На лыжне попаданец Ломаев (Лыжню! – 3) - Михаил Леккор

Кожевников оценивающе посмотрел на этого наглого прапорщика (меня то есть, кто не понял). Потом вспомнил, зачем он здесь стоит, откровенно осклабился, попросил:

— Я хочу посмотреть диплом министерства обороны. Можно?

Вот то-то же. А то начал строить, как зеленого новобранца, просто дышать не моги, в ухо получишь!

Ворча про себя, вытащил из папки, как оказалось, очень неведомый диплом. Положил на стол перед начальником штаба армии, прокомментировал:

— Вот товарищ генерал-лейтенант, этот самый.

Кожевников раскрыл диплом с видом Аладдина, открывшего дверь в пещеру с сокровищами. Да что же там такого. Аж шею вытянул, глядючи. Но нет, все тот же обычный диплом, который я уже досконально высмотрел, буквально каждый сантиметр. Относительная ценность здесь — это подлинная подпись министра обороны, не пластмассовое факсимиле. Но на деньги этот диплом министерства обороны можно будет обменять лет через двадцать, не ранее. А то и позже, когда страна окончательно успокоится новыми проблемами.

Рискнул, осмотрел на Кожевникова, прося объяснить. Мы, по-видимому, видим диплом по-разному или начальник штаба армии смотрит через инфракрасный прицел или еще какую приблуду.

Генерал-лейтенант на этот раз не вспылил, не отправил искать в помещении пятый угол. Наоборот, заговорил размягченным тоном, будто вспомнил такое очень дорогое и ценное из молодости.

— Лет сколько уже прошло, почти десять? Я тоже получил такой диплом. Только подписывал его тогда министр обороны Д. Т. Устинов. В последние годы жизни, особенно после смерти Л. И. Брежнева, Дмитрий Федорович настоятельно требовал, чтобы в армии его подпись приравнивали, как главе государства. Не официально, конечно. Вот, например, подчиненные намекали, а при случае и приказывали, что такой вот диплом приравнивали к государственным документам, поблажки различные делали. Мне вон внеочередное звание дали майора. А потом и очередные звания как-то давались легче.

Нет, нынешний министр обороны генерал армии Д. Т. Язов на такое не размахивается. Просто увидел знакомую обложку, захотел еще раз глянуть, — Кожевников расслабленно моргнул. Как я тебя понимаю, дорогой мой генерал!

Но вот минута расслабленности прошла, начальник штаба армии зримо подтянулся, построжел. Я вслед за ним встал по стойке смирно.

— Товарищ Ломаев, напомни-ка мне, что я тебя обещал в случае твоей победы на армейской спартакиаде, — по жесткому тону даже не попросил, приказал Кожевников.

А что прикажите делать. Я только прапорщик, а он целый генерал-лейтенант!

— Обещали присвоить звание младшего лейтенанта, товарищ генерал-лейтенант! — бодро отрапортовал я.

— Ну и ты победил? — грозно спросил начальник штаба армии. Типа, мол, попробуй только скажи нет!

А мне что много надо? Тем более, два золота спартакиады у меня в кармане.

— Так точно, товарищ генерал-лейтенант, — согласился я, — победил и по стрельбе из автомата Калашникова и из армейского пистолета Макарова.

— И какой я должен сделать вывод? — продолжил допрос Кожевников.

А я знаю? Я ведь ни разу еще не был генералом. И вообще, это не честно, заставлять прапорщика приказывать генерал-лейтенанту. У нас что, снова Октябрьская революция?

— Не могу знать, товарищ генерал-лейтенант, — четко доложил я вышестоящему командиру.

— Не знает он, — проворчал он. Впрочем, вскоре сменил гнев на милость. Сам сказал то, что почему-то добивался от меня: — за прекрасное выполнение приказа вышестоящего командования присваиваю вам, прапорщик Ломаев, звание младшего лейтенанта.

— Служу… Советскому… Союзу! — чеканно сказал я и уже собирался уходить. Все-таки не такого я звания, чтобы навязываться начальнику штаба целой армии.

— Э-э, подожди, — похоже, несколько растерялся Кожевников, — молодой и прыткий, тебя ведь еще никто не отпускал. Куда тогда пошел?

Ха, действительно, товарищ Ломаев, куда пошел? Что-то у вас, дорогой мой, дисциплинка совсем хромает. Не хорошо, если не больше. Ты же теперь офицер Советской Армии!

— Виноват, товарищ генерал-лейтенант, — повинился я. Откровенно признался: — растерялся я, вот и начал чудить и метать икру.

— Тогда ладно, — смягчился Кожевников, один раз прощу, — сурово посмотрел на меня: — я почему спрашивал тебя про диплом. Наградили тебя, а есть такая неофициальная традиция — с дипломом идет внеочередное звание. Так что получай еще одно звание.

Он посмотрел на меня оценивающе. Но я ошибок больше не делал, стоял по-прежнему по стойке смирно. Ожидая, когда вышестоящий начальник сам отпустит меня.

Начальник штаба армии хитро усмехнулся:

— Стоишь? И правильно делаешь, еще не вечер!

Глава 15

— В общем-то все, официально я тебе звание дал, не официально тоже. Теперь я тебе ничего не должен с любой стороны, м-да.

Посмотрел на меня опять оценивающе. Хмыкнул:

— Правильно молча стоишь, не рыпаешься. Раз генерал говорит, значит, действие еще не завершилось.

Кожевников помолчал, задумчиво заговорил:

— Скажу только тебе. когда ты так триумфально завершил спартакиаду, а меньше я и не скажу, я получил из Москвы, от самого министра обороны СССР личную благодарность. Знаешь, что это такое для любого советского генерала?

Я уже хотел ответить, но он перебил:

— Нет, ты правильно не ответишь, просто не знаешь. генералом не был и, извини, никогда не будешь. Во всяком случае, в армейском понимании. Ты хоть и стал офицером Советской Армии уже, но все же больше остался спортсменом, просто армейским.

А благодарность министра обороны — это явное продвижение в военной карьере. И все благодаря тебе. поэтому вот тебе последнее мое спасибо — лейтенант Ломаев, ты становишься старшим лейтенантом. Тебе все понятно, спортсмен?

— Так точно, товарищ генерал-лейтенант, — по привычке отбарабанил я. Потом признался: — голова только кружится от такого стремительного движения. Потом, у меня же еще нет высшего образования, как-то не хорошо получается.

— Ничего, старлей, обычно это так, — обнадежил Кожевников, — а вот чем больше воинское звание, тем медленнее движение вверх. А на счет высшего образования, это ничего. Ты пойми, есть общий порядок, когда основная часть офицеров получает звание лейтенанта, а есть отдельным порядком, когда повышение идет из-за отличия. Так, Ломаев?

Все, я тебе больше я тебя на сегодня повысить не могу, погоны не забудь заменить и слышанное здесь болтать не спеши. Это, конечно, не сверхсекретные сведения, но некоторые неприятные акценты будут. Для всех официально — это награды за твои золотые медали на спартакиаде. Тем более, после диплома Министерства Обороны, подписанного самолично министром, это не будет вызывать