Черный Маг Императора 22 - Александр Герда

После того, как между мной и Градовским таким образом произошло примирение, призрак поделился со мной некоторыми любопытными деталями из их личного разговора с Филибором. Несмотря на то, что наш ужин с дедом затянулся до позднего вечера и в постели я оказался лишь к полуночи, я с большим интересом выслушал призрака.

Так, например, я узнал, что на самом деле Филибор — это не настоящее имя доставшегося мне серого шара. Как оказалось, он взял себе его много лет назад, когда находился в собственности какого-то древнего восточного мудреца. Это подтверждало версию Хвостова о том, что эти артефакты на самом деле с востока.

Еще Градовский сообщил, что Филибор частенько упоминал брата, по которому он сильно скучает, и почему-то упорно называл его — белым. Жаловался на то, что давным-давно его не видел. По сути, это давало не много информации, но она была очень полезной.

Для начала можно было сделать вывод, что белый шар в принципе существовал, а это было очередным подтверждением теории о трех шарах. Кроме того, хрустальные шары могли общаться между собой, иначе с чего бы еще мой Тюремщик скучал по своему белому брату?

Однако при этом появлялся другой вопрос — почему он тосковал именно за белым братом, а не за красным? Что за этим скрывается? Может быть, у них с красным конфликт и именно этим объясняется их молчание, в тот момент когда они встретились друг с другом? Непонятно…

Самое главное, что все эти новые сведения не давали ответа на главный вопрос — существует ли белый шар до сих пор или давно утерян? И если существует, то где его искать? Очень любопытная история.

Не могу сказать, что мне сильно хотелось получить способности, которые давали шары… Тем более, при той цене, которую, по словам Василия Стахиевича, они просили за свои услуги. Однако желание разобраться со всем этим делом у меня было очень сильным.

Кстати говоря, дед тоже слушал мой рассказ с большим интересом. Правда его больше волновало другое — насколько опасным было новое дело, в которое я ввязался?

Однако в ходе моего рассказа он немного расслабился. Особенно после того, как узнал, что мой хрустальный шар сейчас находится у Хвостова, а третий вообще неизвестно где. Единственное, о чем дед меня попросил, если белый шар все-таки каким-то чудом отыщется, то обязательно сказать ему об этом.

Ну а Василий Стахиевич по моим рассказам деду понравился. Он любил людей, которые всерьез увлечены своим делом. Еще больше симпатии Хвостов вызвал у него после того, как я сказал ему, что этот необычный маг совсем не интересуется политикой и занимается исключительно наукой.

Дед вообще одобрял мои знакомства подобного рода. В отличие от Нарышкина, он считал, что полезнее обзаводиться связями как раз не в дворянских кругах, а именно среди сильных магов. Тех, которые могут дать какие-нибудь полезные знания, и это он считал намного полезнее.

Я бы сказал, что год-два назад я бы полностью поддержал его точку зрения. Однако в последнее время я все больше склонялся к той мысли, что полезно и то, и другое. Даже если принять на веру слова Дориана о том, что в этом мире все происходит по какому-то взаимному интересу, пока от своих знакомств я получал больше пользы, чем вреда. Тем более, сам я с Мором был не согласен и буду стоять на своем, пока не случится обратного.

Между прочим, тот же Лешка, сославшись на срочные семейные дела, взял себе несколько выходных и завтра должен был умотать в Москву, чтобы поговорить с отцом о моем предложении. Кстати говоря, делал он это по моей просьбе, а не из-за собственной выгоды.

Княжич должен был вернуться во вторник после обеда, чтобы успеть на занятия с Громовым. Вот будет интересно, что на мое предложение скажет Николай Федорович.

И все же больше меня занимала мысль о сегодняшнем разговоре у Хвостова. До глубокой ночи я раздумывал, где бы можно было достать хоть какую-то информацию об этом всем, однако никаких полезных мыслей мне в голову так и не пришло.

Судя по вороху книг и свитков, которые показал нам с Чертковым Василий Стахиевич, он занимался этим вопросом давно и довольно плотно. Уверен, что он раздобыл всю информацию, которую можно было достать на этот счет в Российской Империи. Во всяком случае, разговаривать об этом с Островской и Лазаревой, точно не было никакого смысла.

Кстати, о Лазаревой…

В тот момент, когда я ужинал с дедом, от нее пришло сообщение с просьбой перезвонить ей, когда у меня будет такая возможность. Тоже что-то новенькое в наших с ней отношениях… Вроде бы мелочь, но раньше она просто позвонила бы и не тратила время на всякие сообщения. По крайней мере, в большинстве случаев она поступала именно так.

Я перезвонил ей перед тем, как мы с дедом перешли к десерту. Пока он возился на кухне с чаем и тортом, у меня как раз было несколько свободных минут.

Как оказалось, Полина решила познакомить меня поближе с Гордеевым. Для этого Лазарева приглашала меня в «Самовар» на ужин. Ей почему-то казалось, что нам будет очень полезно пообщаться втроем. Лично я так не считал… Какие у нас с ним могут быть общие дела и интересы? Во всяком случае, пока их точно не было.

Не могу сказать, что я сильно обрадовался этому ее предложению. Тем более, что у меня на завтра уже было запланировано сразу несколько важных дел. Однако я не стал ее сразу огорчать отказом. Еще подумает, что я на нее за что-то обижен, а это последнее, чего бы мне хотелось в этом разговоре. Никаких обид, просто дружба…

После разговора с Лазаревой настроение почему-то немного испортилось, что сразу заметил дед. Пришлось сказать, что голова разболелась. Так бывает, что как не старайся, а скрывать своим эмоции не получается. Пусть на этот раз это была скорее просто злость, но тем не менее, она была. Черт его знает почему.

На помощь мне неожиданно пришел Жемчужников, звонка которого в это позднее время я уж точно не ожидал. Дядя Игнат для начала извинился, что звонит так поздно, а затем обрадовал хорошей новостью, что я могу забыть про наш с ним разговор, когда он приезжал к нам в гости.

— Можешь