Эфиоп, или Последний из КГБ - Борис Гедальевич Штерн

и на счет «три» лупили сзади по его выставленной ладони. «Мыкола, не бей так сильно!» — кричал жмурик. Он должен был угадать ударившего, и тогда ударивший сам становился жмуриком. Игра могла продолжаться до сотрясения мозга у жмурика.

Красноармеец принял решение и тихо сказал Вове:

— Иди отсюда. Быстро!

Но Вова не понял.

— Уходи!

Вова не мог поверить.

— Быстро. Беги!

Вова затравленно озирался.

— Давай, Вова, давай, давай, давай, давай, давай! — зашептали пленные.

Вова не верил. Тогда гуманный красноармеец взял Вову за шиворот, вытащил из колонны и поддал ему коленом под зад. Пленные тихо зааплодировали красноармейцу. Вова и Люська не сразу поверили и продолжали стоять. Колонна задумчиво продолжила свой путь. Через три квартала красноармеец огляделся по сторонам, остановил похоронную команду, подозвал какого-то семитообразного прохожего — поинтеллигентнее и почище — и заставил того стать в колонну, потому что за военнопленных ему надо было отчитываться по счету.

А Вова Никифоров усыновил новорожденного и опять сгинул — уже навсегда — в самом начале конца какой-то очередной реконструкции в индустриализации хозяйственного майна.

ГЛАВА 21

Поэты для общества ненамного полезнее игроков в бадминтон.

Малер

Сашко Гайдамака

ГРАФФИТИ НА СТЕНЕ

ДОМА ПРАВИТЕЛЬСТВА В ГРОЗНОМ

Послушай, нас с тобой не пощадят,

когда начнут стрелять на площадях.

Не уцелеть нам при любом раскладе.

Дошлют патрон — и зла не ощутят.

Послушай, нам себя не уберечь.

Как это будет? Вот о том и речь:

вокруг тебя прохожие залягут —

а ты не догадаешься залечь.

Минуя улиц опустевший стык,

ты будешь бормотать последний стих,

наивно веря, что отыщешь рифму —

и все грехи Господь тебе простит.

Живи как жил, как брел ты до сих пор,

ведя с собой ли, с Богом разговор,

покуда за стволом ближайшей липы

не перещелкнул новенький затвор.{103}

КОНЕЦ 2-Й ЧАСТИ

ПРОМЕЖУТОЧНАЯ ГЛАВА

Автор, находясь на этот раз в трезвом уме и в здравой памяти и не желая второго перебора, придумал ПРОМЕЖУТОЧНУЮ ГЛАВУ между второй и третьей частями романа. Автор продолжает гнуть свою кривую линию!

Примечание редактора

НЕСКОЛЬКО АВТОРСКИХ СЛОВ ПО РАЗНЫМ ПОВОДАМ

За мной, читатель!

М. Булгаков

Без вечного следователя Нуразбекова лунный купидон был бы навсегда утерян для науки. Сгинул бы, как тасманийский волк в известной нам реальности, никто бы о нем не узнал. Нуразбеков был следователем от Бога, чего стоит хотя бы его остроумное и верное предположение об авторе самой первой прокламации. Впрочем, бериевский людоед комиссар Мыловаров тоже что-то почуял, обратив внимание на ее «высокохудожественный слог», — но и только. Глубже он не копал, не догадался, что в «Деле» прячется целое литературоведческое открытие — пусть и не «Слово о полку Игореве», но все же, все же, все же…

"Кто автор этой блестящей по стилю прокламации? — задумался майор Нуразбеков, уже зная ответ, по желая себя проверить. — Безусловно, один из очевидцев или даже участников происшествия. Кто? Сами пострадавшие — неразлучные друзья Мыкола Бандуренко, который двух слов связать не может без «Геть!», и Семэн Шафаревич, который тех же слов связать не может без «Кыш!», добавляя мысленно «мирен тухес»? Они, что ли, авторы прокламации? Нонсенс. Сама вдова-хозяйка образцово-показательного заведения мадам Кустодиева? Где имение — и где наводнение? Природный самородок Сашко Гайдамака? Допустим. На него часто находит стих. Весь Южно-Российск поет:

Как у примы-балерины

Гребут девок на перине.

Их гребут, они пищат,

Перья в стороны летят.

Но одно дело — стихи, вернее, похабные частушки — такие и я могу сочинить:

Сталевары у мартена

Гребут девок на коленах.

Их гребут, они пищат,

Искры в стороны летят!

И совсем другое дело — высокохудожественная проза, которую не возьмешь на арапа, — а ведь Сашко Гайдамака закончил всего два класса церковно-приходской школы. Не то, не то… Тут скрывается крупный литературный талант, здесь чувствуется рука Мастера".

Нуразбеков был прав. Он листал все тот же «Южно-российский вестник». Середина сентября. Короткий репортаж:

"ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!

Вчера в южную российскую столицу на пароходе «Лиульта Люси» эфиопского императорского пароходства прибыли чудесно спасшиеся мореплаватели, любимцы южно-российской публики: чемпион Средиземного моря Сашко Гайдамака и известнейший литератор Александр Иванович Куприн{104}. Они были встречены восторженной толпой южнороссов во главе с почетным гражданином Сергеем Уточкиным. Куприн и Уточкин тут же заключили дружеское сторублевое пари, выигранное литератором. Шикарный итальянский рояль был доставлен Куприным на собственной спине по 198-ми ступеням Потемкинской лестницы к подножью памятника Ришелье, причем Уточкин, сидя сверху на рояле, одним пальцем наигрывал «Чижика-пыжика». Ликующая толпа валила за ними. У памятника Дюку Куприн и Уточкин были оштрафованы околоточным надзирателем Долбоносовым Лукьяном Жандармычем.[Как видно, опечатка: жандармом Лукьяном Долбоносовым?] на те же сто рублей за нарушение общественного спокойствия.

МИЛОСТИ ПРОСИМ!"

Вот и все, что следовало сделать, чтобы вычислить тех, кем был доставлен в Южно-Российск «Суперсекстиум-666», а также автора первой прокламации сексуал-дофенистов. Авторство Александра Ивановича Куприна подтвердила сравнительная лингвистическая экспертиза, проведенная Нуразбековым на большом кагэбэшном компьютере. Нуразбеков сравнил стилистические особенности прокламации (сочетаемость слов, построение фраз, особенности синтаксиса и орфографии) с «Дуэлью» , «Гамбринусом», «Ямой», «Гранатовым браслетом», составил таблицы, графики  и - обнаружил полное совпадение! Куприноведы могут востребовать (истребовать?) текст прокламации в архивах КГБ и внести его в очередное «Собрание сочинений» Александра Ивановича.

«Хорошо, автора прокламации вычислили. Но кто тащил два тяжелых чемодана с «Секстиумом?» - раздумывал майор Нуразбеков.

«Конечно, Сашко Гайдамака, - подсказал генерал Акимушкин. - Обнимаясь, целуясь, заключая пари, хлопая по рукам и устраивая весь этот спектакль с белым роялем. Куприн и Уточкин поначалу отвлекали внимание таможни, публики и лукианов жандармычей от Сашка Гайдамаки. А тот тем временем с двумя тяжелыми чемоданами с «Суперсекстиумом» по-английски ретировался проходными дворами и огородами».

Генерал Акимушкин был не прав. Сашко Гайдамака слишком уважал себя, чтобы, пугливо озираясь, сматывать удочки южно-российскими огородами. Что он, вор какой? Нет, нет и нет. В ту прозрачную осень над Черным зеленым морем вымирало