Меж двух миров - Александр Павлович Быченин

— Вы исходите из верной предпосылки, Влад, но неверно её интерпретируете, — менторским тоном отметил одноногий.

— В смысле, уважаемый⁈

— В том смысле, что люди, конечно, создания из плоти и крови, сиречь насквозь материальные, как и любая органика. Но это только одна сторона медали, — развил мысль Ли Тегуай. — А вот касательно носителя так называемой души, или, как я склонен думать, разума в академических кругах до сих пор не утихают споры. Вы ведь не станете отрицать, что Эшу существуют именно в симбиозе с людьми?

— Стану, — опередил я приятеля. — Они и до появления людей как-то справлялись. Здесь, на Роксане, для этого существует достаточно благоприятная среда в виде специфического магнетизма планетарного масштаба. Правда, есть нюансы — этот самый магнетизм появился уже после того, как были созданы глобальные планетарные сети. В результате натурального апокалипсиса, спровоцированного двумя противоборствующими фракциями со всеми вытекающими… но вы это и сами должны знать, господин Ли.

— Хорошо, я неправильно выразился, — сдал назад одноногий, даже не подумав опровергнуть моё предположение касательно его информированности. — Да, Эшу как вещь в себе существуют на Роксане уже довольно долго. И появились они задолго до того, как на планету пришли люди. Но! Как они взаимодействуют с пусть и пришлыми, но всё же носителями разума?

— Напрямую? — перехватил я напряжённый взгляд китайца. — Кластер кубитов, существующий в виде энергетических возмущений в окружающей среде, подселяется в замкнутую на человеческое тело биоэнергетическую оболочку, и начинает транслировать носителю… в общем, всякое. Но в основном невнятные видения и глюки.

— Это проблема изначально разного восприятия объективной реальности, Генри. Я об этом уже упоминал.

— Так я и помню! — заверил я. — Но, тем не менее, проблема налицо. И я её на собственной шкуре прочувствовал. Вы, полагаю, тоже?

— Во всей полноте ощущений, Генри! — подтвердил одноногий. — А с учётом моей профессиональной деформации… конечно же, я очень быстро пришёл к выводу, что прямое взаимодействие двух мыслящих систем нерационально. Нужно промежуточное звено, а именно, то самое «железо». Прямая аналогия — наши, человеческие, электронные гаджеты. И поскольку благодаря Эшу я уже был в курсе некогда происходивших на планете драматических событий — это вы тоже верно подметили, Генри — то я выдвинул предположение, что создатели системы кубитов также имели материальную первооснову. То есть ни о каком надмировом разуме речи не идет. Скажу больше — каждый из них был личностью, замкнутой на тело-носитель. Как и мы, люди.

— Потому что в противном случае мы бы имели дело не с Эшу, то бишь «одичавшими» кластерами кубитов, а с энергетическими слепками разумных роксанианцев? Вы на это намекаете, господин Ли? — счёл я своим долгом уточнить.

— Именно, Генри. Если бы роксанианцы могли, как Эшу, обитать в энергетическом поле планеты, они бы не погибли в полном составе в мировом катаклизме. Хоть кто-то, но сбежал бы в энергосистему. Но мы этого не наблюдаем.

— Я бы не был настолько в этом уверен, уважаемый, — очень к месту заметил Вова. — Если мы чего-то не видим, то это вовсе не означает, что этого нет.

— Я готов с очень высокой долей вероятности предположить, что на Роксане не выжил ни один представитель эндемичного разумного вида, Влад, — настоял на своём Ли Тегуай. — Поверьте, мой уровень взаимодействия с Эшу был достаточно глубок, чтобы сделать такой вывод. Но, сами понимаете, я учёный, а поэтому не привык быть голословным.

— Неужели провели эксперимент? — сыронизировал я.

— И даже не один, — совершенно серьёзно подтвердил одноногий. — Множество. Целые серии. Подступался к проблеме и так, и этак. Но результат всегда был один: Эшу — это именно что «одичавшие» куски кода, части искусственного интеллекта. Ни в коем случае не «оцифрованные» разумы местных жителей. Собственно, из этого и вывод: Эшу и разумные Роксаны не родственны, им сложно взаимодействовать напрямую. Может быть, даже сложнее, чем нам, людям. А значит, они просто обязаны были разработать материальные носители вычислительных мощностей с соответствующим интерфейсом. Кстати, господа, позволите ещё один вопрос?

— Валяйте! — разрешил Вова за нас двоих.

— Вы в курсе, что именно изучает лингвистика как наука?

На этот раз я успел опередить напарника:

— В общих чертах.

— Что ж, в таком случае позволю себе кое-что уточнить, господа. Помимо всего прочего, мало нас интересующего в сложившихся обстоятельствах, лингвистика изучает структуру языков, характерные особенности различных языков и языковых групп, а также особенности восприятия языка, — врубил «душнилу» одноногий. — Именно благодаря этим компонентам мы с вами способны расчленять массив звуков на слова и предложения, а также различать их эмоциональную окрашенность, даже если слышим данное наречие впервые в жизни. Вот так и я в своих видениях, когда добрался до сути Эшу, сумел вычленить характерные особенности их кода. Ну а если сработал один признак, не следует ли предположить, что и остальные проявят себя не хуже? Пусть даже не все, но хотя бы часть?

— Это было бы только логично, господин Ли, — задумчиво покивал я. — Опять же, если мне не изменяет память, в китайской культуре «тождество» предметов не подразумевает их совпадения по всем формальным признакам, иногда достаточно даже одного. А если два или больше, то вопрос отпадает сам собой.

— Вот видите, Генри! Вы тоже со мной согласны! — обрадовался наш собеседник. — Собственно, с этого я и начал свои изыскания. И довольно скоро, не прошло и полугода, заметно продвинулся в экспериментах. Настолько заметно, что сумел создать первый прототип, задействовав в качестве материального носителя Эшу некий артефакт естественного происхождения.

— Тоже задались вопросом, что бы это могло быть? — хмыкнул я. — Что-то такое, чего довольно много повсюду, но что решительно ни к чему нельзя приспособить?

— Именно. Просто принялся педантично перебирать варианты, благо их не так много, — подтвердил моё предположение Ли Тегуай. — Ну и, собственно, почти сразу наткнулся на те самые артефакты, что в достаточно больших количествах находят рыбаки. Но лично мне хватило примерно десяти экземпляров, чтобы, во-первых, определить их тождественность по некоторым признакам, а во-вторых, на них весьма благосклонно реагировал мой Эшу.