Маска Феба - Владимир Георгиевич Босин

Он попытался оказаться сверху в партере. Там уже масса вкусных вариантов. Ноттингемский бык предпочёл прихватить мою ногу, сгибая её в колене и доводя до болевого. Но мне удалось выпрямится и в свою очередь зацепить его ногу. Мы как-бы сплелись ногами, но я первым прихватил его мощную шею. Теперь можно и побороться. Его левое колено и шея у меня. Теперь нужно только дожать. А когда он сам забил рукой по ковру, прося остановить схватку, я откатился в сторону. Встал пошатываясь, такого сложного поединка у меня ещё не было.

Пока пересекали Ламанш, я пробовал довести до Гюстава одну непреложную мысль.Нам надо создать свой клуб наподобие того, в котором я выступал. Элитарный, где состоятельные люди могли бы с комфортом, провести выходной, пообщаться с равными и придаться любимым порокам. Есть зрелища для плебса, где берут количеством посетителей. И есть элитарные, для избранных. Мои доводы следующие — сейчас в стране промышленный и экономический бум. Началось интенсивное строительство железнодорожных веток. Франция на подъёме и в этом плане она лидирует. Вот в пошлом году на первую Всемирную выставку съехались представители большинства развитых стран, включая американцев. Надо рубить деньги, пока другие не заняли эту нишу. Я знаю, что борьба только начала своё победное шествие по миру. И популярность этого вида спорта будет расти. И наш загородный клуб может стать местом проведений чемпионатов и других значительных событий.

Гюстав вроде тоже впечатлён посещением Англии, но пока в сомнениях. Надо просчитывать целесообразность. Но я сразу сказал, что готов войти своими деньгами.А у меня после английского турне скопилась солидная сумма. Я спокойно мог бы купить дом в центре столицы, а может и не один. Я говорю не о дворце нувориша, а о скромном одноэтажном строении, но в хорошем спокойном месте. Например, в Сент-Жерменском поместье.

Кале нас встретил оригинально. В фойе гостиницы, где мы решили остановиться, нас встретил сдержанный гул голосов. Полтора десятка целеустремлённых мужчин сразу кинулись в атаку.

Оказывается, что не только английские газеты интересовал чемпионат по французской борьбе, где встретились наша и английская сборные. Французские периодические издания делегировали на соревнования своих представителей. И теперь нас окружили неугомонные и голодные репортёры. Как местных, так и центральных изданий. Не знаю, как ребята, а я дико устал. В первую очередь от переживаний, ну и дорога тоже утомила. Да ещё в проливе штормило и нас неприятно помотало. Но я понимаю, что если не давать пищи для писак, они придумают всё сами. Поэтому отвечаю на разнообразные вопросы. Но писаки облепили именно меня и уже добрались до моего прошлого и России. По моему знаку Гюстав перенёс пресс-конференцию на следующий день. Лучше мы сами дадим им правильную картинку для освещения нашего турне.

А через два дня нам рукоплескал Париж. И это не преувеличение. На площади Этуаль, где расположена знаменитая триумфальная арка наши экипажи застряли в толпе горожан. И что интересно, Гюстав не смотрит мне в глаза, стеснительно отводит. Вот же поросёнок, уверен, его рук дело. Тут даже возвели лёгкую трибуну, куда потащили нашу команду. Ну, его понять можно, это его день. Его миг славы. Уверен, стоит вскоре ожидать толпу желающих в его школу. Да и на бои с нашим участием наверняка повалят зрители.

Мы стояли как идиоты и махали руками. Одновременно с опасением наблюдали, как толпа кровожадно пыталась подобраться к нашим слабозащищённым тушкам. Положение спас какой-то член правительства. Сейчас столичная мэрия упразднена новым президентом и от его имени нам даже вручили памятные дипломы. Только через час нас освободили и с помощью жандармов мы добрались до дома.

Не скоро наша жизнь вернулась в размеренное русло. Но после посещений всяческих светских тусовок нас наконец-то оставили в покое.

Не знаю точно, что повлияло на решения Гюстава, но он согласился на строительство нового загородного клуба по образцу лондонского сооружения сэра Генри. Я понимаю, что вся нагрузка ложится на него. Выбор место, подготовка проекта и само строительство. Он же будет искать спонсоров. Одни мы не потянем такой большой проект. Но я даю на это дело почти все свои средства. Ну и мой авторитет в ту же копилку. На меня будут ходить будущие члены клуба. Со мной захотят опрокинуть по стаканчику и похвастаться позже на вечеринке у друзей, — «вчера месье Саутин, наш чемпион, поведал мне о своих планах…»

Этот момент тоже нужно учитывать в будущем распределении прибылей.

А ещё у меня радость, объявился Жан. Я так рад его видеть, а ещё слышать его смешной русский. У парня трагедия, умерла матушка. И теперь он остался вдвоём с сестрой, за которой требуется определённый уход.

— Жан, дружище, а ты же хотел купить домик в своём городишке, — мы сидим в кафе и не можем наговориться.

— Да нет, какой домик? Я как вернулся, сразу понял, что матушка не протянет долго. А зачем мне тогда своё жильё. Родни у нас в Лангедоке нет, так что я решил перебраться поближе к вам.

Слово за слово и выяснилось, что Жан уже переехал в Париж. С сестрой снял пока недорогое жильё на улице Сен-Мар и сейчас ищет применение своим способностям.

— Жан, так это отлично. Уверен, Гюстав возьмёт тебя в команду. А мне как воздух необходим проверенный спарринг-партнёр. Жалко, ты не смог поехать с нами в Англию.

На парня приятно смотреть, он и в самом деле хорошо ко мне относится. И очень жалеет, что не посмотрел на мой последний бой.

Мари произвела на меня неоднозначное впечатление. Невысокая, светловолосая с большущими зелёными глазами. Черты лица мелкие, но правильной формы. Когда она сидит, то её увечье незаметно. А вот при попытке встать приходится ей помогать. Правая нога у неё не работает, и девушка пользуется тростью. Или помощью брата. Телосложение субтильное, говорит быстро, но грамотно. Чувствуется, что ей дали определённое образование. Но вот когда я заговорил с нею на тему политического устройства Европы, то понял, что сделал глупость. Знаете, у людей с физическими проблемами часто формируется своеобразный комплекс. Это и боязнь, что заметят ущербность и некая нетерпимость к чужим суждениям. Бедная девушка почти не выходит из дома. Она сидит в своём кресле на балконе и смотрит на пролетающую жизнь. Психика, конечно, страдает. Вот и сейчас она неожиданно вспылила и тут же замкнулась в себе. Такое ощущение, что сейчас расплачется. Брат сразу перевёл разговор на другую тему. И я