Вернуть себя 1-13 - Александр Шаравар

Нас заинтересовал один из малых транспортников так как он находился всего в двадцати метрах от входа в эвакуационный тоннель через который мы пробрались на территорию космодрома. В самом тоннеле мы обнаружили около полусотни небольших контейнеров с элитной выпивкой.

Много труда не составило чтобы понять, что эта выпивка была не чем иным как контрабандой. А значит скорее всего тут отработана выгрузка и погрузка контрабанды так чтобы не было заметно для остальных.

Находясь в тоннеле Гильшак смог дотянуться до пилота корабля и считав его память мы убедились в том, что он контрабандист как и все остальные пилоты этой государственной корпорации. Чтобы хоть немного зарабатывать они возили некоторые подакцизные товары в качестве контрабанды. Двадцать процентов от заработанного они платили службе безопасности корпорации чтобы на них не обращали внимания.

К примеру партия элитного алкоголя принесла пилоту пятнадцать тысяч кредитов чистой прибыли, тогда как зарплата у него была всего десять тысяч в месяц. С планеты он должен был вывезти какую-то картину имеющую историческую ценность для Апри и сейчас эта картина была уже на борту.

После вмешательства Гильшака пилот посчитал, что картина все еще в тоннеле и отправился за ней предварительно послав сигнал Сб космодрома чтобы камеры ушли в режим самодиагностики на это время.

Уже через три минуты в тоннель спустилась довольно молодая девушка, если бы она еще не была лысой и покрытой татуировками, то ее можно было бы назвать даже симпатичной. Четвертый размер груди, голубые глаза, выражение лица словно перед тобой стоит ангелок, но все портили татуировки в виде всяких монстров.

Стоило ей спуститься она сразу обнаружила ящик с аграфом и взяла его за ручку считая, что внутри и находится картина. Несмотря на вес в более чем сотню килограмм она его смогла поднять одной рукой, видимо неплохие импланты стоят у нее.

Следом за ней мы и попали на борт корабля. Уже тут мы наконец-то смогли снять и невидимость и маскировку. Глория все равно не обращала на нас внимание, а слабенький искин класса фрегат четвертого поколения был сразу же подчинен Гильшаку.

— Теперь осталось дождаться когда откроют небо. — произнес я сев в небольшой кают-компании корабля на протертый диван из искусственной кожи. Корабль был рассчитан на команду из четырех человек, но управлять им можно было и в одиночку, хоть это было гораздо сложнее. — Хватит ресурсов для нас всех на борту?

— Надо дозаказать, Глория экономит максимально и закупает все с расчетом лишь на себя и минимальным запасом. Хочет в следующем году купить базы пилота средних кораблей и уйти на повышение. — ответил Гильшак. — Кстати, мы можем отключить отвод глаз, ей уже приходилось вывозить политических беженцев с планеты. Только лучше мне все же быть человеком.

— Отлично, а то не люблю долго держать активными техники. — ответил я отключая отвод.

— Мальчики, мне надо купить для вас воздух и картриджи для синтезатора. С вас на это тысяча кредитов. — зашла в кают-компанию Глория и требовательно на нас посмотрела. Быстро Гильшак для нее создал фальшивые воспоминания. — Чего на меня зыркаешь? Деньги давай, — это уже мне было сказано.

— Тысяча, — скинул я ей с обезличенного банковского чипа.

— Отлично, особого комфорта ждать не стоит, сами понимаете это яхта, ваша каюта рядом с моей, и прошу не «перепутать» ее. Я могу и отстрелить что-то важное для вас, а медицинской капсулы у меня нет, — пригрозила она положив руку на кобуру. — Надеюсь мы друг друга поняли?

— У меня есть жена, — ответил Гильшак, — Да и не интересуют меня такие тощие как ты, одни кости да кожа, — произнес Гильшак явно развлекаясь.

— Ну по тебе видно толстяк, — парировала Глория после чего повернулась ко мне, — Тебя это тоже касается.

— И не думал об этом, — ответил я нечестно, мысли о том, чтобы с ней переспать все же мелькали у меня. — А не скажешь, что за татуировки у тебя на голове? Я такие нигде не видел.

— Доступ к сети есть, если хочешь узнать ищи, — ответила Глория после чего развернулась к выходу и добавила, — Завтрак в шесть утра по корабельному, обед в час, ужин в восемь вечера. — видимо мой вопрос ее задел. Лезть в память к ней я не стал, все же предать нас она уже не сможет Гильшак постарался насчет этого, а просто так лазить по памяти людей не было никакого удовольствия.

— Благодарю, — ответил я и когда она вышла спросил у Гильшака, — Чего это она так отреагировала?

— В сети есть информация, поищи и поймешь, — ответил Гильшак, — А сейчас я пожалуй посплю, разбудишь перед взлетом.

Проводив Гильшака с ящиком в нашу миниатюрную трехместную каюту я вернулся в кают-компанию и разлегшись на диване подключился к сети. Поиск по изображению довольно быстро вывел на одну из религиозных общин Манаратхи.

Манаратха еще недавно была независимым теократическим государством, но пять лет назад оно вступило в герцогство Апри с условием, что в религию к ним никто не будет лезть.

Татуировки на голове Глории символизировали ее победы над различными тварями, так что ее можно даже считать охотником, хорошим охотником. Вот только у нее была еще одна татуировка на лбу в виде красного круга и креста.

А вот такие татуировки ставили отверженным, предателям веры. На Манаратхе был список отверженных и довольно быстро удалось узнать, что Неймодия Доркес вмешалась в ритуальный поединок своего младшего брата спасая того от неминуемой смерти.

Результат один — изгнание и отречение от веры и имени. Да уж, теперь даже стало немного жалко Глорию. Если бы такое произошло до присоединения к Апри, то ей грозила еще и смертная казнь.

Но теперь таких высылали с планеты. Получалось, что Глории в данный момент было всего двадцать два года и она смогла за очень короткое время в три года с момента изгнания выучиться на пилота.

Так как ничего интересного больше не было о нашем пилоте я погрузился в тренировку по микротелекинезу. До уровня Гильшака мне было очень далеко, но я стремился к его результатам.

Через четыре часа в кают-компанию вновь пришла Глория и поставила передо мной тарелку с каким-то рагу и стакан с чаем. Себе она поставила тоже самое и сев рядом со мной молча приступила к еде.

— Что там с вылетом? — спросил я у нее.

— После полуночи должны будут открыть сообщение, я шестнадцатая в очереди, так что раньше двух часов ночи на вылет можно не рассчитывать.

— А что с твоим братом? — спросил