Наномашины, наследник! Том 9 - Николай Николаевич Новиков

говорит Архив, — пожимает плечами старушка, — Его имени не найти в учебниках. Никто его не помнит. О нём нет ни одной записи. Призрак прошлого, всё равно что выдуманный. И всё, что осталось — этот дневник.

Хмурюсь. Оглядываюсь на Легион, а затем на безымянную книжонку. Она не просит себя взять. Она, наверное, даже не хочет, чтобы её брали!

Но ощущение, будто к ней я и шёл.

— Её, — указываю на дневник.

— Миша, ты уверен?.., — хмурится отец, — Просто она и правда выглядит… не шибко мощной.

Уверен ли я? Хороший вопрос. Нет, точно не уверен.

Но…

— Да. Я рискну.

*Т-т-т-т-тик. Т-т-тик*, — и часы Порядка дали огромный сбой.

Я выдыхаю.

— Хорошо, как скажете.

Старушка касается ткани, и она развязывается сама, а книжка едва не валится с полки, но я успеваю её аккуратно поймать. Оп! Не в мою смену. Никакого книжного суицида!

Повисла тишина, будто мы лицезрели рождение человека, и все не знают, что сказать. Но на самом деле, мы просто затаили дыхание. Ведь все знали, что я непоседливый ребёнок, который сразу же откроет книгу.

'Я иду один в пустыне в тени мёртвых городов. Я давно людей не видел, хоть и пробовал искать. Кругом лишь демоны и смерть.

Но надежда моя тлеет, ведь себе я клятву дал.

Клятву дал, что я исполню. И я выполню свой долг. Приду туда, где всё взяло начало, и закончу что нас убьёт.

Мы ходим верой, а не виденьем. Это значит, что ты что-то знаешь, даже если ничего не знаешь. Это вера — единственный цветок в мёртвой земле, дающий мне силу продолжать путь.

Только ей я вооружён. Ведь когда вокруг разруха — вера станет лучшим другом. Вера будет острей меча.

Мне не нужно благословение. Добродетели рождены из деяний, как Грех рождается из людских пороков. Благословение — лишь физический способ получить частичку той мощи, что даём мы сами.

Мне не нужно благословение. Ведь я — часть той силы, что они дают. Я её источник.

А значит я сам — и есть все Добродетели.

Они умирают, стоит мне подойти. Умирают навсегда. Они зовут меня «Тот, кто Убивает». Мне печально, что я стану известен под этим именем. Но, наверное, иначе нельзя.

Свою жизнь я обменяю на завершение этого кошмара.'

Пока я читал, по телу шли мурашки. Я будто… видел это. Перед глазами рисовалась отчётливая картина, будто я наблюдал всё своими глазами. Даже сейчас мозг показывает мне видение: мужчину в рваном балахоне, без лица и голоса, бесконечно идущего по мёртвой пустыне среди разрушенных древних городов. Вокруг нет ни ореолов света, ни Легиона Небес. Лишь ветер, песок, и тихие звуки шагов босых ног по песчанику.

Я проморгался. Воображение утихло. Лицо было хмурым, а странные мысли пришли на место красочной картинке.

Понятно, что ни в какое прошлое я не отправился — это просто детское воображение. Но мне кажется, тут можно с уверенностью сказать — читать надо всю книгу целиком, а не выискивать тайные техники. Кажется… книга не про техники вовсе.

— Что там, Миша? — отец заглядывал в книгу, но по законам Архива, ничего в ней не видел.

— Пока не знаю… пока просто дневник, — хмурюсь я, листая книгу, — Нужно внимательно читать.

— У вас два месяца, чтобы завершить! — улыбнулась старушка, — Благо, книжонка тоненькая… ну, в сравнении с Легионом, хех. Можно и успе…

— Мне не нужно два месяца, — так же тихо говорю.

Стоял громкий шелест. Я очень быстро листал книгу и так же быстро водил глазами, позволяя Рою запечатлеть каждую страницу. Со стороны я наверняка выглядел как сумасшедший, что-то выискивающий среди страниц.

— У него фотографическая память, — неловко улыбается отец, — Правда на уборку по дому это почему-то не распространяется.

Старушка сильно нахмурилась, глядя как я переворачиваю страницу за страницей.

— Милок, ты же знаешь, что нельзя копировать книги Архива? Если в мире появится копия знания — Архив это узнает и будет плохо?

— Не, не буду. Я слишком жадный, чтобы таким делиться, — улыбаюсь, захлопывая дневник и передавая его библиотекарше на возврат, — Но мне интересно: Архив и правда разумен?

— Скорее очень сложен. Он не живой. Но это конструкт.

Хех… прямо как Рой! Интересное совпадение, однако, тут у вас!

Чёрт. А каков шанс, что если пожелать книжку про Наномашины, то я найду нечто с ней связанное? Я же чётко решил идти своим путём. И думаю, потихоньку можно узнавать про наномашины и, если что, остановиться.

И вот вдруг… Рой и Архив связаны? Что это вообще за конструкции такие? Откуда, ёмаё! На земле нет таких технологий! На земле магия-то толком не объяснена, а тут ТАКОЕ.

Инопришельцы⁈ Бингус⁈ Он похож на инопланетянина — такой уродец на Земле появиться не мог.

Но уже поздно — нужен ещё билет.

— Что-ж, странно конечно… — косится старушка, — Точно не заберёте? Последний шанс?

«Рой?»

«Вся книга у нас. Уже приступил к анализу»

— Точно, — киваю, — А-то если украдут — с нас же и спрос.

— И то верно, милок, — кивает она и, пожав плечами, ставит книгу на полку, и белая ткань сама перевязывается на подобие цепей, — Тогда давайте провожу вас на выход. И поздравляю с новым приобретённым знанием!

— А можно вас попросить кое о чём?.., — хмуро спросил я.

— Такому милому малышу — что угодно! У любой старушки сердце растает.

— Можете не говорить Князеву о моей памяти?

— А-а-а, это не переживай. По законам Архива, всё что происходит в Архиве — остаётся здесь же. Я просто не смогу ничего рассказать, — улыбается она.

Я выдыхаю. Это очень хорошо.

* * *

Следующий день. Утро. Прохладненько, ярко. Уже чувствую приближающуюся зиму — она ещё далеко, но первый утренний морозец прекрасно ощущается.

— Ну что, Миша, — сказал отец, когда мы стояли в здании для телепортаций, — Готов?

— А что здесь готовиться? — вздыхаю, — Просто надо.

Мама нервно топала ногой. Она походила на очень злого и нахохлившегося манула.

— Аргх. Вот надо было тебе быть принцем⁈ — махнула она рукой, — У меня сыночка в немца превращают!

— Так это же первая причина, почему ты на меня засматривалась… — покосился отец.

— А я, может быть, по другой