Эра Эфеба - Галина Николаевна Полынская

– Беги, Александр, как можно дальше и быстрее беги.

После перешагнул порог и пропал в темноте.

Вернувшись в «Расческу», Феликс занес в номер свой багаж, но распаковывать не стал. Он вышел на балкон, взялся за перила и обратил лицо в сторону рассвета. В расшитом серебром небе не просматривалось пока ни намека на солнце, но Феликс уже чувствовал его, всем своим существом ощущал приближение светила. Страх перед ним, выращенный и заученный за сотни лет, привычно шевельнулся в груди колючим черным змеем – он ослабел, но никуда не делся. Крепко держась за перила, словно железная решетка и впрямь могла бы его остановить, мужчина неотрывно смотрел на небо, пока над крышами не растеклась багровая полоса.

Он так и простоял в разгорающемся рассвете, прислушиваясь к ощущениям от прикосновений солнца – они отдавались фантомной болью где-то очень далеко, в самом ядре глубинного сумрака и разливались потоками невероятного блаженства. На землю Феликса вернул подъехавший к гостинице минивэн. Сначала из него выпорхнула Тереса, следом потянулись остальные члены туристической группы – какие-то все всклокоченные, сонные, зевающие. Феликс махнул им с балкона и крикнул:

– С приездом!

Глава 36

Мужчина в застегнутой светло-серой куртке вошел в башню «Федерация» и мимо стойки администрации направился в глубину фойе. В поздний час огромное гулкое пространство оставалось почти безлюдным. Посетитель отошел подальше, присел на гостевой диван, посмотрел по сторонам и убедился, что поблизости никого нет. После расстегнул куртку и выпустил крысу. Зверек шмыгнул за диван, а человек остался сидеть, рассматривая интерьер с интересом провинциального туриста.

Дона Вито – столь знаменитую и уважаемую персону, крысы «Федерации» встретили с восторженной готовностью оказать любую помощь. Дорогого гостя кратчайшими путями сопроводили на двадцать пятый этаж и показали искомую квартиру. Судя по двери с табличкой «Студия-15», это было не жилое, а коммерческое помещение. Так как Дону Вито заходить внутрь не требовалось, а нужно было только заглянуть, крысы провели его в систему коммуникаций и далее – к вентиляции.

Встав на задние лапы, Дон Вито взялся за края вентиляционной решетки и приник к мелкой металлической сетке. Просторную комнату освещал тусклый мигающий свет, исходивший от многочисленных аппаратов, расположенных буквально повсюду, какие-то странные приборы, датчики свисали даже с потолка. Вдоль дальней стены громоздились коробки, рядом на полу лежала куча магазинных манекенов, издалека напоминая свалку человеческих тел. Сами стены, потолок, пол и заклеенное бумагой стекло закрывали внушительные черные конструкции – огромные круги с геометрическими рисунками внутри, напоминающие знаменитый индейский амулет «Ловец снов».

Вдоволь насмотревшись на сложный интерьер «Студии-15», Дон Вито отпустил решетку и отправился в обратный путь вместе со своими провожатыми.

Павел так и сидел на диване в окончательно опустевшем фойе небоскреба. Крыс запрыгнул ему на колени и юркнул за пазуху. Мужчина аккуратно застегнул куртку, поднялся и пошел к выходу.

Увидев своего компаньона, Петр вышел из машины ему навстречу, а на заднем сидении встрепенулся задремавший ворон. Вихрь дымных полотнищ над крышей башни уже рассеялся к этому моменту, и ничего не напоминало о странном явлении.

– Ну что, спас город? – живо поинтересовался Паблито, когда крыса занесли в салон.

– А как же, – ответил с тяжелым вздохом Дон Вито и незамедлительно принялся печатать сообщение.

Печать пришлось долго, хотя он и старался описывать увиденное как можно короче. Мужчины терпеливо ждали, а ворон топтался рядом, раздираемый любопытством. Наконец-то сообщение ушло адресату. Пробежав глазами по тексту, Петр призадумался, а Павел сказал:

– Надо же, как он грамотно пишет. Ни одной ошибки, даже запятые правильно расставлены.

– Тоже заметил, – рассеянно сказал Петр и добавил: – Передадим образцы на анализ, утром получим результаты и решим, что делать. Завтра, максимум – послезавтра надо разобраться с этой «Студией-15».

– Согласен. Возвращаемся в «Гнозис»?

Петр кивнул.

На обратном пути ворон принялся допытываться, чего же такого интересного видел крыс.

– Ничего особенного, – нехотя ответил Дон Вито. – Комната с какой-то техникой, коробками и манекенами.

– Что за техника? – заинтересовался Паблито.

– Не имею понятия.

– Что в коробках?

– Не знаю, они закрытые.

– А манекены зачем?

– Откуда мне знать! – начал сердиться крыс. – Не приставай попусту, я устал! В моем возрасте тяжело бегать на двадцать пятый этаж и обратно!

– Толстый ты, поэтому тяжело.

– Что ты за дрянная такая невыносимая птица! Никакой культуры!

– Да где мне! Я-то не жил при библиотеке!

Слушая писк и карканье, Петр с Павлом временами посматривали с улыбками на заднее сидение.

– Интересно, – сказал Петр, – как они друг друга понимают. На разных ведь языках общаются.

– Эх! – махнул рукой Павел. – Животные всегда сумеют договориться, они ведь дети одной природы.

По свободным ночным дорогам до компании «Gnosis» доехали быстро, Паблито с Доном Вито даже не успели хорошенько рассориться. Мужчины забрали из багажника контейнер с образцами, из салона – пассажиров и направились в здание, чьи окна снаружи были темными, но внутри особняка горел свет.

Доставив ворона с крысой во временное пристанище, оборотни поблагодарили их за содействие, пожелали спокойной ночи, погасили свет и отправились дальше – в лабораторию. Поглядев на закрывшуюся дверь, Дон Вито произнес:

– Надо бы за ними пойти, поглядеть, что за лаборатория.

– И нас не заметят, да? – хмыкнул ворон. – На сегодня с меня хватит. Никуда не пойду, никакие лифты искать не буду, лаборатории тоже.

Вразвалочку он прошел вглубь кабинета, вспорхнул на спинку дивана, уселся там и закрыл глаза. Не чувствуя сил для новых подвигов, крыс сокрушенно вздохнул и тоже отправился на диван.

В темном кабинете стояла глубочайшая тишина, словно Москва за стенами особняка исчезла, сгинула со всем своим вечным шумом и гулом автомобильных потоков. В полнейшем беззвучии едва слышное мерное посвистывание крошечных птичьих ноздрей казалось сродни человеческому храпу, отчего у Дона Вито никак не получалось заснуть, несмотря на усталость. Крыс крутился с боку на бок, вытягивался, сворачивался в клубок, но никак не получалось найти то самое правильное положение, в котором сморила бы, наконец, дремота. Ворон глубоко вздохнул во сне и клюв его выдал протяжный заунывный свист. Дон Вито сердито поднялся и поплелся на другую сторону дивана. Только он собирался улечься, как к птичьему посапыванию добавился еще один звук – сухое шуршание песка. Крыс навострил уши и выглянул из-за подлокотника. Дальняя дверь со сквозняком в замочной скважине медленно приоткрывалась. Дон Вито забился в угол дивана, слился с обивкой и замер. Паблито продолжал крепко спать, оставалось понадеяться, что он