Звезды и люди - Павел Андреевич Кузнецов

Род и фракция

Хотя дети Республики и воспитываются с ранних лет в специальных заведениях, в отрыве от собственных семей, семейственность здесь крайне сильна. Во многом она служит компенсацией детям и родителям длительной оторванности друг от друга. Любая республиканка мечтает обрести свой род, будь то великовозрастная матрёна или юная воспитанница воспиталища. Первой движет стремление передать собственный социальный и квалификационный багаж, утолить материнские чувства, а второй — желание обрести близких по духу, беззаветно преданных и готовых защитить в любой ситуации сестёр и братьев.

В воспиталищах родословная тщательно скрывается от юных чад. Более того, даже воспитатели из этических и практических соображений не знают, с чьими детьми они работают. Только так можно добиться подлинной объективности в оценке воспитуемых, иначе статус родителей так или иначе будет довлеть над воспитанником и воспитателем. Есть небольшое исключение, но оно не влияет на общую ситуацию. Такое исключение сделано для лишившихся рода детей. Знание о том, что они одни, подстёгивает их личностное развитие, заставляет работать над собой больше своих благополучных сверстников.

По выходе из воспиталища подросших детей берёт под крыло их род. Личностное развитие чад направляется теперь старшими в роду, порой — в интересах тех сфер, в которых специализируется семья. То есть в Республике нет абсолютной свободы выбора жизненного пути, он зачастую определяется потребностями рода. Но и полная ломка жизненных ценностей юных детей Республики не приветствуется. Старшие прекрасно понимают, что сломанная судьба — это подрезанные сызмальства крылья. Конечно, всякое бывает, но общая линия именно такова — постараться вплести выявленные в воспиталищах потенции в линию рода. Зато самые целеустремлённые, приобретя потребную роду специальность, могут рассчитывать на реализацию собственных устремлений. Со временем. Если проявят должную принципиальность и терпение.

Примечательно, что если потенции чада не удаётся вплести в родовой бизнес, его могут «уступить», передав патронаж над ним в род, наиболее подходящий чаду по специализации. Однако подобное происходить нечасто. Пусть чувство крови притуплено воспиталищами, однако неизживный психологический императив никуда не делся. Ребёнок, даже взрослый, всё равно стремится обрести семью. А обретя, не стремится тут же оказаться у совершенно чужих по крови людей. То есть куда чаще недавний выходец из воспиталища обуздывает свои потребности и приспосабливает их к хозяйственной специализации рода. Иногда происходит наоборот — род даёт чаду реализоваться, невзирая на чужеродность его устремлений. Чаще всего это происходит, если у ребёнка имеется тяга к какой-то из фракций. За исключением валькирий, разумеется. Для валькирии нужно сначала отличиться на другом каком-нибудь поприще, пронеся через сознательную жизнь стремление оказаться в рядах диких кошек. Последнее, кстати, служит своего рода испытанием на целеустремлённость. Она валькириям ой как необходима.

По своему социальному статусу род — не просто семья. Думаю, это и понятно, ведь там нет выраженного чувства крови, нет привычки детей и родителей друг к другу. Род — это прежде всего социальная клеточка, ячейка, но не абстрактная, а вполне конкретная. Каждый род занимается чем-то своим, стараясь приобщать своих чад к принятым в роде специальностям. По сути, род — аналог юридического лица современного западного мира. Понятно, что у такого юридического лица есть какая-то специализация, как минимум вытекающая из доступных роду материальных ресурсов. Если у рода имеются оружейные заводы — вряд ли он будет воспитывать из юных чад художников. Зато может реализовать потенциал художника, скажем, переориентировав его на дизайнерское или конструкторское направление.

Роды — это наследие Конгломерации Метиллия, ещё дореспубликанского строя, когда космос покоряли лишь рода метиллиев, разве что несколько пообтесавшиеся применительно к требованиям времени. Отношения рода и государства довольно сложны для внешнего наблюдателя, но род уже давно подчинён интересам целого. В Республике создано множество противовесов, чтобы не дать родам обрести излишне много самостоятельности. Достаточно вспомнить централизованное воспитание детей и их отнятие у родителей. Но, естественно, подобным дело не ограничивается. Существует и множество формальных условий, соблюдение которых необходимо роду, чтобы не быть лишённым вверенных ему ресурсов цивилизации.

Да, именно так: официально Республика вверяет общенародные ресурсы тому или иному роду и может в любой момент забрать их обратно, если будет отмечена недостаточная расторопность в обращении с народной собственностью. На деле, правда, всё далеко не так однозначно. Изъятие имущества у древнего рода — довольно редкая процедура. Всё же правила игры за столетия вполне сложились…

Другая линия, по которой Республика разрывает родовой монолит — это служба членов рода во фракциях. На время службы те в значительной степени вырываются из-под власти семейственности. Чтобы это стало реальностью, за движением кадров приглядывает Орден, отсекая возможные поползновения к блату. Более того, общепринята практика, когда ресурсы рода используются его членами в интересах фракции. Скажем, Валери за свои средства построила яхту, на которой решала служебные задачи, мотаясь на ней по всей Республике.

Вообще, семейственность в Республике воспринимается Орденом как кузница кадров для Экспансии. Род получает почти сформировавшуюся дочь Республики и готовит её уже применительно к собственным возможностям и потребностям, даёт квалификацию. Одновременно род — это частная составляющая предпринимательства. В Республике существует многоукладная экономика, только и возможная в таком огромадном социальном монстре. И в ней родам отводится роль эдакой смазки хозяйственного механизма, внедрения в массовое сознание необходимой предприимчивости, конкурентности, чтобы республиканки не забронзовели в составе государственных монополий.

Орден

Орден — это совсем не то, о чём думает читатель, столкнувшись с этим словом в книге, точно так же, как КПСС — это вовсе не то, что принято вкладывать в это слово. КПСС — не партия, а Орден — не орден в классическом смысле этого слова. КПСС только называется партией, на деле же она качественно иное явление в социальном организме. Она — стержень системы власти и, одновременно, социальное явление, дотягивающееся через своих активистов до каждого коллектива и человека в нём. Орден в этом смысле чем-то похож на коммунистическую «партию». Это вовсе не объединение неких единомышленников на религиозной основе, да и не на какой-либо иной идейной основе.

Первоначально Орден объединял именно единомышленников, из самых разных сфер общества, объединял идеей выведения нового человека, идеей приспособления человека к космосу, а космоса — к человеку. Во многом идея эта была выстрадана в недрах цивилизации Старой Республики. Слишком тяжело человеку давалось выживание в чуждых и враждебных ему условиях космоса, слишком велика была цена Экспансии. И с течением времени она росла, так что поставила Республику на грань войны колоний и метрополии. Колонии не желали более отдавать все соки ради продолжения Экспансии. Однако