Туман – Охотничья зверушка - Андрей Сергеевич Абабков

Глянув на лежавшего стряпчего, почесал себе затылок и оставил все как есть. Пусть еще полежит.

Бронислав приехал вместе с Фомичом. Кажется, старик очень серьезно относится к тому факту, что он теперь работает на нас. Правда на втором этаже даже бывалый Охотник остановился и с вопросом посмотрел на меня. И я его даже понимаю. Ведь в пылу сражения я как-то мало обращал внимания на то, как выглядят мои действия. Просто убивал и все. А теперь, вот, имею возможность оценить все со стороны и вполне старика понимаю.

Сам Фомич сейчас стоял и смотрел на остатки того хмыря, что присвоил себе мой обрез. И надо сказать, смотрел он не зря. Я явно немного перестарался с наказанием. Тут же все кровью залито! Даже потолок! А посреди этого красного моря лежат куски человека. Я бы любого, кто такое сотворит с человеком, записал бы в психи! А Фомич- ничего, просто стоит и смотрит. Железные нервы.

— Уродец взял то, что принадлежит мне, — все-таки решил пояснить я увиденное.

— Ну, ты это, парень… Если я возьму твое, ты мне просто скажи, лады?

— Договорились.

— Вот и ладушки.

— Что там у вас такого? — Бронислав задержался в гараже, осматривая грузовики, и до второго этажа добрался лишь сейчас.

— Если ты уже завтракал, то лучше не ходи.

— Ладно, — друг резко передумал смотреть на устроенную мой бойню и побрел в сторону арсенала.

— Кстати, я их знаю, — Фомич с интересом разглядывал голову мужика, — Команда Крюка. Те еще мерзавцы, но по черному никогда не работали.

— Значит начали. Мое похищение еще можно списать на тот факт, что юридически я пока не Охотник. Но со мной в камере сидела девушка, и она уже давно в Охотниках.

— Кто такая? — ту же сделал стойку старик.

— Василиса Толстая, зельеварша.

— Знаю, — заулыбался Фомич, — Хорошая девка, пусть и из родовых. И чего от нее хотели?

— Она не знала. Ее, как и меня, только сегодня утром похитили. Но я тут в здании какую-то лабораторию нашел, так что… — договаривать я не стал, пусть старик сам додумывает, зачем бандитам был нужен зельевар.

— Ясно-ясно. Сколько тут всего жмуров, говоришь?

— Сорок два.

— Многовато.

Эх, и никакой реакции. Ничего для местных число 42 не значит. А ведь это Ответ*. Но тут совсем другие книги. Совсем другая культура. Так что не все мои шутки будут понятны.

(*По требованию редактора поясняю и напоминаю читателям, что «42» это ответ на «Главный вопрос жизни, Вселенной и всего такого»)

Дальше до самого кабинета поднимались молча, разве что старик с интересом поглядывал на сожженные молниями трупы. И я его понимал. Перевертыши так не умеют. Не Избранные, чай, чтобы магией супостатов хреначить.

— Ба! Какие люди! — Фомич аж раскинул руки, увидев стряпчего.

— Знакомый? — я немного напрягся, так как не хотелось бы навредить кому-то из приятелей старика.

— Негодяй, каких мало, — я смахнул со лба невидимый пот, — Клейма ставить негде.

Экспресс допрос адвоката показал, что команда Крюка — он же Крюков Борис Иванович — и правда начала заниматься черным промыслом. То есть грабить других Охотников. И, к сожалению, не только грабить.

Так что, пока Фомич выбивал из стряпчего все известные тому детали, я изучил документы из сейфа. Как я и думал, это были разного рода акты о праве на собственность или аренду. Причем тут были права и на землю. А насколько я знаю, Охотники землей владеть не могут, только арендовать. Хотя это надо у местных уточнять, тут не совсем простая система прав собственности, особенно на землю.

Но, как выяснилось, я был прав. Потому как в бумагах собственником всего имущества бандитов был указан совсем даже не ныне мертвый господин Крюков, а некто дворянин Соколов. Как оказалось, личность полностью выдуманная и существующая только на бумаге. И как думаете, кто отвечал за эту виртуальную личность и ее взаимодействие с реальным миром? Правильно! Стряпчий!

— Фомич, — я оторвал старика от нанесения адвокату очередной живительной оплеухи, — Ты там что-то говорил про детский дом.

— И?

— Как думаешь, если мы всю эту собственность перепишем на детский дом, это нормально будет?

Старик задумался и, кажется, завис.

— Там же почти на полмиллиона, — отмер бывалый Охотник.

— Отнимут, да?

— Не отнимут. Найдется кому заступиться. Но тебе самому не жалко?

— Нет. Это же просто деньги.

Мне правда было не жалко. Во-первых, легко пришло — легко ушло. А во-вторых, я просто не хотел связываться с правами на недвижимость и светиться в разных мутных схемах. Пусть лучше детишкам достанется. А я себе еще заработаю. Тем более бандитов в Архангельске хватает. Есть к кому в гости заглянуть, если нужда к стенке припрет.

— Ладно, ты тут думай, — бросив бумаги на стол я пошел к выходу, — А мне еще надо все трофеи в машину покидать.

Мародерство это искусство. Надо ведь сделать все быстро, четко, аккуратно и при этом вынести самое ценное. И это самое главное отличие от сбора трофеев. Ведь с трофеями есть время остановиться, подумать, оценить. А иногда можно и просто вывезти вообще все и уже дома осматривать добычу и оценивать ее.

Здесь так не получится. Уже скоро различные службы и организации Архангельска придут в себя после ночи Синего Тумана, и у них могут появится к нам вопросы. Ведь со стороны как все выглядит? Какой-то непонятный хмырь устроил резню, уничтожил целую команду уважаемых Охотников и теперь грабит их. Вопросики полезут, как грибы после дождя. А что я отвечу? Самооборона? Да за такую самооборону даже в Сомали до конца жизни закроют! А ведь там вообще законов нет!

В общем, надо убираться отсюда побыстрее. Но это желание не отменяет того факта, что при этом необходимо прихватить отсюда все самое ценное.

— Погоди, парень, — остановил меня Фомич.

— Что такое?

— Если ты твердо готов все это отдать детям, то есть вариант.

— Слушаю?

— Сироты они ведь вырастают, — ага, есть такая тенденция у детей, — Но своим помогать продолжают.

— А если покороче? — поторопил я старика, который начал речь чуть ли не от сотворения мира.

— Могу вызвать пару ребят из Разбойного приказа.

— Бывшие