Лето, пляж, зомби. Окталогия - Наиль Эдуардович Выборнов

— Ты о чем? — решил уточнить я.

— О том, куда следующий удар наносить будем, естественно, — ответил он.

— Да штурмовать надо Белогорск, — встрял в разговор тот самый бурят. Как выяснилось, он родом был из Улан-Удэ, я не ошибся. — Нас три десятка почти, если навалимся с разных сторон, да ночью, под собачью вахту.

— Руся, тебя не спрашивали, — заткнул его Гром. — Да и вообще, ты был у того Белогорска? Мы были. И укрепления там, если что, я ебал.

Они успели сходить в разведку, когда мы их только привезли. И действительно, там и здания укрепили, и стадион, да и в целом навалили целую стену из машин. Которые между собой скрепили сваркой и колючей проволокой. Я знал об этом, потому что они наснимать успели со своих коммуникаторов. Кадры эти впечатляли, честно говоря.

Скрытно войти… Можно. При условии, что у них там нет мин и сигнальных растяжек. А так — спалимся, а у них АГСы и пулеметы. Очень быстро накроют. А от пули «двенадцать и семь» прятаться вообще бесполезно, она бетон пробивает. И целых трупов не оставляет — руки отрывает на хуй, ноги. Соваться под такое было вообще обреченным делом.

— В Зую надо идти, — сказал я. — Если Фред правду сказал, то там артиллерия есть. Навести ее и отработать, а потом уже на зачистку.

— Жестко как-то, — заметил один из бойцов.

— Жестко, — кивнул я. — А они в Изобильном не жестко? Вы же видели, когда мы проезжали через него.

— Мирняк поляжет. У них на базе есть. Бабы какие-то и прочее.

— Про допустимые сопутствующие потери слышал? — повернулся я к нему. — Вот, что-то мне подсказывает, что этот показатель очень велик. Да и вообще, пацаны. Вас не заебала эта хуйня?

— Какая? — спросил Гром.

— То, что враги наши военные объекты ставят в гражданской застройке. Артиллерию, пусковые площадки для дронов и прочее. А как только мы по ним отрабатываем, начинают орать, что злые русские по мирным кварталам бьют. Если честно, как по мне — хуйня все это. Если позицию поставили, то должны понимать, что ебашить будут по всем.

— Так это ж чужих не жалко, — заметил Руся. — А свои — другое дело. А те, кто там сидит, они — свои. Освободить бы их по-хорошему.

— Не вижу смысла дискутировать, — я махнул рукой, но решил все-таки продолжить. — Если они пойдут в атаку, гражданскими прикрываясь? Живой щит, и так далее. Это-то вам знакомо должно быть, вы и с захватом заложников сталкивались, и с террористами. Что тогда?

— Тогда не мы работаем, — заметил Гром. — А спецназ. Иногда газ используют, иногда что-то еще.

— Газ, — я хмыкнул. — Если ты знаешь, где тут, в Крыму газ достать можно, то без пизды, отработаем газом. Если нет… То увы.

— Вообще, — командир «росгвардейцев» почесал в затылке. — Я в общем-то заметил, что большая часть гражданских все-таки в самом городе живет. На базе их минимум. Бабы в основном.

— А кто сказал, что эти бабы — рабыни? — спросил я. — Рабов на базе держать никто не станет, как по мне. Их надо в отдельном загоне где-нибудь в городе, чтобы сбежать не могли, да и вообще. А это их семьи могут быть. А уверен, что они тоже в делах замазаны. Так что и их жалеть нечего.

— Жестко ты что-то, Край, — заметил Руся.

И я действительно говорил жестко, как-то непривычно даже самому себе. Нет, на потери среди гражданских я никогда особо не обращал внимания. Кстати, и в действительности, возможно потому, что это были не наши, русские, а какие-то случайные негры и латиносы. Но для меня всегда значение имели всего две цели. Первая — сохранить своих парней. Вторая — уничтожить врага. И если ради того, чтобы мои бойцы жили, придется лечь кому-нибудь из случайно подвернувшихся людей, то увы. Такова война.

Вспомнилось кое-что, если честно из того, что видел, и то, что творили НАТОвцы. Конечно, официально это были различные частники из компаний, но они, как на самом деле и мы, воевали по контракту со своей страной.

— Блядь, пацаны, вы не знаете, что в мире творится. Вы же из России не выезжали никогда, и я понимаю, что особо не воевали.

— Ну да, — кивнул Гром.

— Я видел, как снайперы «Whiteground» стреляли по колонне гражданских, которая пыталась покинуть Банги. Столица ЦАР натурально горела, мы эвакуировали людей оттуда. Сперва положили наших пацанов, кто там был, а потом стали работать по гражданским. И знаешь зачем? Чтобы показать, что мы не можем местных защитить. Настроить их против нас.

— И получилось? — спросил Руся.

— Не особо, — я покачал головой. — Там и так гражданская война, все разделены между собой. Кто за нас стоял, так еще крепче встали, а те, кто против… Те за свои идеалы воевали.

— Наши доблестные повстанцы против их безжалостных боевиков, — заметил еще один боец — Пинцет.

— Не совсем, — я улыбнулся, шутку эту знал. — Законное правительство против безжалостных боевиков или доблестные повстанцы против режима кровавого тирана. Да, у них в СМИ действительно так все подают. Да и у нас то же.

— Про то, что во Пскове творилось в курсе? — спросил вдруг у меня Руся.

Лица парней ни с того ни с сего помрачнели. Похоже, что история такая себе. Но я об этом в действительности ничего не слышал. Псков… Это же Россия. Да, боевые действия на ее территории, конечно, были, но все-таки.

— А что там? — спросил я.

— НАТОвцы с Прибалтики прорвались, — сказал Гром. — Двигались к Петербургу, хотели по-видимому блокаду Ленинграда повторить. Но сейчас не то время, сам понимаешь, колонны их жгли просто. Завязли, короче. Да и нашим повезло — Финку почти полностью прошли за неделю, так что местные там только по лесам партизанят, а так она оккупирована.

— А что с Псковом-то? — решил я вернуть его к теме.

— Реально не помнишь что ли?

— Да я вообще ни хрена не помню, Руся, — сказал я. — Отрывками память возвращается, а так, считай, как в четвертом классе. «Я познаю мир», бля.

— Питер они, я подозреваю, так просто не оставят, но это ладно. Псков два года в осаде сидит. Город окружили, наших взаперти держат. Пацанов, судя по сводкам, полегло до пизды, а еще больше гражданских. От голода, болезней и холода, зимы там, сам понимаешь. Там же и электричество отрубили, и водопровод и котельные соответственно. Наши только грузы и могут сбрасывать, да и то так себе