Лето, пляж, зомби 3 - Наиль Эдуардович Выборнов

И тут же откатился в сторону. Хлопнул запал, и через пару секунд послышался взрыв, а потом грохот падающего тела. Над головой свистнули осколки, застучали по стенам.

Я снова приподнялся, прищурился, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь через облако пыли. А потом стал отползать на всякий случай, чтобы снова не попасться под ноги монстру.

Секунду спустя он появился оттуда. Он он уже не шел: полз, загребая обеими руками и отталкиваясь уцелевшей ногой. От второй остался обрубок, который заканчивался чуть повыше колена. Похоже, что рвануло совсем рядом, вот и оторвало.

— Сука, он и это пережил! — воскликнул Овод. Я заметил, что в его руках уже был автомат.

Тварь ползла прямо ко мне, будто догадалась, чьей виной было ее ранение. И я подозревал, что если доберется, то она попросту разорвет меня на куски. Вот так вот и питается: не кусает, а убивает так, чтобы не передать вирус. И отжирается. Совсем иное поколение.

Интересно, это морфы в таких превращаются в итоге? Или тут работает другая эволюционная ветвь?

Эти мысли мелькали у меня в голове, а палец уже заклинил спусковой крючок. Захлопали выстрелы, заходил туда-сюда затвор, на кафельный пол со звоном посыпались гильзы. Немногим меньше тридцати пуль влетело в голову монстра. А рядом стрелял Овод, и тоже длинной очередью на весь магазин.

Адаптер нахуй сорвало со ствола. Все-таки не предназначены такие штуки для стрельбы длинными очередями. А монстр, не добравшись до меня считанных шагов, рухнул лицом вниз. И затих. Передняя часть его головы оказалась разворочена.

Я обернулся в сторону кабины лифта, и увидел, что двери уже закрылись. Сменил магазин, дослал патрон и поднялся.

— Охренеть, блядь, — проговорил гвардеец. — Ну и хуетень.

— Точно, — кивнул я. — Стену пробила. Но она сдохла.

— От нее пули рикошетили, прикинь. Как от пластины брони. Не пистолетные — «пятерка».

— Да, я еще в прошлый раз заметил.

Я поднялся на ноги, размял шею. Перед глазами все еще мутилось, но изображение не раздваивалось. И не тошнило, что немаловажно. А то от падения на задницу легко сотрясение получить, даже попроще, чем от удара по голове.

— Пошли, — решил я. — Посмотрим, что там в лифте.

Дождался, пока Овод встанет на ноги, двинулся в сторону кабины, снова нажал на кнопку. Послышался мелодичный сигнал, и двери распахнулись. Что ж, теперь мне стало понятно, как он тут помещался: лифт был большим, грузовым, предназначенным для каталок.

Снова ударила вонь, и я услышал, как за спиной согнулся и блеванул Овод. Черт, да у меня самого к горлу ком подкатил, но я удержался. Хотя тошнить тут было от чего: в центре лифта стояла каталка, а вокруг нее толстым слоем была размазана кровь, остатки сгнившей человеческой плоти и валялись раздробленные кости. И судя по количеству черепов, здесь оказалось никак не меньше пяти трупов.

— Еб твою мать, — проговорил Овод, и разогнулся. — Это еще что за хуйня?

— Похоже, что они везли укушенного в каталке, когда электричество вырубилось, — я пожал плечами. — Он обратился и сожрал всех.

— И они его не убили? — спросил он.

— Ну, может быть, он здоровый был, — пожал я плечами. — Но ему досталось четыре трупа. Видишь, он даже кости дробил, чтобы до мозга добраться. Вот и разожрался. Ладно, поехали наверх.

— Да в смысле, блядь? — возмутился «росгвардеец». — Не поеду я никуда в этом лифте. Мы так провоняем, что потом сто лет не отмоемся.

— Поедешь, — отрезал я. — Потому что это проще, чем по лестнице. Раз, и мы на четвертом этаже. Так что давай, прекращай и пошли.

Он сглотнул, злобно посмотрел на меня, но все-таки вошел в кабину. Я нажал на кнопку четвертого этажа, но она не загорелась. Надавил еще раз, а потом увидел возле панели еще одну, считывающую. Значит, сюда нужно карточку прикладывать. Ну и где нам ее найти?

— Ладно, держи лифт, — решил я. — Сейчас ключ-карту найду и вернусь.

Вышел из кабины и двинулся наружу. Так, где там был зомби в медицинском халате? У него точно быть должна, если не потерял.

Сперва осмотрел грудь — нет ли нигде висюльки бейджа. Потом полез по карманам. Противно было, но делать нечего. Есть, конечно, вариант, что в будке этой найдутся карточки, но там все равно тело придется вытаскивать наружу. Ладно, найдем.

Нашел в левом кармане красную от крови карточку, потер пальцами в перчатках. Пропуск, и фото на месте, хотя не похож совсем. Впрочем, тут ничего удивительного: он мертвый, да и измениться успел порядочно. Оказалось, что этот парень был ни много, ни мало заведующим отделением. Уж не знаю, сыграли ли его прошлые заслуги в иерархии среди живых мертвецов, зато у карточки доступ должен быть везде.

Повернулся, увидел Овода, который так и стоял в лифте, едва сдерживая омерзение и жал на кнопку открытия дверей. Двинулся к нему, вошел, приложил карточку к замку, и тот пискнул, мигнув на мгновение зеленой лампочкой. Я надавил на кнопку четвертого этажа, двери закрылись, и кабина поехала вверх. Ключ я на всякий случай убрал в карман, пускай там полежит.

Через несколько секунд кабина остановилась и двери открылись. Я выглянул наружу и увидел, что возле крепкой металлической двери, очевидно, ведущей на одно из отделений, собралась толпа. Голов тридцать не меньше. Стояли в узком коридоре, словно сельди в бочке.

Нас они пока что не заметили. Тут и расстояние было метров в пятнадцать, да и мы не высовывались особо. А на звонок лифта они не отреагировали. То ли не услышали, то ли не вызвал в их мертвых мозгах нужного ассоциативного ряда.

— Твою мать, — прошептал «росгвардеец». — Если все разом кинутся, то разорвут. Там и измененные есть.

Я повернулся и посмотрел в другую сторону. Там, кстати, никого. И дверь, тоже заперта. Так что отступать можно прямо до нее. И вряд ли кто-то со спины бросится.

— Выходим и работаем, — проговорил я. — Постепенно отступаем до той двери. Там никого. В принципе, если не завафлим, то отстреляться успеем.

Рискуем. Опять. Хотя вся эта операция — гребаный риск. Считай, как будто по лезвию бежим.

Овод взял автомат на изготовку.

— Нет! — приказал я. — Убери.

— Почему?