Цифровая каста - Юдханджая Виджератне

Спустя две недели нас вызвали на совещание.

– Мы не можем выкинуть такой фокус, как следует его не обдумав, – заметил Ибрагим.

– Я уже подумал, – ответил Джулиус.

– Джулс, это неэтично.

– Неэтично? – переспросил Джулиус. – Неэтично снабжать людей информацией, которая может улучшить их жизнь? Не хочешь сказать то же самое всем рекламным агентствам и заодно Google – сказать, что их работа неэтична?

– Суть в том, что этим мы возьмем жизни людей под свой контроль, – возразил Ибрагим. – Забудем о технических сложностях. Представь, что мы это сделали и в какой-то момент в системе произошел сбой. Представь, что некий… алгоритм на твоем телефоне посоветует тебе отколоть какой-нибудь безумный фортель ради того, чтобы поднять номер на сотню пунктов. Ты же видел, что произошло с теми лондонскими студентами…

– Я не имею в виду, что мы будем указывать людям, как жить, – перебил его Джулиус, подняв руки в знак призыва к тишине. – Мы предоставим эту информацию тем, кто захочет. Ты видел, чем занимаются остальные?

Джулиус коснулся сенсорного стола. У него за спиной ожил экран. На нем открылось хорошо знакомое видео с YouTube: элегантно одетый парень с рыжеватой бородой, объяснявший, как обдурить «Номер».

– Помните, – воодушевленно советовал он. – Если хотите, чтобы ваш номер вырос, продолжайте развивать свое влияние в социальных сетях, – с энтузиазмом уверял он. – Добавляйте людей. Встречайтесь с людьми. Ставьте совместные геометки. Старайтесь публиковать контент, которому они будут ставить лайки – которым они будут делиться. Чем популярнее ваши друзья, тем лучше для вас. Не забывайте, что у вас есть жизнь за пределами банковского счета. Используйте ее на полную.

Видео свернулось. Следом открылось еще несколько.

– Вы правда хотите доверить наш продукт, наших пользователей таким чудикам? – спросил Джулиус.

Разумеется, мы этого не хотели. Мнение на этот счет было единогласным.

– Тогда лучше мы, чем они, – добавил в наступившей тишине Джулиус. – Если уж мы беремся судить о людях, что так и есть, то, на мой взгляд, чертовски несправедливо, что мы при этом не учим их, как стать лучше.

– А у нас есть на это право? – спросил Ибрагим.

– А почему бы и нет? – возразил Джулиус. – Разве у нас нет данных? Эзра? Разве мы не знаем, за что люди попадают в тюрьму? Или что им нужно делать, чтобы добиться успеха?

– Знаем, Джулс, – ответил бестелесный голос Эзры. Она никогда не покидала Ортханк.

– Ну что ж, – заключил Джулиус. – Народ, наши мотивы не связаны с цветом кожи, религией, деньгами или прочей чушью. Это не слепая вера. Нами движет абсолютная уверенность. Это наш долг.

Я, в тот момент находившийся вне системы и в то же время внутри нее, подавил подступившее чувство неправоты и записал слова Джулиуса как один из пунктов, который можно было осветить в нашем сериале. Это казалось таким естественным, таким логичным. Разумеется, нам было виднее. Разумеется, это было нашим долгом.

– Эти глупости больше не понадобятся, – заявил Вурт, просматривая клип, в котором человек подписывал контракт на лизинг автомобиля. – Контракты – это прошлый век.

– Почему?

– Обновление «Финансы», забыл? Если этот парень не заплатит вовремя, его номер упадет. Вскоре он будет получать штрафы, не успев припарковать машину.

– У нас есть такая функциональность?

– Ну да, «Контракты» выйдут в следующем обновлении. Каждый поставщик финансовых услуг сможет навязать неплательщикам цифровые санкции.

Я сделал пометку на этот счет.

Вурт переключился на другое видео. Двое небогато одетых мужчин пытались уговорить вышибалу с металлическими руками.

– Их бы в этот клуб точно не пустили, – заметил он.

Невзрачная на вид пара владела стартапом под названием MoneyWiser. Услуги в сфере личных финансов, и весьма эффективные: каждый год из-под их крыла выходило по паре миллионеров, из-за чего они устраивали настоящую шумиху. У них была целая уйма рвения и влиятельности.

– Думаю, суть здесь в том, что если бы вышибала проверял их номера, то понял бы, насколько они важны, – заметил я.

– Это мы тоже умеем, – сказал в ответ Вурт.

Я перебрался в Хайдарабад, некогда известный под именем «Жемчужного города». Это было до Бостонских механических бунтов: большая часть автоматизированных систем Индии управлялась распределенным интеллектом под названием РАМА. А местом, где РАМА появился на свет, был как раз Хайдарабад.

Я никогда не работал юристом, но из общения с Пепперуотером знал, что РАМА был довольно спорным проектом в ИИ-кругах: полмира считали его настоящим искусственным интеллектом, который следовало запретить согласно Акту Тьюринга; вторая же половина верила Индии, ручавшейся, что принятые системой… необычные решения были результатом эмерджентного поведения. Да, по сути, РАМА управлял большей частью страны. Да, судя по всему, он умел предсказывать экономические угрозы и реагировать на них. И нет, ООН не могла свернуть систему одним только своим приказом.

Так или иначе, в Хайдарабаде к этому относились со всей серьезностью. Аналитики и специалисты по исследованию данных слонялись по улицам и кафе в металлических четках поверх современных костюмов. Переехавшие сюда студенты из сотен университетов корпели над потоками данных, держа под контролем системы меньшего масштаба. Чтобы поддерживать эти системы в работоспособном состоянии, выросла целая армия техников – почти как во времена старой IBM. Послушники РАМЫ. Старые боги обрели плоть, благодаря новым технологиям. Индия смогла достичь того, о чем Запад мог только мечтать.

Джулиус был в восторге.

– В местном микрокосме есть своя иерархия, – заметил он, просматривая мои видео. – Похоже, что сначала идут техники, затем преподаватели и исследователи данных, а после них – разработчики ПО.

– Заметил, что они не пользуются механическими имплантатами? Может, для них металлическая рука – это что-то вроде позорного клейма?

– Разве нам не придется адаптировать систему подо все эти сообщества? – спросил Вурт. – Использовать разные алгоритмы в разных частях страны?

Джулиус улыбнулся.

– Вот именно, – ответил он. – Патрик, продолжай вести заметки. Будет весело.

Обычно веб-сериал начинается с одной пилотной серии, которая финансируется авансом и продвигается силами студии. Я сел и набросал документ с подробным описанием сериала: о чем будет наше шоу и какие темы затронет. Его подготовка заняла три месяца и потребовала целой уймы обсуждений с Вуртом и Ибрагимом. Энистон, вступившая в дискуссию издалека, поделилась со мной последним контактом, своим последним советом: Арундхати Кхатри.

На тот момент Кхатри была, пожалуй, второй лучшей сценаристкой на планете – а первой она не стала лишь из-за своего ослиного упрямства и частого нежелания вносить даже минимальные правки в угоду СМИ. У Кхатри была своя студия, которой она руководила из штаб-квартиры в