Апофеоз - Юрий Винокуров

На космодроме Вечного челнок бухнулся удачно, без препятствий. Но вот тотчас же по приземлению толпа в пару сотен человек, в праздничном (по местным меркам) обмундировании, с цветами какими-то местными вприпрыжку дунули к аппарели. Стоят, понимаешь, ручками-ножками сучат, ликуют и подпрыгивают.

А ещё я понял одну неприятную вещь: Головы на космодроме не было. А значит, мне переться в центр деревни. И на Рекскенсере я этого делать… не буду. Даже если все местные — злобные сволочи. Потому что от деревни по маршруту тяжа останутся одни руины, блин.

Идти самому. И пара раков, прикидывал я. Ладно, колдунств на мне, как на сволочи. Чуть ли не досовая защита, без Доса. Ну и рачьё. Так что, поправил я фуражку с крабом, пойду. И надо козлину искать, кинул я взгляд на красный камушек, вплавленный в крабкомм. Тот нихрена не светился, указывая на отсутствие в округе духов эфирных вообще, ну и козлины в частности.

В общем, открыл я аппарель, под всяческие приветственные завывания. И цветами в меня принялись кидаться, паразиты такие! От пары вообще пришлось уворачиваться — в глаза метили, сволочи!

И подгоняют тачанку какую-то, цветами изукрашенную, с четвёркой толстых слизняков в качестве движителя. И не отмажешься, же, уныло помахивал я клешнёй. Но раков пару возьму, ибо нехрен.

В общем, пара раков встали у меня за плечами, приняв герольдически-рачью форму, время от времени пощёлкивая клешнями. Ну а слизняки, на удивление шустро потащили платформу в центр.

Причём именно к слизнякам я проникся искренней симпатией. Эти твари платформу пёрли, но времени от времени бошки свои поворачивали и ОЧЕНЬ злобно на меня зыркали. Что было, скажем так, глотком свежего воздуха, на фоне всякого ликования и обожающих взглядов.

Ну и по дороге, раз уж делать нечего — только клешнёй вяло помахивать, да и на кристаллик духовного алярма поглядывать, стал я приглядываться к вечной столице Мухосранска.

И, если разобраться — а молодцы мухосранчане. Ну на фоне того, что было, конечно.

То есть, дома были из местного дерева и камня, аборигенные. Такими и остались, но к ним изначально претензий не было — симпатичные такие полу коттеджики, с резьбой всякой там, ну и вообще — неплохо смотрятся.

А вот главная улица, где моя крабственность в своё время чуть до ядра планеты в Вечную Лужу не ухнула — лужа вечной перестала быть. И вообще перестала быть, как и её товарки. Нормальная пластобетонная мостовая, как у людей. И в переулки я вглядывался — тоже платобетон, не «крашеная зелёным трава».

Далее, появилось уличное освещение. Пока светло, да и в ночи глухой я в Мухосранске не был, но столбы освещения недавно появились.

В общем, не пинусы пинали местные, даже на вскидку, отметил я, помахав клешнёй несколько менее уныло радостно подпрыгивающей толпе.

И вот, дотащили слизняки платформу до центральной площади столичной деревни. И в том что местные молодцы, а Голова — колобок правильный, не из Единого Мухосранска какого — я точно уверился.

Потому что двухсотлетней выдержки «главное здание» таким и осталось. Золотыми куполами не обзавелось, и даже места, починенные местным камнем и прикрытые деревянными панелями с резьбой — остались. А вот рядом с старым зданием стояла пара новеньких. Причём не местной выделки, форпостного типа. Что, с учётом местного, смертельного в больших количествах, воздуха — правильно.

Медцентр и центр связи, отчётливо узнаваемые, блестящие и новые. Вот молодцы и вообще. Только вид утыканного трансляционными антеннами здания напомнил. Радиобмена в Мухосранске не велось! Ну, может мне вот так охерительно повезло, что попал в десятиминутное «окно». Угу, планеты с парой миллионов населения и ОЧЕНЬ рассеянным населением.

В общем, попырился я на камушек в крабкоме ещё раз, но он не светился. Ну ладно, посмотрим, что там нам колобок скажет.

Слез я с колесницы, да и впёрся в «резиденцию Головы планеты Новый Иней», как гласила знакомая вывеска.

— Здравствуйте-здравствуйте, уважаемый и дорогой лорд Краб! — расплылся колобок в совершенно круглой лыбе.

Искренней, блин, отметил я, поглядывая на кристаллик духовного алярма. Тот был тёмным, а Голова несущий всякую «как я рад» фигню — не врал. Да уж, задумался я, осматривая кабинет.

И вот блин: никаких золотых унитазов. Вот ничего не поменялось, только вместо жуткого антикварного механизма для посетителей, который я как разумный Краб, появилась пристойная сидушка. И ведь тоже — не диван какой, а обычный офисный стул.

Блин, хороший и честный руководитель, что ли, недоверчиво прищурился я на колобка.

Тот лапками размахивал, лыбился и лупал на меня честными круглыми глазами. И нёс кучу всякого, как они охерительно рады и какой я замечательный со всех сторон Краб. Ну, вообще — всё правильно говорил и вообще правду. Но уж очень… приторно выходило. Так что большую часть я мимо ума пропускал, всё равно крабкомм пишет, если что — потом разберёмся.

Но вот, через пару минут в потоке крабославий появилась толковая информация, на которую я ухи насторожил. А именно, Голова рассказывал, как вот провели мухозасранцы свой межпланетный, всенародный и вообще референдум и желают со страшной силой стать моими владениями.

— Так, Голова, я вас услышал, — расположился я в кресле посетителей. — И у меня есть к вам, прежде чем я выскажу свою позицию несколько вопросов. И жду я на них краткие, чёткие и понятные ответы.

— Конечно-конечно, дорогой лорд Краб! Задавайте, отвечу, как вашей светлости будет угодно!

— Моей светлости будет угодно, чтобы вы отвечали не как мне угодно, а как есть, — уточнил я.

— Как… есть и отвечу. Как пожелаете-пожелаете, дорогой лорд Краб!

— Хорошо, Голова. Первый вопрос: с чем связан ваш отказ выполнять наш с вами договор?

— Ну как же, лорд Краб? — аж всплеснул лапками Голова. — Мы вам присягу принести-принести хотим, празднеснство устроить. А вы не летите-не летите. Дела, я понимаю, но… как-то так, — потупил круглые глазки голова.

— Все три месяца желаете принести присягу? — уточнил я ключевой момент.

— Ааа… — подвис Голова. — А вы знаете, лорд Краб, нет. Ну да глупости всякие обсудил хотел, — махнул он пухлой лапкой. — Недостойные-недостойные вашего внимания, лорд Краб!

— Угу, — кивнул я.

Так, на девяносто процентов — козлище потопталось. Если бы они это три месяца назад решили — ну со скрипом, но я бы готов принять. А так как сейчас — не верю, нихрена. Но где эта эфирная паскуда-то, блин?