Старград - Никита Андреевич Борисов

Возвращаясь в Старград по Дороге Мёртвых Деревьев, древней брусчатке, почерневшей от времени и крови, Велимир говорил тихо, но с необычной для него страстью. Его морщинистая рука, испещрённая старинными рунами познания, крепко сжимала плечо Айто с такой силой, что пальцы оставляли вмятины на кожаном доспехе ученика. Вечернее солнце, багровое и тяжёлое, зависло над лесом, словно око умирающего титана, бросая кровавые отблески на их лица.

— Ты видел силу этого чужака, — прошептал наставник, и в его обычно спокойном голосе звенела сталь. Глаза, выцветшие от долгих лет изучения тайных фолиантов, горели фанатичным огнём. — Как его клинок сёк пространство, словно оно было тонкой тканью. Как он останавливал время, всего лишь взмахнув рукой. Опасность растёт с каждым днём, подобно гангрене, пожирающей плоть, а Иван III ведёт Старград к гибели своими необдуманными решениями. Он слеп и глух к истинным угрозам.

Ветер усилился, принося запах гари и сырой земли из ближайшего болота. Вороны с карканьем взлетели с ветвей мёртвого дуба, точно предвестники беды.

— О чём ты? — Айто недоумевающе взглянул на Велимира, ощущая, как по спине пробегает холодок. Молодой Дефрагментатор, едва отпраздновавший двадцать третью весну, крепче сжал рукоять своего Расщепителя — древнего оружия, сочетавшего в себе магию предков и новейшие достижения техномагов Старграда.

Они остановились в тени сторожевой башни Сумрачного Зрения — массивного сооружения из чёрного камня, украшенного барельефами чудовищ и героев былых времён. У подножия башни спал пьяный стражник, и это красноречиво говорило о том, насколько расслабленным стал Старград в последние годы. Велимир огляделся, его опытный взгляд сканировал каждую тень, каждый закоулок, и, убедившись, что их никто не слышит, продолжил ещё тише, почти касаясь губами уха ученика:

— Его союз с Шамаханом против Кощея — безумие чистой воды. Это всё равно что тушить пожар маслом драконьего происхождения. — Велимир сплюнул на землю, и слюна зашипела, как кислота, выжигая маленькую ямку в брусчатке. — Кощей — древнее зло, да, но он сдерживает куда более страшные силы на границах Нави. Это как... как гнойник, который лучше не трогать, чтобы зараза не разошлась по всему телу. Ослабив его, мы откроем врата для существ, которым даже Радмир покажется мелкой сошкой, блохой на шкуре волкодлака.

— "Он говорит правду о Кощее", — неожиданно подтвердила Мора, и её голос в голове Айто звучал необычно серьёзно, без привычной насмешки. Тёмная сущность, обитавшая в его родовом амулете из зуба дракона, редко соглашалась с Велимиром. — "Бессмертный — страж внешнего предела. Заноза в теле мира, но необходимая заноза. Он держит прореху в ткани реальности своей силой. Я чувствую сущностей за границей. Они голодны, Айто. Так голодны, что пожрали бы сами себя, если бы могли".

Амулет на груди Айто похолодел, словно его окунули в лёд, и юноша невольно поёжился. Он знал Мору с детства, и если даже она опасалась чего-то...

— Велимир, ты предлагаешь... — Айто запнулся, слова застряли в горле, когда он осознал значение слов наставника. В голове пронеслись образы: казни предателей на Площади Искупления, их тела, насаженные на колья над городскими воротами, их крики, когда палачи-Кровники медленно вырезали узоры на их коже...

— Я предлагаю предотвратить катастрофу, — твёрдо сказал Велимир, и его взгляд стал острым, как обсидиановый кинжал. Он схватил Айто за плечи, развернув к себе. — Ивана нужно сместить, пока не поздно. Пока он не привёл к власти чужаков и не открыл границы для тварей из-за Предела. Я служил его отцу верой и правдой, но сын... сын не достоин трона Старграда.

На мгновение между ними повисла тишина, нарушаемая лишь карканьем воронов и далёким перезвоном колоколов Храма Вечных Огней, созывающих верующих на вечернюю службу.

— Ты говоришь о государственной измене, — прошептал Айто, ощущая, как потеет спина под доспехом. — О преступлении, за которое казнят не только виновного, но и всю его семью до седьмого колена.

Велимир улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз.

— Я говорю о спасении мира, который мы знаем. Иногда нужно отрезать палец, чтобы спасти руку. Или убить одного, чтобы спасти тысячи. — Он положил руку на плечо ученика. — Но не смотри на меня так, словно я предлагаю убийство. Есть другие способы сместить правителя. Более... цивилизованные.

***

Следующие две недели прошли в тщательной подготовке, превратившись для Айто в бесконечный кошмар из тайных встреч, шифрованных посланий и постоянного страха разоблачения. Каждый звук, каждый взгляд стражников казался ему признаком того, что заговор раскрыт. Он похудел, под глазами залегли тёмные круги, а руки иногда тряслись так, что он не мог удержать чашу с вином.

Айто, используя статус Дефрагментатора и золотой перстень с печатью, открывавший многие двери, получил доступ к секретным документам, хранившимся в подземных архивах Палаты Государственной Мудрости. Под покровом ночи, освещая путь лишь тусклым светом заклинания "Око сумерек", он пробирался по пыльным коридорам, мимо спящих хранителей знаний и механических стражей, чьи рубиновые глаза тускло мерцали в темноте.

В это же время Велимир, словно паук, плетущий сложную паутину, устанавливал контакты с недовольной знатью. В тавернах "Пьяный василиск" и "Три ведьмы" проходили тайные встречи, во время которых старый наставник шептал яд в уши бояр и купцов, недовольных новыми налогами и войной, истощавшей казну.

Однажды ночью, когда за окнами бесновалась метель, а ветер выл, словно стая призрачных волков, Айто разложил перед наставником добытые пергаменты на столе в тайной комнате, скрытой за книжным шкафом в доме Велимира.

— Смотри, — прошептал Айто, его пальцы, покрытые бумажной пылью и чернилами, дрожали, указывая на строки, написанные тайнописью тайной канцелярии. — Доклады разведки о неуязвимости крепостей Кощея и готовящейся атаке. Здесь оценка потерь — до восьмидесяти процентов войска в первые же дни. А вот донесение о странных созданиях, замеченных на границе с Навью после первых стычек с авангардом Кощея. Существа, которых не видели столетиями, просачиваются в наш мир через трещины, образовавшиеся от магических ударов. Это самоубийство, Велимир. Чистое самоубийство.

Свеча, стоявшая на столе, вдруг вспыхнула ярче, словно отзываясь на эмоции Айто, и тени на стенах затанцевали, принимая чудовищные формы.

— Отлично, — кивнул Велимир, его морщинистое лицо в неверном свете свечи казалось маской древнего демона. — Боярин Мстислав и князь Доброслав уже согласны поддержать переворот. Мстислав контролирует северную торговлю, а у Доброслава — три сотни дружинников, лучших в Старграде. Но нам нужны ещё доказательства, особенно о тайных переговорах с Шамаханом. Говорят,