Фантом. Инженер системы 2 - Игорь Ан

— Я… я правда не знаю. Видел только, что прошли вдоль стены, за угол. Я выглянул, подумал, кто-то чужой, а там они.

— Когда?

— С час назад, наверное.

— Что-то еще заметил?

Я чуть успокоился. Может, и вправду, приспичило? Дариан на секунду задумался.

— Кажется у них с собой было оружие. Автоматы.

— Вот же, срань!

Петрович решил погеройствовать? Он реально поперся куда-то ночью, где ему может понадобиться автомат? Мысли скакали туда-сюда, минуты летели. Куда?

Я взглянул на Дариана и Таху, как они замерли истуканами, как стоят и с испугом смотрят на меня, ждут.

— Нет!

Я вдруг понял, куда мог пойти Петрович и почему. Старому захотелось доказать, что он тоже кое-что может. Что он не хуже Дариана. Пойти туда, куда нашему новичку ход заказан. К развалинам!

— За мной!

Крикнул я это, выбегая в коридор, но тут же остановился. Куда? Тащить Таху и Дариана туда, где они потеряют способность что-либо делать? Нафиг!

— Нет! Вы остаетесь здесь!

Эх, не успел я проверить ответственность Дариана. А мне прямо сейчас придётся оставить на него Таху. Я прекрасно знаю, что девочка своевольна, но я всё равно не могу их взять с с собой.

— Дариан, на тебе Таха! Следи за ней, как за зеницей ока. Отвечаешь головой! А я спрошу!

Дариан испуганно закивал.

— Ты что-то понял? — спросил он.

Некогда было отвечать.

— Таха! — Девочка вздрогнула. — Не вздумай идти за мной. Теке, присмотри за ней!

Не знаю понял ли меня медоед, но он плотно прижался к Тахе.

— Ты куда? — спросила девочка.

— К развалинам. Вам туда нельзя.

Договаривал я уже облачаясь в скелетоник.

Одна проблема. Я не представлял, что буду делать. Если там мутант, то убью, а если я ошибаюсь? Сам же сказала по мутанта, убедил всех, но лишь хотел, чтобы никто не волновался. Нет, я больше, чем уверен, что виной всему Система, но вот кое-какие нюансы не давали мне покоя. Да, плевать! Надо вытаскивать оттуда Петровича с Олей. Их нет уже час. Значит что-то случилось. Иначе бы они уже вернулись.

— Всё! Ждете здесь! К окну не подходите! Контролируете периметр отсюда из коридора. Видно хуже, но хватит. Вооружитесь!

Я выскочил из дома, перемахнув ступеньки на крыльце. Дверь захлопнулась за спиной — я слышал глухой удар.

До развалин несколько сот метром, может километр. Мне бежать пару минут.

Я двигался медленней, чем мог. Высматривал товарищей. Может быть, они всё же не пошли туда? Вдруг просто лежат в кустиках, наслаждаются близостью. Плевать, если я их напугаю. Если окажется так, на пинках домой пригоню! Я чувствовал, что меня потряхивает, не то от злости, не то от адреналина. Чёрт! Пусть они просто решили потрахатсья на природе! Накажу старого извращенка, за такой марш-бросок! Главное, чтобы живы были.

Я понимаю, что был непоследователен в своих угрозах и желаниях, но я действительно за них переживал. Эти двое стали для меня кем-то вроде семьи. Прав Дариан — нам нужны те, кто стоит рядом с нами рука об руку. В любой ситуации — до конца!

Развалины уже маячили в голубом отсвете стен. Издалека раскрошившиеся строения казались белыми костями исполинского животного. Будто бы скелет кита сначала обглодали крабы, счистили всю плоть, а потом вылизал соленый морской ветер.

Нет, было в этих останках зданий что-то еще. Их не вылизали, а словно бы наоборот, прошлись по поверхности тонким зубилом, или вообще острым керном. Что-то это мне напоминало, но я не мог понять что. Да ещё мысли о товарищах сбивали. Где они?

Я уже почти подбежал вплотную к краю поляны.

В блеклом свете она выглядела еще более жуткой и зловещей. И этот мерный гул. Словно работает небольшой трансформатор. Бред, этого же не может быть. Электричества нет.

И вдруг… разрывающий душу вопль.

Просто крик на одной ноте. Протяжное а-а-а-а!

И потом женский визг.

Оля!

Я бросился вперед, примерно понимая откуда идет звук. В темноте ориентироваться было сложно, но дикий вопль, перешедший из однообразного А в отборный мат, помог сориентироваться.

Рывок!

По пути я снес остатки стены, даже не заметил.

Олю увидел издалека. Она стояла на коленях и махала руками. Издалека не страшно. Просто отмахивается от назойливых насекомых. А потом снова крик.

Оля кричала отчаянно, дико, словно ее живьем рвали на части. Она повалилась на спину, забилась словно в припадке, стала кататься по бетонному крошеву. И не переставая кричала.

Я рванул к ней.

Справа снова раздался вопль Петровича. На этот раз он был чуть тише, и я узнал голос.

Затормозил я не хуже профессионального хоккеиста, переместив центр тяжести, уперевшись в стопы ног скелетоника, наклонившись. Под ногами заскрежетало. Я покатился по мелким камням, увидел, как моя масса подбрасывает их волной.

Едва не упал. За спиной взвыл маховик, одновременно выступающий в роли гироскопа, пытаясь вернуть экзоскелету вертикальное положение. Вот где пригодился бы навык Баланс, но я его не поглотил, а сейчас пожалел об этом.

Остановился я рядом с Олей.

Она билась в судорогах, не замечая меня. Лупила себя руками по бокам, по лицу, голове.

Её тело облепили какие-то черные точки. Шевелящиеся, ползающие, как муравьи по куску сахара. И вдруг взгляд прояснился. Черт! Мухи!

Я стоял истуканом. Боялся, что так замрут Дариан и Таха, а случилось со мной. Но что я мог поделать? Лупить по Оле манипуляторами? Я убью её быстрее, чем помогу избавиться от мух.

Да и что такого в мухах? И вдруг черная шевелящаяся масса сдвинулась, обнажив кожу лица. Там даже крови не было.

Я чуть склонился. Чего она так кричит?

Мать вашу! Херь!

Белела не кожа. Кость скулы! Какого черта?

Я подхватил Олю, как мог осторожней. Вопль Петровича разрывал перепонки. Оля тоже кричала, билась в моих руках. Я чуть встряхнул её, надеялся сбросить мух и привести в чувство. Мухи зажужжали, недовольно, зло, словно я оторвал их от трапезы.

— Пусти меня! — вдруг закричала Оля. — Косте! Помоги!

Отпускать я ее не стал. Развернулся и хотел побежать, вынести ее из развалин, может и мухи отстанут?

Оля смогла немного очистить лицо от тварей, теперь я видел, что оно всё в крови и обглодано. Сильнее всего скула. Остальная кожа была цела, но сильно поедена.

Я сделал два шага, но Оля принялась вырываться.

Боковым зрением я заметил Петровича, он лежал у