Медведев. Книга 3. Княжество - Гоблин MeXXanik

Машина уже стояла у крыльца. Воевода оперся на капот и, скрестив на груди руки, наблюдал, как я спускаюсь с крыльца. Едва я подошел к авто, он открыл для меня дверь, приглашая сесть. Затем обошел капот и сам занял место водителя. Завел двигатель и обернулся ко мне:

— Куда едем?

— В управу, — ответил я.

Воевода кивнул, и машина выехала с территории. За окном замелькали серые деревья, блестела мокрая дорога.

Некоторое время, в салоне царила тишина. Я сидел, откинувшись на спинку кресла, и думал о том, успеет ли Зубов передать мне копию протокола, или встречу придется переносить.

— Зачем вас искал Митрич? — спросил воевода, и его голос вырвал меня из раздумий.

Я открыл было рот, чтобы ответить, но в этот момент, навстречу нам с включенными проблесковыми маячками пролетела машина с синей полосой на борту. Она промчалась мимо нас, притормозила у поворота в лес, и, сбавив скорость, скрылась за деревьями. И я облегченно вздохнул: значит, Зубов должен успеет составить протокол.

Воевода же проводил машину полным удивления взглядом и повернулся ко мне, ожидая пояснений.

— В его лесу на его территории нашлись браконьеры, — ответил я.

Воевода повернулся ко мне, удивленно поднял бровь:

— Вот как?

— Залетные из «Милославской мануфактуры».

— Выходит, территорией ошиблись, — усмехнулся воевода, но я покачал головой:

— Скорее, как послание. Мол, мы все равно попытаемся здесь рубить.

— И что будете делать? — уточнил воевода.

— Симметрично ответить, — усмехнулся я. — Если получится.

Морозов кивнул, взгляд его стал тяжёлым.

— Опасная игра затевается, Николай Арсентьевич. Эти намеки уже переходят грань.

— На кону стоят очень большие деньги, — ответил я. — Так что рано или поздно границу они нарушат.

Воевода покачал головой, но ничего не ответил. Впрочем, по его взгляду я понял, что он согласен с моими словами:

— Я усилю охрану особняка, — произнес Морозов.

— Вряд ли они решатся действовать так открыто, — возразил я. — Тем более сейчас. Возможно, чуть позже. Попытавшись обставить все под самоубийство. Или подослав бретера для дуэли.

— Может, вы и правы, мастер-князь, — согласился воевода. — Но охрану я все равно усилю.

— А, еще мы с Митричем обсудили проект заповедника, — произнес я, чтобы перевести тему разговора.

— Согласился? — спросил Морозов.

— Сказал, что попытается помочь, — ответил я. — Осталось обсудить этот же момент с Иволгиным. И мне кажется, это будет немного… сложнее. Особенно в свете новых обстоятельств.

— Вы о чем? — не понял воевода.

— Митрич уверен, что браконьеры пришли к нему через территорию Иволгина, — ответил я. — И попросил меня поговорить с соседом, пока не дошло до смертоубийства.

Воевода нахмурился:

— Видимо, молодой леший снова решил подставить Митрича.

— Все возможно, — спокойно отозвался я. — Узнаю, когда с ним поговорю.

Морозов усмехнулся:

— Так он все вам и рассказал. Скорее, начнет юлить и извиваться, чтобы выкрутиться.

Я пожал плечами:

— Поговорю и узнаем.

Машина въехала в город и запетляла по полупустым улицам и остановилась перед зданием управы.

— Спасибо, — произнес я и вышел из авто. Поднялся по ступеням крыльца, открыл дверь и шагнул в здание. Кивком поздоровался с дружинником на вахте, поднялся на второй этаж и вошел в свой кабинет. Закрыл за собой дверь и тяжело вздохнул, осматривая помещение. До встречи с промышленниками оставалось еще полтора часа. Нужно было чем-то занять это время.

Я подошел к шкафу, распахнул стеклянные дверцы. Вынул бумажные папки, на корешках которых была надпись «Единый Имперский Реестр». Сложил их на столешницу. Развязал тесемки верхней и принялся перебирать бумаги.

Когда зазвонил стоявший на столе телефон, я перебрал почти все, отложив в сторону десяток самых интересных вариантов зданий. Я оторвался от своего занятия, взглянул на висевшие на стене часы. Удивленно нахмурился, не понимая, как быстро пролетел час. Взял трубку.

— Мастер-князь, к вам курьер из жандармерии, — послышался из хрипящего динамика голос дружинника.

— Пропусти, — распорядился я.

— Будет сделано, — ответил страж, и в динамике послышались короткие гудки.

Я закрыл папки, сложил их на край стола, оставив только те варианты зданий, которые мне понравились. Близко к центру, из кирпича, с толстыми стенами и сухими подвалами, в которых можно будет устроить архивы. Может быть, после разговора с промышленниками, выберу подходящее. Ну, или заберу документы домой и просмотрю их уже вечером.

Курьер вошел в кабинет спустя несколько мгновений. Сперва хлопнула входная дверь в приемной и тяжелые шаги, а через секунду в створку постучали. Видимо, дружинник предупредил прибывшего, что в приемной нет секретаря.

— Войдите, — произнес я.

Дверь открылась, и в кабинет вошел парень в форме курьерской службы жандармерии. Он остановился на пороге, склонил голову в приветствии.

— Проходите, — произнес я, и курьер подошел к столу. Открыл висевшую через плечо сумку и вынул несколько листов:

— Вот.

Я взял бумаги. Пробежал взглядом по ровным строкам отпечатанного текста, и довольно улыбнулся.

— Благодарю, — сказал я и почувствовал, как день начинает играть новыми красками. И мне будет, что показать на встрече с промышленниками.

— Можете быть свободны, — произнес я.

КУрьер склонил голову в прощании, развернулся и вышел из кабинета. Я же собрал разложенные на столе листы и поднялся с кресла. До встречи оставалось двадцать минут. И мне нужно было успеть.

* * *

Я вышел из здания управы, спустился с крыльца и сел в машину.

— Готовы? — спросил Морозов, как только я захлопнул за собой дверь.

— Теперь да, — довольно ответил я.

Воевода коротко усмехнулся и завел двигатель. Машина взяла курс к ресторану, в котором была назначена встреча, и я ощутил, как внутри поднимается странная, спокойная злость. Та, что ведёт к цели, пока враг ещё думает, что всё идёт по его плану.

К указанному месту мы опоздали на десять минут. Но это было только к лучшему. Машина остановилась на парковке напротив входа. Воевода заглушил двигатель и повернулся ко мне:

— Прибыли, князь.

Я кивнул, осматривая здание.

«Застава» располагалась в бывшем трактире при выезде из города. Отсюда, наверное, и было название.

Снаружи заведение выглядело основательно: тёмный кирпич, массивные дубовые двери с коваными