Звено цепи - Маргарита Гуминенко

Сокольский замолчал, даже не удивляясь тому, что рассказал всё это совершенно чужому человеку. Но поскольку Марк помалкивал, надо было чем-то закончить свою речь, и он добавил:

— Ты мне уже помог один раз и ничем больше не обязан. Если откажешься — я не обижусь. В сущности, это моё дело, и я не должен в него никого впутывать. Я хочу выяснить, из-за чего погиб мой брат и что это было за предчувствие с его стороны. Если это было только предчувствие…

Марк помолчал, потом встал и всё так же молча достал из холодильника бутылку водки. Взял с сушилки две стопки и аккуратно, без стука, поставил на стол.

— Я не запоминаю чужие истории, если лично меня это не касается, — сказал он, наливая обе стопки доверху. — Это так, для сведения. Но я хотел бы гарантий того, что моё вмешательство не повредит моим близким.

Сокольский подошёл, забрал стопку и залпом выпил. После чего уселся обратно за стол и, положив руки на столешницу, сцепил пальцы.

— Я не собираюсь впутывать тебя в свои дела, — повторил он. — Мне нужны лишь некоторые сведения, которые у тебя наверняка есть, а ещё — комната и компьютер дня на три. Почему я именно тебя прошу об этом? — Он посмотрел на сосредоточенное лицо Марка. — Потому что если меня будут искать по служебной необходимости — твоя квартира станет последней в списке вероятных мест обитания. Телефона у меня временно нет, к тебе я приехал на общественном транспорте. Мне нужно некоторое время, чтобы разобраться с информацией, которую я принёс на диске. Лично разобраться, — подчеркнул он. — Для своих я всё ещё в отпуске.

Лисовской посмотрел в свою стопку, потом с недовольной миной выпил водку. Через несколько секунд он кивнул и ответил:

— Хорошо, располагайся. Завтра я отвезу Дашу в загородный дом, так что квартира останется в твоём распоряжении. — Но кое-что Марка не могло не заинтересовать, о чём он и спросил, выставив на стол тарелку с маринованными огурцами и нарезанную ломтиками копчёную колбасу: — Что за сведения тебе от меня нужны? — Он плеснул ещё водки в стаканы. — Информация о ком-то?

— Нет. — Сокольский тут же разжился колбасой. — Бизнес-центр, в котором твой офис — он принадлежит твоей компании? Я имею в виду само здание.

— Частично. Моя компания его строила, но сейчас им владеют четыре организации.

— Я никак не могу разобраться в планировке, — признался Сокольский. — У меня то лишние этажи появляются, то наоборот, часть помещений пропадает. И с лифтами тоже неясно. На одной схеме обозначен пассажирский лифт с парадного входа и грузовой — с чёрного. Но на другой я обнаружил, что лифтов должно быть три.

— Четыре. Это очень просто объясняется. — Марк поднёс огурец к своему длинному носу, задумчиво понюхал, но отложил обратно на тарелку. — Есть несколько чертежей: первоначальный проект, потом проект с доработками и наконец, тот проект, который перекраивался уже на ходу, в процессе постройки.

— Хорошо! Тогда мне хотелось бы взглянуть на самый актуальный.

На этот раз Марк смотрел на него долго и по-особенному пристально. Потом вздохнул и спросил:

— Откуда такой интерес? План я найду, у меня в компе он должен быть. Просто там и мой офис тоже. Хотелось бы знать, какого рода "пороховую бочку" ты ищешь и чем это угрожает лично мне и моим коллегам?

— Обещаю, что расскажу тебе об этом, как только сам пойму, что именно должен там найти, — серьёзно ответил Сокольский.

Глава вторая. Конфликт интересов

Ольгин оказался пунктуален и уже ждал Сокольского в условленном месте. Увидев своего нового шефа, которому был обязан тем, что ему не задали тысячи сложных вопросов во время следствия, он весело ухмыльнулся.

— Командир! Я, как Сивка-Бурка, весь перед тобой.

Сокольский бросил ему ключи от машины, которые Ольгин поймал легко, как кошка — муху.

— Садись за руль. Кстати, ты когда-нибудь водил грузовик?

Слава окинул критическим взглядом скромную "Ладу Калину" и ухмыльнулся. Но глупых вопросов задавать не стал. Что-то во взгляде Сокольского отбило у него охоту выпендриваться.

— Не приходилось, — ответил он и сел на водительское место. — Куда едем?

— На Охту. Надеюсь, ты хорошо знаешь город.

— Обижаешь, майор!

Сокольский пристегнулся.

— Тогда гони быстро, но в разумных пределах. И кстати, забудь это слово.

— Какое?

— Майор.

— Понял, босс!

* * *

Ольгин свернул на стоянку перед бизнес-центром и остановился. Сокольский достал из кармана пару пластиковых карт и удостоверение.

— Держи. Войдёшь с главного входа, — сказал он. — Это — пропуск, а это прикрепи к куртке. Сейчас ты — служащий компании "Скай-трест". Поднимешься на лифте на десятый этаж, пойдёшь направо. После второго поворота слева будет служебная дверь. Вот ключи.

Он вручил Ольгину связку из четырёх ключей. Всем необходимым его снабдил Лисовской, и даже оформил настоящий пропуск, так что придраться тут было не к чему.

— Что дальше? — напомнил Слава, пока ещё не слишком понимая, что именно от него требуется.

— Дверь за собой закрой на ключ, — продолжил инструктировать Сокольский. — Там будет ещё один коридор и служебный лифт. Спустишься вниз и попадёшь на чёрную лестницу, по ней — к закрытому подъезду с кодовой защитой. Вот код. — Он вручил Ольгину ещё и клочок бумаги. — Впустишь меня внутрь.

— А что, разжиться двумя пропусками было никак? — спросил Слава.

— Пойду с главного входа — меня могут узнать. — Он промолчал о том, что здешние охранники должны были видеть не его самого, а его брата. — Ладно, вперёд.

Ольгин выбрался из машины и посмотрел из-под руки на высоченное здание бизнес-центра. "Коробка коробкой", — подумал он про себя, но его мнения о современной архитектуре никто не спрашивал, так что пришлось вернуться к делам насущным. Слава ещё не успел привыкнуть к тому, что это теперь его дела. Но наверное, такой жизненный поворот был для него самым лучшим выходом. Кто он? Бывший подследственный, покровитель которого участвовал в махинациях крупного преступного авторитета. В числе прочих качеств благодарность занимала в душе Славы Ольгина одно из ведущих мест. Он никогда не кусал руку, которая его кормит. Сокольский появился перед ним в не самый счастливый миг его жизни и сказал, что у Ольгина есть выбор: пройти по делу Морина и Никитина в качестве свидетеля "от и до" и, может быть, на каком-то этапе перескочить с положения свидетеля