Добро пожаловать в порок - Мэри Блум

Даже не думал, что этим вечером в этом сердце увижу собственное лицо и уж тем более рядом с ней. В сочно-красном ободке на стене на обозрение всему залу были я и Саша, стоящие в коридоре, сфотографированные как раз в тот момент, когда, прижимаясь всем телом, она тянулась к моим губам — пьяная, отчаянная, явно готовая мне отдаться. Снимок был красноречивее десятка слов — по нему сразу становилось понятно, что мы с ней трахались и трахались не раз.

— Ты!.. — рядом яростно прогремели шаги.

Следом в скулу прилетел удар. Кто ж с ходу бьет в лицо? Зал покачнулся, и я упал, получив еще и затрещину — уже по затылку и от стены. Морщась, я вскинул голову, пытаясь понять, кто вообще бил и за что. Прямо надо мной со стиснутыми кулаками и перекошенным от злости лицом навис Сашин парень, готовый посадить на рога, которые теперь начал ощущать и он.

— Не надо! — взвизгнув, откуда-то появившаяся Саша схватила его за руку. — Он был пьян! Не бей его!..

Ушибленный затылок противно гудел, и голоса фонили, сливаясь с музыкой и звоном бокалом. Сидя у стены, я словно смотрел кино — абсурдную тупую мелодраму, подбирающуюся к своей кульминации. Снимок все еще болтался в этом бездушном сердце, явно дольше чем остальные фото — будто кто-то намеренно хотел, чтобы каждый в зале это увидел.

— Он не специально! Он пьяный был! Не трогай его!..

Саша уже чуть ли не плакала, цепляясь за своего парня, который стискивал кулаки так, словно раздумывал, убивать меня или нет. Прислонившись гудящим затылком к стене, я наблюдал за ними. Даже стало интересно, что будет дальше. После сатира, инкуба, демонов и ангелов, всех предупреждений, наездов и угроз — я даже хотел посмотреть, что может сделать просто человек. Уже было без разницы, чем закончится этот вечер. Даже если он меня убьет, дерьмовее от этого все равно не станет.

— Пойдем уже! — Саша нервно потянула его за руку, как огромного упирающегося лабрадора на прогулке. — Ну пойдем же!..

Не сказав ни слова, он перехватил ее запястье и поволок за собой к выходу. Она поспешила за ним, бросив в мою сторону лишь один взгляд, в котором я ясно прочитал «прости». За что? За этот вечер? За то, что ушла с ним? Или что вообще все это начала со мной? Они растворились в толпе, а я так и не понял, за что она извинялась и о чем жалела.

Не замолкая, музыка колотила по голове, отдаваясь ноющей болью в подбитой щеке. Оперевшись о стену, я начал подниматься — пора было уже найти медальон и наконец свалить отсюда. Хрен знает, чем еще этот бал еще может меня «порадовать».

Перебивая все звуки, рядом робко раздались шаги, и прямо перед мной вдруг мелькнула рука, предлагая помощь. Я растерянно поднял глаза. Появившись непонятно откуда, ко мне подошла Мила.

— А ты что, тоже здесь была? — спросил я.

Кожа на ее запястье была совершенно чистой — ни целого сердца, ни разбитого.

— С декорациями для вечера помогала, — тихо отозвалась она.

Голова загудела еще сильнее, настойчиво намекая снова приложиться о стену — может, так будет проще. Поднявшись, я медленно перевел глаза с ее руки на лицо.

— И что ты видела?

— Все, — просто ответила она.

В ее голосе не было ни малейшего упрека, но от этого мне стало только хуже. Взгляд рассеянно скользнул по залу. Не замечая никого вокруг, на танцполе упоенно кружились парочки, обнимаясь, прижимаясь друг к другу. Не так давно точно так же мы танцевали с Майей, а потом она меня поцеловала. А потом вмешалась Алгон. А потом снимок меня и Саши вспыхнул на весь зал, и ее парень мне за это врезал. Получается, все это видела Мила — и наверняка нашла ответ на вопрос, почему вместо всего этого я не позвал сюда ее. Под тяжестью этих мыслей я сел на пустой стул стоящего рядом пустого стола. Мила бесшумно приземлилась рядом. Несколько секунд мы просто молчали, не находя слов.

— Ты мне нравишься, — первой заговорила она, — но… Я так не смогу. Я хочу быть единственной…

Ее голос не заглушала музыка. Казалось, бал немного приутих, чтобы не мешать нам поговорить — хотя вряд ли этот разговор будет долгим.

— Даже Але не хочу позволять… Мой парень только мой… Она говорит, что это неправильно, но я все равно так не могу…

Мне было неловко смотреть на нее, и, пока она говорила, я скользил глазами по нарядной толпе. Повсюду веселись парочки, целуясь, улыбаясь, проводя время со своими единственными — со своими половинками.

— Можешь мне пообещать, — спросила рядом Мила, — что никого, кроме меня, не будет? Даже Али…

В самом центре зала, кружась в объятиях, половинки объединялись в целое, и Мила, сидящая рядом, тоже смотрела на них. Пожалуй, мы поняли это одновременно: ей была нужна половинка, мне — нет. Я и так чувствовал себя цельным, не раскалывающимся на части, и рядом мне хотелось видеть девушек, которые чувствуют себя так же.

Место Милы было там — в чьих-то объятиях, но не в моих. С кем-то, но не со мной. Она даже спросила не тем тоном, которым спрашивают, когда хотят услышать «да», словно сама хотела услышать «нет». Оно в данном случае и было правдой. Я мотнул головой.

— Ты добрый и хороший, — не удивившись и не обидевшись, Мила улыбнулась. — Я рада, что мы познакомились, — слегка потянувшись, она привычно чмокнула меня в здоровую щеку. — Не обижай Алю…

Поднявшись с места, она помахала мне на прощание и скрылась в веселящейся толпе. Я молча проводил ее глазами. Все закончилось само — без ссор и истерик, обвинений и громких слов. Если уж подводить итог, Мила испытывала ко мне примерно то же, что я и к ней — ничего. Это было плохим основанием для отношений, но прекрасно смягчило расставание.

Лишь ее последняя фраза, засевшая в голове, не давала покоя. Не обижай Алю… Да эта Аля сама кого угодно может обидеть — что сегодня в очередной раз и доказала. Однако за вызывающим поведением и не самым легким характером, похоже, скрывалось что-то еще. Ее слова про Лилит — Алгон явно знала то, что обычный человек знать не может. Кто она? Чей-то