Русская Америка. Сухой закон 3 - Михаил Дорохов

— Вы очень хорошо здесь все устроили, как будто с десяток лет занимаетесь отладкой процесса производства, — заметил Давид.

— Вы мне льстите.

— Нет, простите, для…кхм… такого возраста, вы продумали все до мелочей.

Я улыбнулся про себя. Ну да. В теле молодого Алексея Соколова «сидел» историк-экономист. Которому гораздо больше лет, чем самому Сарнову. Обладающий приличным послезнанием. Отчего бы не сделать всё качественно?

— Но у меня есть пара вопросов… — вдруг сказал Давид, когда мы вышли в просторный внутренний двор.

Мои люди, стоявшие у машин, подобрались при нашем появлении. Сарнов покосился на них, а затем продолжил:

— У этого места не очень хорошая слава. Пару месяцев назад здесь убили банду ирландцев. Если не ошибаюсь — во-он в том угловом здании. Там был оборудован бар, который стал прикрытием для бандитского притона. Я читал в газетах, что убили где-то с десяток человек. И сейчас вспомнил ту статью. Она была во всех изданиях на первой полосе…

— Эта история сделала данное место намного более дешёвым для съёма, — парировал я, — Более того, мы заключили договор аренды с правом приоритетного выкупа в течение полугода. Я планирую перевести его полностью в свою собственность в кратчайшие сроки.

— А что, если бандиты снова пожалуют сюда? — поёжился Сарнов.

Понятное дело. Ему и так очень не понравилась вся эта история с бандитами Джима Кравеца. Хотя он держался молодцом и не дал заднюю.

— Не пожалуют! — отрезал я, — И у меня есть собственное охранное агентство, которое будет обеспечивать безопасность нашего предприятия.

Не говорить же ему, что мне прекрасно известно — кто расправился с ирландцами Томпсона. Ведь это сделали я и мои люди, когда бандиты объявили нам войну и похитили Алю.

— Хорошо, положусь на ваше слово, — кивнул Сарнов и зашёл на склад, осматривая его.

— О чём ещё хотите узнать? Вы же сказали — «пара» вопросов…

— Вы так уверены в этом предприятии, что я, признаться, тоже быстро очаровался возможными перспективами. Откуда такая решимость?

— Всё просто. Человек всегда жаден до двух вещей. Удовольствия и информации. Мы предоставим ему и то и другое. Музыка, много разной и новой музыки! Передачи, звонки на радио, реклама, викторины, розыгрыши, которые, кстати, так любят американцы. Новости, результаты спортивных соревнований. И всё это слушателям будут рассказывать лучшие дикторы. Представьте! Вы не можете побывать на концерте Эдди Кантора? Вы не можете услышать Чарли Чаплина? Как он говорит или отвечает на вопросы слушателей. А мы дадим вам эту возможность! Для компаний это реклама. Для политиков это аудитория. Для звёзд это общение с их поклонниками.

Я, естественно, не стал открывать Сарнову знание о том, что впереди вдобавок ещё и Великая Депрессия, когда все начнут искать хоть какое-то развлечение от серых безработных будней. Именно в это время был бум Голливуда, который стал фабрикой грёз для миллионов американцев. «Хлеба и зрелищ!». Эти слова будут актуальны всегда и везде.

Давид даже остановился и задумался. На его лице появилась блуждающая улыбка.

— Вы правы, Алексей! Это может стать проектом всей жизни!

— Поэтому я надеюсь, что вы подумаете над моим новым предложением, — я решил воспользоваться моментом.

— Каким?

— Подумайте об уходе из радиокорпорации Америки.

Он хотел было что-то сказать, но я поднял руку в предупреждающем жесте:

— Я не тороплю. Обдумайте все. Взвесьте. И примите правильное решение.

Он постоял несколько секунд и воскликнул:

— Это будет поистине каламбур! Два выходца из России управляют желаниями миллионов американцев! Ха! Кому не скажешь — не поверят!

И он пошёл дальше, осматривая складские помещения.

А я посмотрел ему вслед с улыбкой. Знал бы Давид, что эти слова так близки сейчас к моей задумке…

Я подозвал жестом Виктора, который маячил позади в проёме одного из погрузочных терминалов.

— Ну что он? — поинтересовался мой друг.

— Думаю, мы получили высококлассного специалиста. Ты подготовил все бумаги?

— Да. Но нужен юрист, чтобы всё заверить.

— Конечно.

— И ты пока не можешь обладать полным правом в управлении. До получения гражданства, — напомнил Громов.

— Знаю. Но когда мы ехали сюда, то договорились с Сарновым, что акции будут делиться соразмерно вкладу. Его доля минимальна. Держателем акций я быть могу даже сейчас. Плюс, всё оборудование здесь и аренда зданий за «Соколов и Ко». В патенте я буду вписан реализатором с правом принятия решений о судьбе изобретения. В любом случае, это подстраховка. Я не думаю, что с Давидом у нас возникнут проблемы. И обманывать его я тоже не собираюсь. Это человек увлечённый, ему просто нужно дать возможность и ресурсы для творчества.

Виктор серьёзно посмотрел на меня:

— Ты уверен, что такая рекламная кампания, которую ты затеял — обязательна?

— Конечно!

Громов развернул папку и достал несколько листов. Недоверчиво посмотрел на меня:

— Здесь написаны такие звёзды. Да нас просто-напросто пошлют, когда мы будем им звонить.

— А мы им и не будем звонить. Мы попросим Еноха «Наки» Томпсона, — хитро прищурился я.

— Ты хочешь «запуститься» в Атлантик-Сити? — догадался Виктор.

— Да! Сначала там. «Наки» каждый сезон организовывает грандиозное шоу. Скоро будет ещё одно. И если мы сделаем там трансляции со звёздами и прямые включения с ипподромов — мы получим большую рекламу.

— А он согласится? — с сомнением протянул Громов.

— Трансляции с ипподромов, Витя! — посмотрел я на друга многозначительно.

— Ставки? — догадался он.

— Конечно. В масштабах почти всей страны и с «живыми» комментаторами из динамиков. И поддержкой звёзд!

Громов уставился на меня как на диковинку:

— Как у тебя это рождается в голове? До сих пор не пойму…

Эх, хотел бы я приписать это всё себе. Но я просто скопировал идею первого крупного боя тяжеловесов по боксу, который транслировали коммерческие радиостанции. Тогда в Хобокене, штат Нью-Джерси, бился американец Джек Дэмпси против француза Жоржа Карпентье, а по радио комментатора слушали в залах и кинотеатрах больше чем шестидесяти городов. Это дало дополнительные гигантские барыши организаторам. И поистине невообразимый рост акций производителя радиоприёмников. А я решил провернуть подобное на год раньше, пока радиокорпорация Америки не «распробовала» идею Сарнова и не захватила всё, что можно в коммерческом радио. Фактически я запрыгивал в уходящий поезд. Кстати…

— И ещё, Виктор.