Падший–3 - Павел Барчук

умереть, оставив что-то материальное после себя. Ты ведь знаешь, ангелам, в отличие от демонов, не нужны сосуды. По милости Отца вы приходите в мир смертных в своём, родном обличае. У вас даже силы и возможности остаются. Это нам приходится искать подходящего человечишку, которого получится использовать.

Михаил несколько минут смотрел на меня молча, а потом дрогнувшим голосом произнес:

— Ты хочешь сказать…

— Что его закопали живьём? Да. Именно это я и хочу сказать. Возможно, обездвижили, возможно, усыпили. Понятия не имею. Давай признаём, за долгое время нашего существования ситуаций, подобных тому, что творится сейчас, не происходило. В любом случае, тогда становится понятным, почему ты почувствовал его Благодать. Он жив. Вот и все. След умершего Гавриила ощутил бы и я. И потом… Эта рука. Вернее, кусок руки. Она была свежей. То есть, произошло ее отделение от тела не более суток. Иначе конечность выглядела бы не столь бодро. А могила, наоборот — старая. Но с чего мы взяли, будто так и есть. Про могилу имею в виду. Из-за старого креста? В общем, какие-то несрастухи, брат мой. И с этим нужно разобраться.

Михаил резко шагнул вперед, и я почувствовал, как воздух вокруг нас зарядился энергией. Аж заискрило. Все световые приборы в номере с громким треском вспыхнули, грозя взорваться к чертовой матери. Впрочем, думаю, скачок напряжения увидели все гости отеля.

— Мы возвращаемся. Сейчас же.

— Ээээ, нет, — я схватил Архангела за руку. — Я возвращаюсь. А ты остаёшься здесь. И хватит уже беситься. Злостью делу не поможешь.

— Что? — Брат несколько раз растеряно моргнул, будто не ожидал от меня категоричного отказа.

— Михаил, если я прав, и он… под землёй… то тебе там быть нельзя. Ты не выдержишь. А мне понадобится холодная голова и крепкие нервы. Тобой сейчас управляет гнев. А что, если это и есть цель врага? Что, если он изначально именно на это и рассчитывал? Взбесившийся предводитель Небесного Войска… Хм… Гарантированный трындец человеческому миру. Отец сразу почувствует выплеск твоей злости. Сюда примчаться еще Светлые. Естественно, я не останусь в стороне. Если ситуация начнет выходить из под контроля, призову пару десятков легионеров. А ты сам знаешь, на что способны мои воины. Представь, какой это выброс энергии. А тут еще Марков — Говорящий, которого мы пока еще не вытащили из лап Кукловода. Машурина где-то бегает. Хотя, ее ценность становится уже не так велика, если представить, сколько настоящих, полноценных ангелов окажется среди смертных при подобном раскладе. Просто именины сердца для Кукловода. Черпай энергию, проводи ритуал и выпускай Хаос. Нет. Брат, ты должен остаться здесь, в номере. А я свою догадку проверю сам.

Михаил замер на месте, сжав кулаки, но было заметно, он понимает, что я прав.

— Ты это не хотел мне рассказывать? Верно? — Спросил Архангел тихим, немного севшим голосом. — Имею в виду, сомневался, говорить ли о том, что Гавриил может быть жив.

— Ты чуть не убил меня однажды. Ты грозил сбросить меня в океан или отрезать мои крылья и отдать их на съедение койотам. И заметь, в том случае ты не был настолько зол, как сейчас. Всего лишь выполнял свою работу. Так что, да. Я слегка опасался, что конкретно в данный момент тв слишком остро отреагируешь. Но… Видишь, я решил быть откровенным. Потому что сейчас мы — одна команда. Что-то происходит здесь, в мире смертных. Что-то крайне нехорошее. Знаешь, как бы я не злился на Отца, но порядок, существующий тысячелетия, всяко лучше, чем то, чем закончится приход Хаоса. И еще… Надеюсь, ты теперь понимаешь это, брат. За нами никто не присмотрит, кроме нас самих. Мы просто букашки на ветровом стекле Отца. Соответственно, нам нужно доверять друг другу и работать вместе над этим дерьмом, иначе мы все окажемся в Тартаре. Ну или в Бездне, если такое название тебе привычнее.

— Что же творится в этой Бездне? — Задумчиво произнёс Михаил, глядя в одну точку. — Нигде не имеется ни капли информации. Все, что мы слышали о Тартаре, это как Отец отправил туда старых богов.

— Не знаю, но я уяснил наверняка одно. Всё, чем пугает нас папа, должно реально быть пугающим. Мы еще поговорим об этом, брат, сейчас я должен идти. Прежде, чем вернуться в лес, хочу наведаться еще в одно местечко. Если подозрение, я могу там выяснить кое-какую информацию.

— Кто тогда пойдёт с тобой, если я останусь здесь? Люди только что пытались нас убить, хочу напомнить. Не думал, что когда-нибудь скажу что-то подобное, но твой поход может оказаться опасным.

— Сейчас самое удачное время для опасных походов. Да и потом, мне кажется это было совсем другое. Они хотели заполучить тебя. А насчёт смертных…Я собирался попробовать не убивать людишек, но отложил этот вопрос, потому что, ты правильно заметил, они пытаются убить меня. Однако все это теряет свою значимость на фоне возможного прихода Хаоса. Знаешь, мне тут подумалось, мы ведь не знаем, как это скажется конкретно на смертных. Хаосом всегда отец пугал именно нас. Мол, он поглотит в первую очередь демонов и ангелов. Но… Все познается в сравнении, брат. Если вспомнить картину в лесу, пока что нам везет. Может мы и обречены, но хотя бы не являемся ошмётками, валяющимися среди кустов. Так что, будет видно.

Я ухмыльнулся Михаилу одной из своих самых злобных улыбок.

— А насчёт помощи. У меня есть одна знакомая. С характером. Ты, кстати, ее тоже знаешь. Думаю, пора разыскать нашу девочку.

С этими словами я распрощался с Архангелом и покинул его аппартаменты.

Как только вышел из гостиницы, сразу достал мобильник и набрал номер блондинки. С первого раза она трубку не взяла, но я был настойчивым. Нажал кнопку вызова снова.

— Ты… — Раздался, наконец, в трубке ее тихий голос.

Ни привет, ни как дела, ни Люцифер, я безумно рада тебя слышать. Нет, женщины однозначно особо капризные существа.

— Я. Жив, здоров и по-прежнему чертовски красив. Ты соскучилась по мне, малышка?

— Нет. И вообще пришла к выводу, что наша встреча была ошибкой. Не желаю знать обо всей этой чуши про ангелов, демонов и Кукловода, который собирается что-то там притащить в мир людей. Хочу вернуть обратно свою спокойную жизнь.

— А я вот соскучился. Мне нужна твоя помощь.

Майор замолчала. Я слышал только ее дыхание. Пауза затянулась