Когда-то был Апрель - Максим Волжский

Поставив диагноз, в теле пришельца производилось лекарство, необходимое больному. Затем слав делал безболезненный укол, встроенной в ладонь иглой. Веттер и Горд могли вылечить до сотни немощных за сутки. А вот тело учёного Милоша работало, как небольшая фармакологическая фабрика. За двадцать четыре часа он излечивал больше двух сотен людей. Такое экстренное вмешательство происходило во времена войн или эпидемий, горем и смертями, приходившими на Русь.

— У вас волшебные руки, — не уставал изумляться чудесам отец Александр. — После вашего посещения лазарета солдатики снова обретают здоровье и волю к жизни.

— Нет ничего сильнее слова, — улыбался в ответ учёный слав.

— Это верно, Милош... верно. Я только что осмотрел вон того парня, — указал на израненного стрельца батюшка. — Мне казалось, что солдатику ни за что не выкарабкаться, но после беседы с вами, ему стало легче. Это божественное исцеление.

— Рано ему умирать, — тихо ответил Беркут. — Надо скорее вставать в строй, потому что идёт сюда целое войско. Нас ждут нелёгкие дни, отец Александр. Так что будем лечить и никак иначе.

Настоятель смущённо опустил взгляд. Он расправил седую бороду и, подбирая слова, задал вопрос Светлому войну:

— Беркут, у тебя найдётся для меня время? Вечером я бы хотел встретиться с тобой.

— Хотите поработать кистью, чтобы нарисовать моё лицо? — угадал желание батюшки Светлый.

— Да… именно… поработать кистью... — немало удивился старец. — Как ты узнал, что я задумал?

— Случайно вышло. Сказал первое, что пришло в голову, — пожал плечами бессмертный воин.

Глава 16

Глава 16

Со дня первого полёта прошло больше недели. Апреля поглотили трудовые будни. Лишь по вечерам, приходя домой, он раскладывал на столе кристаллы и с грустью наблюдал за еле заметным переливом мерцающих красок.

Не рассказав никому из друзей о путешествие, Апрель принял единственно правильное решение — оставить всё втайне. Он не был человеком скрытным, но и болтуном не был тоже. Сослуживцы, друзья и Матвей Сергеевич не задавали лишних вопросов, полагая, что Апрель сам решит, как и где ему проводить свободное время.

Сохранив молчание, как будто ничего не случилось, он продолжал ходить на работу, варить по вечерам пельмени и спать — почти спокойно. Почти, потому что каждую ночь сон походил на фильм, снятый собранными вместе лучшими режиссёрами Голливуда. В главной роли и номинантом на все премии «Оскар», конечно же, был сам господин Старцев.

Во снах смешались события во времени и очерёдности. Одну часть сна Апрель с группой первобытных товарищей, одетых в обрывки шкур — то ли медведя, то ли ещё какого-то лесного зверюги, охотился на огромного оленя. Перевернувшись на другой бок, сон с кричащими дикарями убегал, и начиналось новое, не менее захватывающее сновидение.

Гарцуя на вороном скакуне, Апрель с песчаного холма созерцал сражение двух армий. Людей было так много, что невероятность происходящего, поражала масштабом. Он видел, как погибают тысячи воинов, но спасти умирающих или остановить бойню, был не в силах. Апрель всматривался в скопление людей, острым взглядом выискивая врага. И наконец, найдя его, пришпорив жеребца, врезался в толпу, разрывая неровный строй. Стремительной мощью скакуна, вооружённый копьём всадник, настигал жертву и поражал наповал.

Апрелю снились обычные люди, воинственные ратники и всемогущие цари. Персонажи мелькали тысячами, перелистывая непознанные страницы в памяти. Он будто знал всех этих людей, отчего становилось страшно. Но в любом случае — красочный сон лучше, чем полное забвение. Сны смотреть интересно, а порой и поучительно.

А вот умение читать чужие мысли, как нежданно родилось в нём, так внезапно и улетучилось. Потому что зёрна новых знаний, посеянные Фаро, ещё не взросли, но уже сейчас демонстрировали невероятную силу. Апрелю оставалось научиться управлять мистическим даром и включать волшебные умения в нужное время и в нужном месте. Но где получить опыт, если рутина московской жизни поглотила даже самого одарённого из людей.

Вернувшись под вечер с работы, Апрель снова разложил на столе кристаллы. Внимательно рассматривая ровные грани, он желал проникнуть в самое сердце инопланетного минерала. Интуиция подсказывала, что всё-таки возможно повлиять на кристаллы — заставить их работать, когда необходимо именно ему.

Впереди два выходных дня и, по мнению Апреля, самое время, чтобы отправить его в прошлое. В качестве эксперимента он установил видеокамеру. Если сегодня Фаро отправит его в путешествие, то любопытно будет взглянуть на записи, что происходит в комнате.

Позабыв о пятничных развлечениях, Апрель весь вечер просидел за столом, но кристаллы мирно спали.

— Что я должен сделать? — обращаясь к элементам Фаро, тихо спросил Апрель. — Знаю, что нужен вам. Подскажите мне.

И тут кристаллы, словно маленький взбесившийся светофор, яростно замигали красными, жёлтыми и зелёными огоньками. Жадно хватая воздух, Апрель набрал полные лёгкие, будто собирался нырнуть под воду на недосягаемую ранее глубину. Он закрыл глаза и сложил на столе руки. Дыхание стало ровным и спокойным. Каждый удар сердца, словно бой точнейших часов, отсчитывал секунды до старта. И когда частота биения стала такой, что удара пришлось ждать с десяток секунд, выдыхая последний глоток, Апрель произнёс:

— Я всё понял...

Вихрь подхватил странника по мирам и снова понёс сквозь огромные расстояния, которые невозможно осмыслить, измерить. Пролетая яркий туннель, Апрель не ощущал присутствия посторонних предметов. Был только свет. Много белого, яркого, слепящего огня — больше ничего.

Свет внезапно погас,