Два в одном: Близнецы и древняя вражда - SecretKeeper

мой Ярик, что если сейчас, в этих играх она одержит верх — ты скорей всего будешь низвергнут с вершины ее идеала на самое дно. Из сильного, властного и горячего мужчины превратишься в обычного самца-скорострела. Если ты кончишь и расслабишься твоя власть над ней падет ниже некуда, не успев даже утвердиться…»

Черт. Я понял, что мне нужно срочно прекратить это домогательство и повернуть ситуацию. Я погладил девушку по лицу, провел пальцами по щеке, ритмично отдувающейся от движения моего причиндала, и решительно остановил ее качания головы, стараясь извлечь член из сладкого плена.

— М-м! — запротестовала девчулька, подняв на меня такие выразительные глазки со слегка потекшей косметикой.

Ногти впились мне в кожу на заднице а голова преодолевая мое сопротивление двинулась вперед — словно стараясь успеть проглотить его без остатка.

— Если ты сейчас не отпустишь — нас могут застукать, — осторожно говорю я, борясь с чертовой отдышкой. — Я слышал чьи-то шаги…

— М-м… мус… мням… — она закрыла глазки и удвоила усилия.

«Уверенней! Настойчивей! Где твоя внутренняя сила, где необузданная мощь вожака, который одним словом остановил никого не слушающуюся своевольную лису, жаждущую убить и растерзать уже пойманную и сжатую в зубах крысу! — рыкнула вдруг Малисса. — Давай, кончи ей в рот, и я в тебе окончательно разочаруюсь…»

Да чтоб тебя… сжимаю челюсти и едва не рыча отодвигаюсь от губ девушки, которые жаждут испить из моего источника, иссушить его до конца, и слышу выдох разочарования, словно это я сейчас не себя а ее обломал. Впрочем, и такое возможно… Я ловлю ее за руку и рывком поднимаю с колен. Оглядываюсь по сторонам, но вокруг, как назло, ни выступа, ни пандуса, который можно было бы использовать как импровизированную опору. Поднимаю с пола ее куртку, и тащу девчонку за собой к… краю крыши, отгороженному бортиком чуть ниже пояса и небольшой сеткой в полтора моих роста. Бросаю куртку на бортик, разворачиваю распаленную красотку спинкой и уверенно ложу руки на бедра, крепко их сжимая. Девушка оглядывается с расширенные глазами, но в них далеко не испуг или отторжение, а… нетерпение. Я опускаю глаза ниже и понимаю, что внутренняя часть ее правого бедра мокрая. Сначала я не понял, что это. Вспотела от упражнений? Но потом дошло. Да она же на пике возбуждения! Сдвигаю и без того короткую юбку наверх и с удовольствием любуюсь на крепкие рельефные бедра, плавно сужающиеся к коленным суставам, и тонкие трусики телесного цвета. Решительно берусь за резинку и пытаюсь спустить ниже… ага, размечтался. Ткань против ожидания не тянется, и облегает тело настолько плотно, что даже пальцы под резинку не просунешь. Моник оглядывается на меня с каким-то злорадным и одновременно предвкушающим выражением лица, мол «ну и что теперь делать будешь, ковбой?»

Ах так да? Я облизываю губы, наклоняюсь к ее шее и ушку и запускаю язык в ее ушную раковину. Медленно и уверенно скольжу по ней, слегка прикусываю, одновременно при этом проводя своим дружком внизу, по ткани, загораживающей возможность более тесного… общения.

— Как ты думаешь, маленькая вертихвостка, кто из нас больше потеряет, если я не смогу добраться туда и сделать вот так…

И медленно проникаю кончиком языка в ее ушко. Вглубь, слегка вздрагиваю там кончиком, одновременно обхватывая ее бедра сильными руками и прижимаясь к самому заветному месту, слегка покачиваясь вперед-назад

И Моник стонет, начинает дрожать, потом рычит тоненько, переходя в писк. Не выдерживая, поднимает правую ножку, заводит ее назад и хоть это крайне неудобно — пытается подтолкнуть меня под задницу, прижать к себе насколько возможно ближе. А я ловлю ее ножку, расстегиваю застежку и нежно глажу пальчики и нижнюю часть ступни.

— Ты… ты… гад, чертов истязатель… Да порви уже нахер эти трусы!! — едва не кричит она со злостью, и я закрываю ей рот ладонью.

— Тише! — зашипел ей в ухо. — Не дай бог кто услышит и прибежит!

— Мн-хм-мнпв…

— Чего? — осторожно спрашиваю, убирая руку.

— Мне похер… Я сейчас с ума сойду, у меня уже все болит от нетерпения! Ну же!

И оттолкнувшись от сетки левой рукой потянулась к резинке трусов, начав варварски разрывать ее с громким треском.

«Теперь слушай внимательно! У тебя в распоряжении не больше нескольких мгновений! Запомни — ты сейчас не человек, а воплощение похоти и темного соблазна! И у тебя в руках — чувственная нить в душу той, что готова отдать всю себя без остатка за краткий миг блаженства от твоего прикосновения и… проникновения. Хотя само проникновение — куда меньший кайф… Закрой глаза. Сосредоточься. Ищи в себе эту сверкающую нить, которая словно радужная змейка тянется к твоей душе, к твоему внутреннему „я“ — извне. Почувствуй, унюхай, нащупай, увидь, ощути на вкус — как хочешь! Но помни: времени очень мало! Если будешь медлить — избыток возбуждения перерастет для нее в болевые ощущения, пик желания спадет, и нить погаснет! А девушка тебя возненавидит! У тебя буквально несколько ударов сердца!»

Время замедлилось, поплыло, потянулось. Я почувствовал себя мухой, попавшей в мед: двигаться и дышать стало неизмеримо трудно. Но я послушно закрыл глаза, сжав при этом бедра Моник, и проводя кончиком по самым чувствительным местам девчульки. Она снова подала голос, и когда я прикрыл ей ротик руками очень сильно закусила мой указательный палец, скуля и изнывая. А я с закрытыми глазами искал это чертову невидимую нить, словно вглядываясь куда-то вглубь себя, вынюхивая, прислушавшись ко всем ощущениям сразу. Зажмурился, раскрыл глаза, снова зажмурился. Ничего! Блин…

— Ну же, тигренок, — умоляюще прошептала фитоняшка, сдвигая мою ладонь на серединку попки и буквально впихивая в руку потрепанную резинку трусов. — Давай же, подомни меня, овладей… я сейчас сгорю…

Руку, поглаживающая гибкую талию и льстиво виляющую попку словно что-то обожгло. Я рефлекторно отдернул ее, но потом снова протянул, коснулся тугой упрямой резинки и почувствовал в своей руке нестерпимый жар. Резинка словно нагрелась, загорелась, заполыхала изнутри так ярко, что я стал видеть ее через зарытые веки.

«ДА! МОЛОДЕЦ! ОНО!» — закричала в голове демонесса, словно сама сейчас испытывала кульминацию. Я открыл глаза. Кулак был пуст, но по ощущениям я словно держал раскаленный провод, по которому пропускали ток. — Теперь попробуй почувствовать, какие чувства и эмоции она передает. Словно… она — как радио, а ты — настроенный приемник. Осталось сделать погромче…

Делаю несколько вдохов и пытаюсь понять что именно держу в руке и чего оно… хочет… да именно. Это нечто — хочет, жаждет, требует, нестерпимо навязывает одно