Ваше Сиятельство #14 - Эрли Моури

ясен. Иногда ты меня восхищаешь. Когда я понимаю, какую работу ты проделываешь и сколько всего держишь в голове. Корнет Елецкий… Нет, не так: великий маг Астерий… мне так не хочется говорить, что я тебя люблю, но это иногда просится, — Бондарева ткнула ручкой в блокнот, прокалывая бумагу.

— Дорогая, я тебя тоже люблю и много раз говорил об этом, — я наклонился над столом.

Несколько волнительных мгновений мы смотрели друг другу в глаза, потом баронесса сказала:

— То, что у тебя, это другое. Ты меня сейчас не поймешь. Еще что-то хочешь добавить по условиям экспедиции?

— Нет. То есть да… Вот это, — я полез в карман и достал свернутый вчетверо листок. На нем были мои записи, которые я делал, перечитывая перевод и строя предположения, что может угрожать нам по пути в Комнату Знаний. Например, мне попался момент, в котором описывался шестирукое существо из металла, называемое «каброд», охранявшее покои принца Харвида. Скорее всего речь шла о роботе или какой-то автономной механической системе. Там же были заметки об «аулохаи» — аморфной субстанции, похожей на огромную амебу, наделенную атакующей магией. И некоторые другие сведения, которые помогли бы нам оценить потенциальные угрозы. Все это я уже держал в голове, даже поделился этой информацией с Бабским и Элизабет.

— Внимательно просмотри это, Наташ, — продолжил я. — В общем, давай так: состав группы полностью на тебе. И реши этот вопрос не позже, чем до полудня завтра: людям требуется время на сборы. Также надо продумать вопросы экипировки и оснащения. Все, что необходимо, дай мне списком завтра же утром — запрошу через Стародольцева или же сразу пойду к генералу.

— Хорошо. Все сделаю. Постараюсь основное продумать сегодня же. Слушай, а давай я просто включу в список все свое отделение. Вернее, бывшее свое. Только заменю Томилина, Саркисову на более опытных магов. И… — она задумалась. — В общем, решу все это с Бердским. Сначала посмотрю его список.

— Почему твое бывшее? — я вспомнил, что Бондаревой вот-вот должны были дать капитана.

— Потому, корнет. Потому, что я почти капитан, и почти командир взвода. Засиделась в командирах отделения, — она сверкнула своими зелеными глазами и шутливо задрала носик. — Вернемся как раз к моему повышению.

Который раз убеждаюсь: Наташа была в детстве недооцененной девочкой и ей очень хочется возвыситься. И с мужем ей не повезло: вместо поддержки, Рыков ее подавлял. Старый дурак, сам пытался возвыситься за ее счет. Ладно, сейчас это совсем не важно. Бондарева ждала от меня внимания и теплых слов, и я их сказал. Сказал вполне искренне:

— Дорогая, ты давно заслужила это. Ты — лучший менталист из всех, кого я знаю. И ты воин в душе. Воин и в то же время одна из самых красивых женщин.

В ее кабинете я задержался еще на полчаса, решая организационные вопросы и высказывая пожелания по составу экспедиционной группы. Поскольку время было уже вечернее, я решил, что мне не следовало задерживаться у Наташи — надо было успеть повидаться с полковником Бердским. С моей стороны было бы некрасиво решать вопросы лишь с Бондаревой.

Когда я попрощался с Наташей и пошел к двери, она остановила меня. Придержав за рукав, сказала:

— Вспоминаю Лондон, Саш. Многое между нами было неправильным и многое хотелось бы изменить, но все равно я дорожу теми днями. А ты?

— Да, Наташ. Увы, мы так устроены, что только оглядываясь на прошлое, начинаем понимать истинную ценность ушедших дней, — глядя на нее, я подумал, что пока еще не привык к ее новому образу и прическе.

— Поцелуй меня, — попросила баронесса и, видя, что я не спешу потянуться к ее губам, добавила. — Будем считать это просто проявлением тепла. Тепла, которое не превратилось между нами в пламя.

— Наташ, я же все объяснил, — я обвил рукой ее гибкую талию.

Штора на окне была отодвинута, и кабинете горел яркий свет: нас могли видеть со двора.

— И я все поняла. Пусть будет, как ты решил. Обиды уже не держу. Смелее, корнет. Это же просто поцелуй, — она приподнялась на носочках. — Если ты боишься скомпрометировать меня, то не бойся. В «Грифоне» все думают, что я с тобой сплю. Теперь мне все равно, что они думают.

Я ее поцеловал, долго лаская мягкие и теплые губы, и чувствуя очень приятную ментальную волну от Бондаревой. Это чем-то походило на мою магию «Капли Дождя», только наполненную вовсе не покоем, а чувственностью, вызывающей глубокий трепет.

— Я еще думаю о твоей Ольге. Очень странно, что она повела себя так. Как я понимаю Ковалевскую, на нее это непохоже, — сказала Бондарева, когда я разжал руки.

— Именно. Она бывает упрямой, одержимой неожиданными идеями и капризами, но никогда настолько, чтобы выходить за рамки здравого смысла, — мне захотелось курить. Наверное потому, что баронесса вернула меня к этой очень тревожной теме.

— Может ты чего-то не знаешь? — предположила она.

Я пожал плечами. Ведь я действительно чего-то не знал. Но сейчас нужно было думать об организации экспедиции, а странное поведение Ковалевской обязательно получит объяснение. Позже — когда я встречусь со своей княгиней, и мы честно обсудим случившиеся.

— А хочешь, я попробую сделать дистанционное экзоментальное сканирование? — предложила Бондарева. — Иногда можно определить не только место нахождение субъекта, но и его эмоциональный фон, даже примерно понять причину волнений и ход мыслей. Целью будет, конечно, Ольга.

Глава 14

Принцесса в мышеловке

Что с Моравецким будет трудно, Ольга понимала с первых минут, но она сама ввязалась в эту рискованную затею и отступать теперь было поздно. Предыдущую ночь княгиня провела в гостинице «Золотая Галерея», шикарные апартаменты в которой она снимала как раз по соседству с Белкиным. Капитан-лейтенант Моравецкий проявил настойчивость или, лучше сказать, ожидаемую прилипчивость, и Ольга Борисовна позволила проводить себя до дверей «Золотой Галереи». Там они и расстались, недолго пообщавшись под портиком: поляк поцеловал ей пальчики левой руки, а Ольга… Ольга сделала вид, что уже не слишком возражает против таких проявлений любезности, и даже будто нечаянно провела мизинцем по его влажным губам. Так было. Только теперь многое менялось, ведь грядущую ночь ей предстояло провести на «Гекторе».

Хотя фрегат должен быть полностью готовым к