Ковчег - Хайдарали Мирзоевич Усманов

сигнальные маркеры. Что-то вроде "органического кода", запускающего самовосстановление по шаблонам. И код этот не совпадал с известными методами биоинженерии. Он был гибридным. Сложенным фактически вручную. Почти как написанная от руки партитура из клеток. Что считалось практически невероятным. Да он и сам бы посмеялся, если бы хотя бы пару дней назад кто-нибудь заявил бы ему о том, что подобное может быть возможным! Но сейчас…

В какой-то момент профессор просто уронил инструменты в лоток, медленно покачал головой и произнёс, обращаясь будто бы к пустоте:

– Кто бы ни сделал это… Он играл с биологией, как художник с красками. Без моральных ограничений. Без понимания цены. Но с поразительным мастерством.

Потом он взглянул в сторону запечатанного конверта. В нём лежал отчёт Серга, касающийся событий в Нью-Авалоне. Там, в пепле погибшего сектора, могли быть лаборатории. Документы. Журналы учёных. Исходники всего того, что могло привести к созданию такого жуткого и одновременно в чём-то прекрасного существа.

– Мне нужно в Нью-Авалон. – Тихо скрипнув зубами, старый профессор медленно поднялся, взял магнитную карту и начал составлять план будущих работ. – Самому. Неважно, что там осталась только тень. Эти данные… Они слишком важны, чтобы доверять их кому-то другому. Если где-то и есть ответы – то только там… Но без Серга я туда точно не доберусь… А значит… Мне нужен этот парень!

Теперь старому и уже практически прожившему свою жизнь учёному ещё больше хотелось заполучить возможность контролировать действия этого необычного паренька, который оказался настолько успешным охотником, что можно было просто удивляться. Тем более, что он действительно был полезен. Столько нового профессору удалось узнать именно благодаря этим трофеям, что он просто не знал теперь, что ему самому нужно делать. Основная проблема заключалась именно в том, что именно благодаря той самой глупости, случившейся в городе, Серг явно разозлился. И теперь вряд ли будет кого-либо слушать. И перед профессором Диланом Риганом сейчас стояла жуткая дилемма. Этот парень действительно мог банально отказаться сотрудничать с их семьей. И тогда все эти трофеи, которые сейчас были настолько интересны учёным, могут оказаться не в его руках, а в руках потенциальных противников. Сейчас старый профессор буквально катался на перине Славы. Ведь он был тем, кто сумел первым начать изучать мозг того самого Морока. Не говоря уже обо всём остальном. По сути, сейчас имя профессора Ригана было на слуху практически у всех разумных жителей Ковчега. И это был очень важный показатель. От этого зависело очень многое. И в первую очередь финансирование его исследований. Какими бы они не были бы.

Именно поэтому он сейчас и был в бешенстве. Старательно сдерживая свои эмоции, Дилан Риган просто не мог скрыть рвущееся наружу раздражение. которое захватывало его разум всё больше и больше, при одной только мысли о том, что какие-то молоденькие девчонки, по своей глупости, могли разрушить все его планы, и интересы его семьи. Хуже всего было то, что в этом глупом противостоянии оказалась замешана и его собственная внучка. Да. Он позволял иногда Морисе шалить подобным образом? По сути, банально не задумываясь о том, чем могут быть чреваты такие глупости. Мало ли чем девушка развлекается? Лишь бы далеко в таких шалостях не заходила. И раньше всё шло вполне нормально. По сути, обычно в таких делах были замешаны какие-нибудь индивидуумы, не привлекающие внимания как самого старого профессора, так и кого-то ещё из значимых персон города. Это были обычные альфонсы, которые тянулись к чужим деньгам. И даже если бы Мориса сама захотела бы вдруг обзавестись такой игрушкой, то старый профессор мог бы ей это позволить. И всё просто для того, чтобы девушка могла хоть иногда расслабиться, и попытаться хоть таким образом сосредоточиться на работе. Однако он никогда не подозревал, что у неё хватит ума попытаться вмешать в такие игры того, от кого на данный момент фактически зависело будущее их семьи! И не только самой семьи Риган, но и, вполне возможно, всего города Нью-Дели? С её стороны это был серьёзный просчёт. Та самая ошибка, которая могла очень дорого обойтись их семье. Особенно в том случае, если данный паренёк затаит на них обиду, и действительно перейдёт на сторону потенциальных противников. На сторону тех, кто обычно пытался перейти дорогу старому профессору. Всего лишь заключив с ними полноценный договор на поставки столь важных для него ресурсов и трофеев. Ведь все эти трофеи он воспринимал действительно как ресурсы? Те самые ресурсы, которые могли построить ему дорогу в будущее. Позволив представителям его семьи возвыситься и стать теми, от воли кого будет зависеть вся жизнь. И не только в этом городе, но, возможно, и на всём Ковчеге.

И сейчас у Морисы был только один шанс исправить случившееся по её вине. Для этого ей снова придётся отправиться в тот самый заброшенный посёлок, и все же попытаться исправить положение дел. А для этого ей придётся изрядно постараться. К сожалению, это был факт, отрицать который даже сам старый профессор просто не мог.

Именно поэтому он и приказал собирать новую экспедицию. В тот самый заброшенный посёлок. И попутно дал понять внучке, чтобы она не возвращалась без положительных результатов. А как именно она попытается решить этот вопрос, возникший между ней и этим пареньком, старого профессора уже не интересует. Ему важен результат. И этот самый результат он мог получить только в случае полноценного и откровенного сотрудничества с этим пареньком. А тут уж, к сожалению, он ничего поделать в принципе не мог. Этот парень действительно мог быть весьма эффективен и полезен. Если не делать глупостей, и не ссориться с ним.

Да… Когда к нему заявились представители одной из значимых семей города, а в частности семьи Орталь, которые попытались было пояснить возникшее недоразумение между его внучкой и наследницей их семьи, старый профессор не стал сдерживаться. И высказал им всё, что только думал об умственном развитии их наследницы. Которая не смогла сопоставить нескольких слишком явных фактов, и опустилась до того, что банально оскорбила гостя их семьи, обозвав того альфонсом. Потом он имел серьёзный разговор с главой клана администраторов города. И пояснил ему свою, весьма своеобразную реакцию на происходящее. Надо сказать, что этот индивидуум тоже не был глуп. Он практически сразу понял, что произошло и по какой причине сам старый профессор был в бешенстве. Поэтому даже он был вынужден вызвать к себе представителей той зарвавшейся семейки, и высказать им всё, что только думает по поводу глупых