Фантастика 2025-129 - Денис Старый

Скоро, как только почти молниеносно газета разлетелась по всему городу, «поборники морали» стали собираться у ресторанно-гостиничного комплекса Морица. Конечно большинство из этих людей и сами… грешат. Ну а часть была и вовсе проплачена. Но кричали все громко, обзывая семейство Шварцев такими похабными словами, что хоть записывай, как пример грязной брани.

Сквозь толпу, словно императрица, чинно и гордо шла Елизавета Дмитриевна Шабарина. Все ей кланялись, мужчины снимали картузы, прижимая их груди. Шла хозяйка города, однозначно.

— Я требую, чтобы вы покинули наш город! — сказала Елизавета Дмитриевна Шабарина, когда лично прибыла в гостиницу, чтобы под всеобщее одобрение выгнать из города развратников.

— Это тебе так с рук не сойдёт! — прошипела Анна.

— А тебе за твой обман. Смотри, чтобы ещё живой остаться, — всё же не получилось у Лизы оставаться в образе хладнокровной уничтожительницы своих обидчиков. — Мне же достаточно только шепнуть и все… На куски разорвут вас, охальников.

— Мы уходим, — поспешил Казимир встрять, оттягивая свою жену, которая только что шипела от злобы.

Шварцы успешно собрали свои вещи и направились прочь. Их провожали улюлюканьем и свистом. Толпа была столь многочисленной, что Елизавета Шабарина удивилась, что в Екатринославе вовсе проживает так много людей. Многие хотели поглазеть на тех развратников, о которых было написано в газете.

А в сторонке стоят и недовольно посапывал серьезный мужчина. Он понял, что происходит, он один из умнейших и догадливых людей в Российской империи. Он опытный управленец.

— В следующий раз, любезная Елизавета Дмитриевна, прошу вас согласовывать со мной хотя бы некоторые свои действия. Я нисколько не собираюсь враждовать или соперничать с вашим мужем, но коли прислан сюда исполнять роль вице-губернатора, то я буду это делать с честью и достоинством. На сим честь имею! — произнёс стоявший всё это время в стороне назначенный вице-губернатором Екатеринославской губернии Сиверс Александр Карлович.

* * *

Взятие Селистрии открывало путь в Болгарию. И по всем законам логики, да и военного искусства, мы должны уже совершать быстрые переходы, чтобы не дать туркам опомниться, а ещё и нагнать остатки их разгромленных сил. Но логики сейчас было много и она.

Русское войско стояло уже две недели, после того, как произошла битва, даже разведка проводилась вяло. Мы зализывали раны, лечили, хоронили, считали приобретенные трофеи и доставшееся продовольствие с фуражом и конями.

Часть русской армии осваивалась уже внутри взятой крепости. Где-то даже и отъедались. Запасов крепости было просто невообразимо много. Турки со своими союзниками могли бы просидеть в Селистрии и год, и даже больше.

Может, всё же и был какой-то смысл в том, чтобы дать войскам передохнуть, а также иметь возможность частично освоить новые виды вооружения, доставшиеся в виде трофеев. Научиться пользоваться почти тремя тысячами новейшими английскими винтовками с пулями к ним — не тривиальная задача. И она требовала особого внимания со стороны русского командования.

Отрадно, трофейное стрелковое оружие досталось дивизии генерал-лейтенанта Сельвана. Всё же он мне показался командующим и решительным, и грамотным. Уже тот факт, что в качестве инструкторов по стрельбе из новых штуцеров Сельван взял моих лучших бойцов, говорит о правильном прагматичном подходе к делу. Не чурается генерал-лейтенант мужичья, которое будет учить солдат и даже офицеров правильно стрелять. Ведь мои бойцы в сознании армейских офицеров явно мужики.

А еще мы некоторое время были без командующего. Лишь только через две недели после сражения в крепость пришло сообщение, что это все-таки Горчаков. Ему предписывалось взять полное командования всеми силами. Кроме того, пришло сообщение о том, что к нам на усиление движется дивизия князя Василия Осиповича Бебутова.

И вот последнему назначению я был не рад даже больше, чем первому. Нет, о Бебутове я знал только хорошее. Но кто же тогда будет громить турку на Кавказе? Надеюсь, что найдется.

А Горчаков, еще не успевший добраться до ввереных ранее ему войск, решил, вернулся под Силистрию разъяренным тигром. Будто мы все виноваты в его назначении. Я и вовсе рассчитывал, если признаться, что оставят генерал-лейтенанта Сельвана. Вот тогда можно было бы уже работать и думать даже об больших операциях. А это…

— Господа офицеры! — произнёс новый командующий, созвавший сразу по своему возвращению Военный Совет.

Назначенный к началу войны фельдмаршалом, Михаил Дмитриевич Горчаков, поправив свое пенсне, коснулся меня своим взглядом, и я это почти материально почувствовал. Понятно, что фельдмаршал, обращаясь ко всем как к офицерам, цеплялся взглядом за мой мундир. По случаю первого общения с официально назначенного новым командующим, я облачился в мундир действительного статского советника. Он строгий, как и все мундиры Николаевского времени, но явно не военный.

На самом же деле большую часть времени я выглядел по местным понятиям чуть ли не ряженым на ярмарке. Я носил камуфляжную форму с разгрузкой, кобурой для двух револьверов. Так что мог вызывать ассоциации с каким-нибудь пиратом. Уверен, из того, как на меня искоса посматривает Горчаков, мне будет указано на наш внешний вид. Сам-то он выглядел безупречно.

— Всё гладкоствольное вооружение, кое-было добыто в крепости и после разгрома турецкого корпуса, оставить в магазинах… — требовательным тоном говорил командующий.

И ни для кого не было секретом, зачем вместо того, чтобы вооружить более лучшим оружием русскую армию, приходилось оставлять порох, свинец, да и сами ружья. Планировалось все это отдать и не русским воинам.

Всё-таки победа при Селистрии имела свой резонанс, в том числе и среди покорённых османами народов. Если раньше румыны и болгары, которые встречались в русском лагере, были, скорее, маркитантами, стремившимися заработать как можно больше серебра на русской армии, то буквально уже через четыре дня после победы в крепость стали прибывать разрозненные отряды валашских и болгарских повстанцев.

Само партизанское движение в Болгарии пока было слабое, намного меньше, чем рассчитывало русское командование. Но это и не мудрено. Простояли бы русские войска под Силистрией и ушли бы в небытие, так и вовсе не нашлось бы тех, кто решился бы взяться за оружие и бороться за свою свободу. А теперь присматриваются, будет еще хотя бы один успех, так найдутся те, кто станет и вливаться в русскую армию, и формировать партизанские отряды. Представители балканских народов должны видеть, что их не предадут, не уйдут.

— Есть мнения? — обратился Горчаков после того, как в красках рассказал сказочку про то, что