Князь Берет Свое - Владимир Пламенев

— Ага, тем меньше я хочу тебя убивать. Юр, отойди от неё. Твои клыки её напрягают.

Медведь заворчал, но сделал.

— Спасибо, так получше, — чуть расслабилась она, но взгляд её стрельнул в сторону.

— Бежать не вздумай, — сразу жёстко предупредил я. — Шаг вправо, шаг влево и Юра будет уже не столь любезен. Я это гарантирую.

— Поняла-поняла! — она подняла руки вверх. Серый ящик упал рядом.

— Назови своё имя.

— Кира! Коротко и легко запомнить.

— Что в ящике?

— Это не ящик, а куб содержания, — нравоучительно поправила она меня.

— Так что внутри?

Она пожала плечами. — Я понятия не имею. Моя задача — доставить его Вильгельму.

— Почему ты? В «Магическом Равновесии» недолюбливают всяких нелюдей. Даже эльфов.

Кира прищурилась, потом схватила куб и прижала его к себе. — Потому что он может быть привязан только ко мне.

— Это как?

— Я покажу. Если ты поможешь мне встать, — она кокетливо захлопала глазками.

— Разумеется, миледи, — я галантно подал ей руку, за которую она взялась и грациозно поднялась с земли. А затем ловко вывернулась, доставая скрытый кинжал.

Но в этот момент моя раскалённая от силы дара рука уже держала её за талию. Не жёстко, но достаточно крепко.

— А ты горячий парень, — замерла она с отведённым назад клинком в одной руке и кубом в другой. — Может, остынешь?

— С коварными сучками, вроде тебя, иначе никак, — я невесело усмехнулся. — Знаешь, что вон тот здоровяк сделал бы с тобой, если бы у тебя всё получилось?

Юра многозначительно сверкнул глазами.

— Я бы не стала убивать. Так, приставила бы нож к горлу. Исключительно для большей договороспособности.

— В итоге всё сделала только хуже. Сейчас ты ничем не отличаешься от того парня, что пытался меня заколоть. Он мёртв. А теперь назови хотя бы одну причину, почему я не должен отправить тебя вслед за ним?

— Тогда куб будет заблокирован, — с нотками страха в голосе сказала она. — И ты никогда не достанешь то, что внутри!

— Такой себе довод. На пять из десяти, — я начал давление «Голосом Власти». — Бросай кинжал и прочие сюрпризы, которые у тебя припасены для таких случаев.

Кинжал полетел в грязь. — Это всё.

К голосу я добавил ещё и «Взор Власти». Киры хватило на три секунды. — Да поняла я, только не смотри на меня таким жутким взглядом! Ты словно маньяк какой-то!

На землю полетела духовая трубка с пятёркой дротиков, на чьих остриях виднелся зеленоватый яд. Потом удавка-струна, с помощью которой и голову отсечь можно. Потом острая спица и пара продолговатых камешков, внутри которых подрагивал оранжевый огонёк — бомбы.

— Ты точно курьер, а не убийца?

— Конечно-конечно, суровый господин. Я хрупкая невинная девушка, озабоченная исключительно собственной безопасностью, — она наклонила голову набок и состроила невинное личико.

— Теперь остальное.

— Это всё! Правда!

Я сжал разгорячённую ладонь на её тонкой талии крепче.

— Ой-ой! Горячо же! Ожоги будут!

— Выбрасывай. Всё, — отчеканил я.

Последним оказался выброшен неприметный коричневый мешочек, помеченный красным крестом.

Я ослабил жар в своей руке.

— Фух, ты слишком горяч для меня, суровый господин.

— Что это? — спросил я, тыкая носком сапога мешочек.

— Это так — порошок для упрямцев.

— Опасен?

— Смотря как применить, — загадочно улыбнулась Кира. — В умелых руках и вилка — смертельное оружие.

— Ты говоришь как убийца. Даже не представляю, почему именно тебя взяли на роль курьера.

— Я особо не претендовала, — фыркнула она. — Будь моя воля, я бы в жизни к этой штуковине не притронулась и по астральному плану не шлялась. К сожалению, моё мнение мало кого интересовало.

— Ничего, я избавлю тебя от этой ноши. Давай сюда куб.

— Не получится. Ты его не удержишь. Как я говорила — он привязан ко мне.

— Впервые слышу о подобном. Дай-ка, — я протянул вперёд руку.

Она пожала плечами и вручила мне куб. Лёгкий, приятный на ощупь и тёплый. Ничего не происходило. Но как только я сделал два шага назад и отдалился от девушки примерно на метр, куб выскочил из моих рук и мягко вернулся в руки Киры.

— Вот о чём я и говорила. Без шансов. Это заклинание было произведено грандмагистром ордена, так что развеять его у тебя едва ли получится. Куб предназначен Вильгельму, а значит только при передаче ему привязка развеется.

— И убить тебя нельзя, говоришь?

— Неа! Куб будет заблокирован, а также привязан к месту моей смерти. Без шансов.

— Хорошо, иначе бы мне пришлось бороться с соблазном, — пошутил я.

Она прищурилась. — Я тебе не верю. Мне знакомы бессердечные безумцы, готовые убивать ради вещей. Но ты не похож ни на одного из них.

— Блаженны верующие, — всплыла из памяти Марка одна цитата. — В таком случае мне не остаётся ничего другого, кроме как тащить тебя за собой. Идём, убийца. Только без глупостей. За вещь я может и не убью, но за нарушение некоторых правил — без колебаний.

Мы вернулись к месту прорыва. Мои гвардейцы с опаской осматривали трупы иномирцев и сколопендроморфа. Но не трогали без приказа.

Я и сам принялся изучать тела. Убедившись, что никаких мер безопасности в них нет, вроде посмертных мин, я дал команду на сбор трофеев. Можно назвать мародёрством, но сейчас иначе никак. Действовать надо быстро.

С минуты на минуту могут приехать ростовские гвардейцы и армия, чтобы ликвидировать прорыв. В том, что его засекли, я не сомневался.