Кстати, ты не думаешь, что пришло время вскрыть полётное задание? Или ты решил в этот раз тянуть до высадки?»

Полётное здание. Элементарная, само собой разумеющаяся вещь. Про которую я вдруг напрочь забыл.

Хмыкнув, я поднялся с кровати. Запечатанный конверт, согласно инструкции, должен был храниться в специальном сейфе в главном центре управления. Но в этом полёте центр был законсервирован за ненадобностью, так что Сергеич сказал, что конверт я найду в ящике стола, в своей каюте.

Так и оказалось. Сам