В бой идут одни оркобойцы - Михаил Леккор

— С какой стати наш дедушка покатит на тебя бочку?

Володя попытался объяснить наивному молодцу суть проблемы:

— Мы общественная организация, причем нигде не зарегистрированная. И у нас жесткие правила — если принято решение, надо его выполнять.

— А кто против? — Вопрошающе посмотрел на него Васильев

— А если оно не совпадает с решением твоего начальника?

До Васильева стало доходить.

— Значит, не получится? — Вздохнул он тяжко.

Володя только развел руками.

Сержант помрачнел так, что Володя немного отступил от него. Как бы тот с горя не вступил в рукопашную схватку.

— А что я могу сделать? Мы будем иметь тебя в виду, но взять к себе никак не сумеем. Пока, во всяком случае.

Васильев, огорченный, ушел, но на смену ему явился Драничников с неразлучным дружком Пашей Петряевым и Володя проклял ту минуту, когда у них появилась идея расширить их Орден. Если бы он знал, что народ так ринется и ему придется почти прятаться от новоявленных кандидатов, то лучше бы помолчал.

Сергей, однако, искал его по другой причине. Его вызывал пред свои светлейшие очи господин полковник.

Безматерных был не в духе. Вопреки обычаю, он очень сухо поздоровался с Володей, не отпустив дежурной шутки.

— Рассказывай, — с ходу, не предложив сесть, объявил он.

— О чем?

— Ты мне дурака не валяй, — рявкнул Безматерных. — О чем… Про ваш Орден я наслышан, но такой наглости — сманивания моих подчиненных — не ожидал. Не высоко берете?

— А-а, — равнодушно потянул Володя, — мы же почти в шутку. Когда появились секиры, стали придумывать что попало. Так и Орден появился.

Равнодушный тон Володи полковника не обманул. С кем вздумал состязаться студент!

— Слушай, я тебе сколько раз говорил, что со мной такие штучки не проходят?

— Говорили, — не стал крутить Володя. В самом деле, что он Ваньку валяет. Это Кольку легко обмануть. А Безматерных ему еще учиться и учиться.

— Рассказывай, — кивнул полковник уже более благосклонно, — да не ври только, все равно правду узнаю, просто это займет куда больше времени.

— Да нечего особо рассказывать, — буркнул Володя. — Насчет Ордена не вру. Жить как-то надо, вот мы и решили скооперироваться, чтобы легче было. А ваших к себе не зовем. Своих хватает.

— Контракт подписывал? — Спросил Безматерных, решив, что на этот раз Володя не врет.

— Подписывал, — не стал отрицать Володя.

— Теперь ты — государственный служащий, как и твои приятели. И на вас распространяются не только все льготы и привилегии, но и обязанности.

— Я такого не подписывал, — уперся Володя, хорошо помнивший условия контракта.

Безматерных посмотрел на него как на дурака или иностранца.

— Юноша, — сказал он с сожалением, — ты помнишь, в какой стране живешь?

Володя и сам понимал, что его рассуждения наивны. В России закон, что дышло, а прав всегда тот, у кого больше прав. Как власть держащие захотят, так и будет. А станут они артачиться — вылетят без выходного пособия. Что тогда делать — подаваться к контрабандистам?

Безматерных решил додавить его окончательно.

— Так вот юноша, я ничего слышать не хочу о вашем орденке или как вы его еще называете. Иначе в один прекрасный момент, как минимум, окажетесь на улице. А то и вообще из Зоны вылетите. И не думай, что удастся уйти к дикарям в лес. Их скоро погонят.

Сказать, что Володя страшно расстроился встречей с Безматерных, было бы неправдой. Он не расстроился — он был убит. Ни он, ни его друзья без Ордена жить уже не могли. Но и порывать с Безматерных равносильно самоубийству. Куда ни кинь — всюду клин. Словом — гром не грянет, так мужик перекрестится.

В таком нехорошем настроении он вернулся в общежитии. Дима и Миша, утомленные атаками студентов, закрылись в комнате и Володя с большим трудом, едва не выломав дверь, сумел достучаться.

— Знаешь, как достали, — в оправдание сказал Миша.

— Вас достанешь. — Володя утомленно опустился на стул. — Сворачиваем кампанию, мужики.

— Что случилось? — Удивился Дима настолько, что даже сел на кровати. Володя не тот человек, который меняет свои убеждения по несколько раз на дню.

Миша покровительственно похлопал его по плечу:

— Испугался наплыва, Володь?

Володя с раздражением стряхнул его руку.

— Если я и испугаюсь, то последним из вас. Шутить изволите?

— Тебя пронять трудно, — примирительно согласился Дима. — Так что же случилось такое, от чего ты закрутил колеса в обратную сторону?

— Я разговаривал с Безматерных, — нехотя сказал Володя. — Тот прочитал мне лекцию о международном положении и политике правительства. Мы, мужики, оказывается, наступили на больную государственную мозоль. Начальнички и у нас, и особенно там, — он неопределенно кивнул, подразумевая Большую землю, — жуть, как опасаются появления неформалов, которые будут жить по своему разумению, а не по крикам сверху. В общем, — Володя устало почесался, — он потребовал если и не роспуска Ордена, то хотя бы прекращения приема.

— Мы свободные люди… — Возмущенно начал Миша, но Дима его прервал:

— Не смеши меня, Миш. В нашей стране только бомжи свободные.

— Но он же не имеет права, — настаивал Миша.

Володя и Дима посмотрели на друга, как на безнадежно больного.

— Давайте всерьез, — предложил Володя.

Миша решил промолчать, в душе понимая, что его друзья правы.

— Будем сворачиваться? — После долгого молчания спросил Володя.

— Ты-то сам как думаешь? — Поинтересовался его мнением Дима.

— Жить дальше надо, — помолчав, сказал Володя. — А как мы будем жить без Ордена?

— Без Ордена никак, — с вздохом подтвердил Миша. — Так все-таки?

— Я думаю, тех, кому мы предложили, мы примем. А остальных, если таковые появятся, притормозим. — Предложил Володя.

Дима и Миша в знак согласия подняли руки. Решение принято.

Они не зря торопились. Под вечер, когда Володя, развалясь на кровати, предавался почти позабытому занятию — чтению, а его друзья отправились в гости к студенткам с четвертого этажа, в дверь негромко постучали.

— Ворвитесь, — разрешил Володя, предполагая, что за дверью стоит кто-то из студентов. Валя привыкла входить в комнату без стука, резонно считая одного из ее хозяев своей собственностью, которой нечего скрывать от нее.