Первая грань - Артём Земцовский

– Ирина!, – крикнул я, пытаясь убедить ее остановиться, – ты убьешь себя! Ирина! Ира!

– Я смогу, – невнятно прохрипела Ирина, сплевывая густую красную слюну, – еще..кха..немного

– Новобранец! Ей уже не помочь. Время смерти, – Мария явно пробовала другой подход, взывая к рациональности Ирины и ее опыту доктора.

– Нет…кха кха, – Ирина закашлялась еще сильнее, но упрямо не отнимала руки от погибшей девушки.

– Время смерти 15:02, поражение пустотой, – Мария мрачно обвела взглядом всех нас, и положила руку на плечо Иры.

– Ира, ей не помочь, – я, хватаясь за другое плечо, начал оттаскивать ее от трупа. Кровь залила все лицо, превращая его в ужасную маску, – ты умрешь, если продолжишь!

– Ты…не врач, – Ирина зло посмотрела на меня, но ее глаза закатились, и она потеряла сознание. Я подхватывая ее и смягчая падение, механически заметил, что ветер стихает. Я с надеждой посмотрел на нашего инструктора:

– Есть здесь врач? Или техники лечения? Что-нибудь?, – мой голос срывался на крик, я как будто чувствовал во рту металлический вкус всей пролившейся крови

– Есть у меня одна техника, отойди, – Мария взмахнула руками, и я увидел фракталы, отливающие сине-зеленым, с невообразимой скоростью сменяющие друг друга. Я уже не обращал внимания на вибрацию источника, полностью поглощенный процессом лечения. Эффект превзошел все ожидания: кровь на лице ирины исчезла, сменяясь здоровым румянцем кожи. Она продолжала лежать без сознания, но теперь это больше похоже на здоровый сон, чем на потерю сознания в борьбе со смертью. Но черт, из-за скорости я не успел ничего запомнить! Выглядит, как что-то, что я ОЧЕНЬ хочу знать. После сегодняшнего дня я понял, что моя жизнь может повернуться как угодно, в любой момент. Еще утром я думал, что меня уже ничем не удивить, что дальше я буду просто учиться и служить в необычной, но понятной бюрократической конторе. А сейчас я стираю кровь с рук и иду вперед к битве с этими существами. И я даже не уверен, что я на правильной стороне.

Мария сделала что-то еще, на этот раз фракталы красноватого оттенка промелькнули в сторону Ирины, квадраты, круги, снова квадраты. Я опять постарался отложить их в памяти, но опять безуспешно. Через несколько секунд Ирина уже вставала с пола, неверяще вращая головой и ощупывая себя.

– У тебя есть сутки бодрого состояния, затем придется поспать сорок восемь часов. Лучше засеки время вырубит как по часам, – Мария по доброму улыбнулась, но ее неживые змеиные глаза так и оставались холодными, – Вперед, осталось немного.

Мы подбирались к самому сердцу здания. Я еще никогда здесь не был, но по мелким деталям вокруг понимал - тут явно находится что-то секретное. Вместо обычных дверей - металлические. Вместо обычных замков - пластинки, как для подписания контракта, проверяющие оттиски пустоты. Пройдя еще немного вперед, мы наткнулись на изломанное тело в белом халате, перекрученное под неестественными углами. Ирина сорвалась было к нему, но Мария остановила ее железной рукой:

– Стой!, – Мария сверкнула глазами, – Ты же видишь, что он мертв, окончательно и бесповоротно. Помогай живым!

Ирина вырвалась из хватки Марии, но все же остановилась, тряхнула головой и пошла вслед за нами.

Так мы и двинулись, я предупредил еще о двух ловушках на нашем пути, и, наконец, мы добрались до места будущего…сражения?

За время, пока мы сюда добирались я, казалось, свыкся с этой мыслью, но сейчас меня пробрала дрожь. Мне действительно придется убивать? А может, и умереть? Внутри все сжималось, голова кружилась от такой перспективы, и я немного замедлил шаг.

Немного впереди, перед самодельной баррикадой из офисной мебели и камней стояли бойцы, недобро смотрящие на нас. Как только они заметили Марию, бойцы вытянулись по стойке смирно.

– Вольно, бойцы. Кто командующий?, – Мария не тратя время на любезности включила командный тон.

– Координатор Син, – боец будто вытянулся еще сильнее

– Где он?

– Прямо по коридору, вторая дверь справа.

– Расположение наших сил?

– Прямо по коридору.

Мария развернулась к нашему свежесобранному отряду:– Поступаете в распоряжение местного начальника гарнизона. Прибыть в расположение наших отрядов прямо по коридору, там получить дальнейшие приказы. Вперед!, – Мария задумалась на секунду, смотря на меня, – Крайнов, Леванова - за мной.

– Есть!, – прогремел нестройный хор голосов бойцов нашего отряда, и они скрылись впереди. Мы же зашли в кабинет вслед за Марией.

Вместо привычного офисного кабинета или учебной аудитории, этот кабинет с железной дверью оказался лабораторией. Тут и там стояли пробирки с неизвестными жидкостями, незнакомые приборы перемигивались разноцветными огоньками. Посередине помещения стоял расчищенный от вещей металлический стол, на котором лежала прижатая со всех сторон по-видимому первыми попавшимися предметами обычная бумажная карта помещения. Во главе стола сидел подтянутый мужчина азиатской внешности. Я бы сказал, что ему лет пятьдесят, но с такой же легкостью могло быть и семьдесят. Мария уверенно подошла к столу, мы с Ириной держались немного позади, не зная еще всех тонкостей взаимодействия

– Джи Вун, – Мария кивнула сидящему мужчине, – какая обстановка?

– Маша, – ответный кивок со стороны мужчины, – В зале с кристаллом пока тихо, ни одного прорыва. В остальном держимся, – его голос звучал устало, но уверенно, с едва уловимым акцентом.

Джи Вун перевел взгляд на нас с Ириной:

– А это кто, Маш?, – казалось он только нас заметил

– А это…Тебе понравится. Андрей Крайнов, в моем отделе теперь, боец пятого ранга. Ирина Леванова, медик, – Мария широко улыбнулась, – Их силы мы сейчас обсудим.

Мария создала конструкт, в котором мы все оказались. Полностью белый, почти как тот, в котором преподаватель обучал нас топологии. Она виновато улыбнулась:

– Извиняюсь за обстановку, на что хватило сил. Так вот, Джи Вун, Крайнов у нас, кажется, видящий.

Мои глаза поползли на лоб. Как она могла это узнать? Это потому, что я чувствовал ловушки? И прорывы?

Мария продолжала:

– А Ирина – медик с силой жизни, вот так неожиданность!, – очередной саркастичный взгляд направленный в нашу сторону.

Глаза Джи Вуна немного расширились, но в остальном он не показал никаких эмоций. Он постояв без движения секунд пять, тряхнул